Аракеш понятливо склоняет голову.

− Он сегодня посетил столицу, − заявляет многозначительно. − Как говорит наша императрица, «инкогнито». И встретился там с одной интересной нам обоим особой.

− Что за особой? — делает стойку моё чутьё. Возможно, вот она, нужная мне ниточка. Осталось поймать и распутать.

− С инси Зэа-ма, − хищно усмехается на-агар.

Надо же, как интересно. Совпадений становится слишком много.

Лина

Четыре дня, которые понадобились, чтобы Сэтору от моего имени завершил переговоры с дагрийской делегацией, для меня самой пролетели стремительно быстро. Пока мой советник подписывал новые договоры с республикой, я тоже не сидела без дела.

Конечно, работать с полной самоотдачей было немного затруднительно, поскольку для всех я, вроде как, должна отдыхать из-за плохого самочувствия. Именно так объяснил Чотжар моё временное затворничество широкой общественности. Поэтому на Сэтору пришлось переложить не только переговоры, но и часть других своих обязанностей.

Зато я смогла уделить больше внимания тому, что было важно лично для меня.

Проект по улучшению системы образования для детей-сирот и отказников, начатый мною ещё до исчезновения моих сэ-аран, под чутким руководством рии Иошши и под моей протекцией, постепенно набирает обороты. Найти хороших наставников для приютов оказалось делом непростым, но, как говорится, упорство и труд всё перетрут. А ещё — большие финансовые вливания. Как ни крути, а без этого никак.

За прошедшие два месяца мы смогли полностью обеспечить все существующие приюты для отказников нужным оборудованием, продовольствием и вещами, чтобы дети даже в самых отдалённых уголках империи имели возможность нормально питаться, учиться и не знали нужды в самом необходимом. Провели чистки среди действующего персонала, устранив тех, кто промышлял незаконной работорговлей, и наняли им замену. Теперь перед нами стоит задача разработать более совершенную программу обучения и построить больше приютов, чтобы обеспечить местами всех детей-отказников и дать им будущее.

И моё сердце радовалось бы нашим достижениям, если бы не тот факт, что беспризорники по-прежнему предпочитают всеми возможными способами избегать встреч с социальными работниками, дабы не становиться частью системы.

− Должно пройти больше времени, чтобы все осознали перемены, чтобы начали доверять обновлённой системе, — увещевала меня моя верная соратница в этом нелегком деле, рия Иошши. — Через неделю мы будем открывать новый приют в столице. Возможно, если вы сможете там присутствовать и лично расскажете, что теперь дети-отказники под вашей защитой и смогут выбирать себе будущее, ситуация кардинально изменится.

Я обещала подумать и посоветоваться со своей службой безопасности.

Но так уж получилось, что думать мне пришлось не только об этом. За эти дни много чего случилось, требующего глубокого осмысления. Начиная с того, что Сэтору даже не попытался оспорить моё решение. Просто взял и устранился из моего окружения, как я и требовала. Вот только это почему-то не принесло мне ни радости, ни облегчения. И заканчивая тем, что он оказался прав. Уже на второй день после нашей с ним размолвки, одо Ми-ичан подтвердил, что мой организм несёт огромные потери жизненных сил.

− Вы теряете быстрее, чем успеваете восстанавливаться, − мрачно сообщил мне императорский лекарь. — Пока что это не критично, так как полученный вами от Абсолюта резерв действительно колоссален. Но если так будет продолжаться дальше…

Он не договорил, но было и так понятно.

− Императоры вернутся раньше, − сглотнув, уверила я больше себя, чем его. — Но всё же, если вы вдруг знаете, как я могла бы быстрее восстанавливаться, буду очень благодарна за столь ценную информацию.

− К сожалению, я не знаю такого способа, моя императрица. В том, что касается сферы даров Абсолюта, медицина бессильна. Но есть ещё кое-что… Должен вас уведомить, что ри-одо Сэтору обязал меня регулярно отчитываться ему о вашем состоянии. Он, как и все мы, крайне обеспокоен сложившейся ситуацией и ищет способ вам помочь, − огорошил меня напоследок одо Ми-ичан. — Но мне не велено об этом вам говорить, поэтому очень надеюсь, что вы не станете ему демонстрировать свою осведомлённость. Я бы не хотел иметь такого врага.

Конечно же, я уверила лекаря, что ничего не скажу ри-одо Сэтору. А сама не могла не думать о том, что красноволосый жрец продолжает обо мне заботиться, даже находясь на расстоянии. И возникло смутное предчувствие, что если кто и найдёт способ восстановить мои силы, так это он. Знать бы ещё, почему это осознание вызвало во мне такое щемящее тёплое чувство в груди. Не только благодарности. Далеко не только…

Жрец продолжал выполнять возложенные мною на него обязанности, но при этом мы действительно почти не общались. Я только по докладам Чотжара и Аракеша знала в деталях, что происходило в столице во время моего отсутствия.

Но вот дагрийцы отбыли. Я даже лично явилась в столичный дворец, чтобы поставить свои подписи под заключёнными договорами, тем самым завершив переговоры, и официально проводить делегацию. Предварительно проследив, чтобы мой образ был наименее похож на ту рабыню у цинотов, которую могла бы вспомнить инси Зэа-ма. Но синекожая дагрийка на меня почти не смотрела. Она вообще выглядела весьма хмурой и напряжённой, дёрганной даже. И, как мне показалось, торопилась поскорее отбыть на родину. Никто не стал её задерживать.

Казалось, я теперь могу вернуться к полноценному выполнению обязанностей императрицы. Но не тут-то было. Против меня объединились все. И Чотжар, и одо Ми-ичан, и Сэтору, и даже Аракеш с Тэ-атсуром. Эти властные самцы вдруг единогласно решили, что мне теперь не следует переутомляться, что мой организм может не справиться с нагрузкой, если я ещё и работать буду в том же режиме, как раньше.

Я могла бы поспорить, но здравый смысл возобладал. Прошло уже четыре дня после моего визита в Маран-Дэш, и к этому моменту мне даже не нужен был одо Ми-ичан, чтобы ощутить, как быстро тают мои силы на протяжении дня. Если утром я ещё просыпалась в более-менее бодром состоянии, то уже к обеду подкрадывалась усталость, а к вечеру накатывала жуткая апатия, только усугубляемая противным звоном в голове и полной кашей в мыслях.

Поэтому пришлось согласиться с моим окружением и продлить свой «больничный». Сэтору даже соизволил выйти со мной на связь и похвалить за мудрое решение. После чего потребовал, чтобы я одолжила ему Ниба для проведения деловых и дипломатических встреч, на которых я ранее планировала присутствовать сама. Пришлось и тут уступить, стребовав со жреца обещание, что он не станет обижать чувствительного и ранимого ранвиша.

Единственное, что я позволила себе отстоять, это возможность лично явиться на открытие того самого приюта, о котором мне докладывала рия Иошши. Если я не могу заниматься государственными делами в полной мере, то хоть о детишках позабочусь.