С трудом оторвавшись от губ тёмного сэ-аран, взглядом ищу светлого. И словно в ответ на все мои мольбы, он тоже оказывается рядом. Прижимается с другой стороны, пристально смотря мне в глаза.

Большая пятерня зарывается в волосы на моём затылке, слегка оттягивая мою голову назад. Так, как он любит делать. Так, как нравится мне. Оголяя шею для своего близнеца.

С моих губ срывается прерывистый вздох, когда Са-оир проводит языком по беззащитному горлу. Но взгляд мой по-прежнему полностью принадлежит А-атону. Муж словно в душу мне смотрит, читая в ней все мои чувства. И медленно склоняясь, целует в распахнутые губы, умножая чувственную пытку.

Тело плавится в разбуженном ими пожаре. Выгибаясь под умелыми руками Са-оира, я, словно безумная, жадно целую А-атона. Глажу их широкие плечи, трогаю гладкую кожу, горячую, холодную… литые мышцы, перекатывающиеся под моими ладонями. Кричу в голос, когда мой тёмный сэ-аран добирается со своими поцелуями туда, где всё уже пылает, тянет и влажно пульсирует. Твёрдые пальцы врываются в моё лоно, сразу бросая за край. О небо! А-а-ах.

Сознание разлетается вдребезги в потоке огненного наслаждения. Но пытка продолжается. Поцелуев и прикосновений становится ещё больше. Эти руки, кажется, везде. Эти губы… жалят, целуют, кусают, сводят с ума. Я растекаюсь податливым воском, полностью отдаваясь, полностью вверяясь.

Но в какой-то момент ко мне приходит осознание, что целуют и ласкают меня не двое…

Резко распахнув невесть когда закрывшиеся глаза, я в полном шоке вижу склонившегося надо мной Сэтору.

− Что?.. — вскрикиваю, пытаясь вывернуться из мужских объятий. Упираюсь ладонями в его грудь, чувствуя, как под ними колотится большое сердце. А по бронзовой коже будто всполохи огня пробегают.

На губы ложится палец жреца.

− Тс-с-с, ты же слышала, Лина. Ты наша. Навсегда, − улыбается он с торжеством. — Всё хорошо. Скоро всё будет, как должно.

И тоже целует, разом лишая воли. Врывается языком между губ, напоив меня своим огнём. Вдыхая свою силу, проникая в каждую клеточку моего тела. И это чувствуется таким правильным, таким долгожданным. Необходимым. Даже то, что мои сэ-аран принимают это, позволяют ему. Словно он тоже часть нашего союза. Он нам нужен.

Это полностью лишает меня желания сопротивляться ему, сопротивляться себе… зачем… если всё хорошо. Они мои, а я их. Все трое мои. Разве я не чувствовала, что так будет? Разве не чувствовала его тоже своим?

Мир сходит с ума, сгорает в пламени страсти, которой окружают меня мои мужчины. Тело больше мне не принадлежит. Только им… полностью и безраздельно. Меня берут. Спереди, сзади, в рот. Неудержимо, полно, каждый из них… Я могу лишь принимать, прогибаться, раскрываться, двигаясь вместе с ними, толкаясь навстречу, лаская их в ответ, любя каждой клеточкой своего естества. Всё расплывается в моём сознании, теряя чёткость очертаний и осязания. Остаётся лишь невыносимое, почти болезненное наслаждение, наполняющее меня до краёв. Мы будто сплавляемся воедино, сплетаясь энергиями. Становясь чем-то большим. Тем, чем и должны.

Пока я не разлетаюсь на атомы, содрогаясь в очередном безумном оргазме. И с криком просыпаясь в абсолютно развороченной кровати, вспотевшая и абсолютно потерянная в пространстве.

Божечки, это что только что было? Это как… это почему? Я же не могла сама себе такое нафантазировать?.. Или могла?

Не похоже, чтобы второй сон был кем-то навеян. Он скорее ощущается, как естественное следствие моей восстановленной связи с мужьями и моего же длительного воздержания. После невероятно бурного начала половой жизни, которое мне устроили мои сэ-аран, два месяца одиночества заставили меня в полной мере прочувствовать, что у женского организма тоже есть потребности. Особенно у беременного организма, в котором гормоны бушуют.

Но почему там был и Сэтору? Неужели он так глубоко пробрался в мои мысли, подсознательные желания… сны.

Надо это прекращать сейчас же. Рубить на корню, пока не стало поздно. Пока он не прокрался и в сердце. Как показали мне мои сэ-аран, любовь к одному мужчине не делает невозможной любовь к другому. Не хочу проверять, смогу ли полюбить ещё и третьего. Это ничем хорошим не закончится.

− Опять прос-с-стой сон? — бесшумной тенью появляется в спальне Чотжар.

Чёрт, может в моей жизни произойти хоть что-то, о чём тут же не узнает моё окружение?

− Ты императриц-с-са. Мать будущих нас-с-следников, − пожимает плечами змей. − Твоя безопас-с-сность превыш-ш-ше всего.

− Сейчас превыше, − усмехаюсь невесело. Натягиваю простыню на покрытое испариной тело, морщась от озноба. − Когда родятся мои сыновья, превыше всего станут они. Если Повелители к этому времени не вернутся, у многих может возникнуть желание устранить меня, чтобы захватить власть и стать регентом при несовершеннолетних императорах.

− Ты поэтому надрываеш-ш-шься, не щадя с-с-себя, чтобы их вернуть? — награждает меня внимательным взглядом мой хранитель.

− Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Скажи, я поэтому стараюсь? — вскинув голову, смотрю на него в ответ.

Наши взгляды скрещиваются. Сумрачные, напряжённые.

− Нет, не поэтому, − слышу спустя несколько секунд. — Твои чувс-с-ства к Повелителям всё ещё не перес-с-стают меня пораж-ш-шать. Но эти ж-ш-ше чувс-с-ства являются твоей с-с-слабостью.

− И моей силой тоже, − возражаю тихо. − Я бы никогда не смогла стать той, кем стала, если бы не старалась изо всех сил оправдать их веру в меня.

− Меня бес-с-спокоит то, что с-с-сказал вчера С-с-сэтору, − наконец подходит к главному Чотжар. — Твои силы. Ес-с-сли вос-с-становленная связь действительно обернётся твоим ис-с-стощением…

− Силы во мне полно, я могу её отдать им, чтобы они вернулись. Меня хватит.

− Ты этого не з-с-снаешь.

− Если буду думать иначе, тогда точно не справлюсь, − чеканю зло. — Мы будем наблюдать. Одо Ми-ичан будет наблюдать за моим состоянием. И мы придумаем способ, как мне не исчерпать себя. Я могу увидеть этот способ. Думаю, Абсолют не захочет терять первое за много столетий Око и покажет мне, что делать. А сейчас извини, мне нужно в купальни и привести себя в порядок. Подготовь мне, пожалуйста, список дел, которыми сегодня нужно заняться.

− Как прикажеш-ш-шь, моя императриц-с-са, − склоняет он голову. И протягивает мне халат. — Я уж-ш-ше уведомил вс-с-сех, что тебе нуж-ш-шно несколько дней посвятить отдыху, дабы не навредить с-с-себе и детям. Ри-одо С-с-сэтору не отказался от ведущей роли в переговорах. Вице-конс-с-сул дагрийцев отнес-с-слась с пониманием и передала пож-ш-шелания крепкого здоровья императрице Аш-ш-ша-Ирон и её сыновьям. Я ответил, что ты очень благодарна.

− Спасибо, − киваю, закутываясь в тонкую ткань.