– Почему вы называете его сержантом?

– Потому что, как я думаю, Милнер был капралом, но в мансарде рядом с мундиром капитана висит и форма сержанта. Я полагаю, что она принадлежит бывшему сержанту Лэмптону, и хочу в этом удостовериться.

– Но зачем бы Уолфендейлу хранить форму сержанта? Потому что он и был этим сержантом? Тогда зачем бы ему хранить мундир капитана?.. – И тут свет понимания засветился в его взгляде. – Потому что…

– Потому что он был сержантом, пока капитан Уолфендейл не получил наследство, после чего он тут же стал капитаном. Интересно, есть ли кто-нибудь в Харрогейте, кто знал капитана и сержанта, когда они еще носили форму?

Лицо Сайкса выражало сомнение.

– Посмотрю, что можно тут придумать. Я, увы, не знаю питейных заведений в этих краях и не представляю, где тут могут собираться старые солдаты.

– Это маленький городок, а сейчас все только и говорят про это убийство. Милнер вращался в состоятельных кругах местного общества.

– Сколько у меня времени?

– Я предполагаю вернуться через час.

Он кивнул.

– Да, и еще кое-что, о чем я, наверное, должна рассказать вам, мистер Сайкс. Именно я обнаружила тело мистера Милнера. – И еще до того, как он успел выразить свою озабоченность, я добавила: – Но теперь все в порядке. Я уже оправилась от шока. Почти.

Выйдя из отеля, я постаралась сосредоточиться на том, каким образом лучше всего побудить Дилана довериться мне. Но вместо этого мои мысли возвращались к информации, полученной об Уолфендейле. Я почти слышала голос моего кузена, диктующего ту записку миссис Сагден:

Интересно, Уолфендейл врал только воинскому командованию или также всем остальным?

Лучшим способом найти Люси Уолфендейл было бы вытрясти правду из Дилана Эштона. Теперь, когда я наверняка знала, что на записке о выкупе имелись его отпечатки пальцев, он не сможет отрицать свою помощь Люси в шантаже ее деда.

Я прекрасно понимала, что на двери офиса «Крукер и Ко» может оказаться табличка «Закрыто», и так оно и было. Однако мистер Крукер все еще находился в офисе. Мы уставились друг на друга сквозь стеклянную дверь. Узнав меня, он еще больше нахмурился, указывая рукой на табличку. Но, может, он сделает для меня исключение как для перспективного клиента?

– Мистер Крукер, – громко произнесла я, – я уже была сегодня у вас в офисе.

Он приоткрыл дверь на несколько сантиметров.

– Прошу простить меня. Но мы уже закрылись.

– Меня зовут миссис Шеклтон. Могу я видеть мистера Эштона?

Мой вопрос заставил его помрачнеть еще больше.

– К сожалению, нет.

– А вы не знаете, где я могла бы найти его?

– Он в больнице. При этом Бог знает в каком состоянии.

– Бедный мальчик! Но что же с ним случилось?

Прожженный коммивояжер мог бы гордиться тем, как я вставила ногу в приоткрытую щель, не позволяя закрыть дверь. Угрюмый взгляд господина Крукера подтвердил, что он оценил маневр надоедливого посетителя.

– Неужели он внезапно заболел? – спросила я.

– Попал в аварию. Какой-то негодяй сбил велосипед, на котором он ехал, и даже не остановился помочь.

От такого известия у меня даже закружилась голова. Представлялось очень странным, что подобное случилось с Диланом очень скоро после убийства мистера Милнера. Возможно, его нежелание общаться со мной нынешним утром шло от необходимости держать нечто в тайне? А сейчас кто-то попытался заставить его замолчать навсегда и при этом придать своей попытке вид несчастного случая.

Мистер Крукер взялся за свою шляпу.

– Так что теперь я не только остался без своего помощника, но еще и полиция хочет, чтобы я побывал в больнице и опознал его, так что, если вы не возражаете…

– Он опасно ранен?

– По слухам, да. Он не осознает себя, не может сказать свое имя.

Я ощутила себя в какой-то степени ответственной за такое положение, хотя и не смогла бы объяснить, почему.

– Позвольте мне сделать это за вас, – предложила я. – Я хорошо знаю Дилана через свою подругу мисс Джеймисон, которая была постановщиком спектакля. Если вы позволите, я сама навещу его в больнице, а потом сообщу вам о его состоянии.

На лице мистера Крукера отразилось облегчение, но почти сразу же он решил отказаться от такой практически немедленной капитуляции:

– Нет, нет. Это моя обязанность.

– Полицейские уверены, что это он?

– У него в кармане стопка наших визиток. Дилан отсутствовал несколько часов, причем в такой загруженный день, а я к тому же договорился встретиться кое с кем до ухода домой…

Я продолжала сеять семена сомнения:

– Это вполне может быть и не он. Ваша визитка есть и в моей сумочке, а также, думаю, и у многих других людей.

Эта мысль, похоже, показалась мистеру Крукеру убедительной. Я продолжила свои уговоры:

– Я сразу же вернусь обратно и скажу вам, он ли это, и все, что смогу узнать о его состоянии. Во время войны я служила медсестрой в женском вспомогательном медицинском корпусе.

Всякий раз, упоминая о своей медицинской службе, я испытывала некоторый стыд. Признаться, мы не были даже медсестрами. Нас просто слегка натаскали ухаживать за ранеными и сразу же взвалили кучу работы.

Мистер Крукер начал сдаваться:

– Дело в том, что я договорился по телефону встретиться кое с кем, а теперь не могу позвонить. Будет очень неловко, если я пропущу эту встречу… – Он явно боролся сам с собой. Я сочувственно ему улыбнулась, призывая как можно быстрее сдаться. – Понимаете, сегодня годовщина нашей свадьбы, и мы заказали такси до «Кафе Империал», а потом собирались на концерт в Королевский театр и на ужин после концерта.

– Вам не надо огорчать вашу жену. Могу я спросить, какую годовщину вы собираетесь праздновать?

– Серебряную. Если бы не это, я не должен был бы принимать ваше предложение, да и не принял бы его. Я не должен был манкировать таким делом.

– Пожалуйста. Заверяю вас, что я выполню это дело со всей деликатностью и немедленно поставлю вас в известность, если вы дадите мне ваш адрес или номер телефона. – С этими словами я протянула ему мою визитку: Кейт Шеклтон, частные расследования.

– Такт необходим в моей работе, и я буду рада сделать это для вас, мистер Крукер, и для такого обаятельного человека, как Дилан Эштон.