На улице накрапывал легкий дождь. Джордж Фишер надел шляпу и поднял воротник плаща.

«Что ж, мне пора посетить первого ювелира, – подумал он. – Впрочем, первый, в данном случае, не значит лучший. Пусть это будет довольно простодушный тип считающий самого себя великим хитрецом… С такими людьми легче всего иметь дело. Скрывая правду, они, как компас, дают абсолютно верное направление».

5.

– Черт возьми, Джордж, разумеется, это подделка, но какая подделка!.. – Билли Бадл уронил на ладонь увеличительное стекло в черной оправе. – Мне так и хочется воскликнуть: ювелирная работа! Во-первых, вот посмотри, камень огранен так мастерски, что не будь у меня за спиной тридцати лет стажа, а перед прилавком маячила какая-нибудь длинноногая красотка, я бы мог совершить роковую ошибку. Во-вторых, это не простой камень…

Бадл замолчал и победоносно посмотрел на комиссара.

– Не тяни, пожалуйста, Билли, – спокойно сказал Джордж.

– Это двойной камень! – Билли Бадл многозначительно поднял вверх указательный палец. – Сверху обычный горный хрусталь, а под ним, точнее, в нем самом крошечный бриллиант. Но, практически, они составляют единое целое. Повторяю, при определенных обстоятельствах, я бы мог ошибиться.

Джордж Фишер сидел в мягком кресле и рассматривал незажженную сигарету.

– А теперь, Билли, ты с математической точностью просчитаешь мне возможность своей ошибки.

– Зачем?

– За тем, что я не хочу столкнуться с неожиданностью и получить очередной нервный тик у себя на физиономии.

– Ну-у-у, я не знаю… – Билли поднял глаза к потолку и пошевелил губами. – Процентов пять – шесть… А может быть и чуть больше. Но тогда женщина, которая попыталась бы всучить мне этот перстень, должна быть очень и очень красива.

Бадл перевел взгляд на комиссара.

– Она прекрасна, Билли, как Елена Троянская, – сказал Джордж.

– Тогда десять процентов за мою ошибку.

Комиссар немного подумал.

– Иными словами, у продавца перстня практически не было шансов?

– Почему?.. Я бы с удовольствием купил эту штучку за пару сотен, – Билли подбросил перстень на ладони.

– Но не больше? Ведь это очень старая подделка, а такое кое-чего стоит.

– Триста – последняя цена.

Комиссар встал.

– Хорошо, а теперь мне пора, Билли.

– Послушай, Джордж, тебе, как комиссару полиции, я бы мог уступить… Я согласен купить перстень за триста пятьдесят.

– Я не торгую уликами, Билли, – комиссар взял перстень из мелко подрагивающей ладони хозяина ювелирного бутика «Только шик». – А у его настоящей владелицы возможность продать его пусть даже за такие деньги появится не меньше, чем через год. Ведь эта цена не дотягивает до цены ее обеда в ресторане.

Дождь на улице перестал, и комиссар опустил воротник плаща.

«Это дело обещает больше, чем я ожидал, – подумал он. – Впрочем, не будем спешить… Пусть второй ювелир будет более откровенным и не таким… – комиссар все-таки улыбнулся. – И не таким любителем красивых женщин».

6.

– Билли Бадл всегда был слишком глуп и жаден. Перстень действительно мастерская подделка. Но, уверяю тебя, Джордж, если бы женщина, о которой ты мне только что рассказывал, пришла ко мне, я бы легко выложил за него пять сотен. – Симон Роуз откинулся на спинку кресла и внимательно, словно впервые в жизни, посмотрел на комиссара. – Впрочем, если она достаточно упряма, она могла бы получить и больше…

Джордж Фишер вытащил из пачки сигарету, но не стал ее прикуривать. Он вертел ее в руках и даже почесал ей кончик своего длинного носа.

– Обед в ресторане стоил примерно столько же… – сказал он. – Пять сотен. Что ты можешь мне сказать об этом перстне, дружище?

– Ничего, о чем бы не поведал тебе Бадл. Золото настоящее, но довольно низкой пробы. Камень составной – горный хрусталь и настоящий, правда, крошечный бриллиант… В целом, это довольно изящная безделушка и очень-очень тонкая работа. Кстати, Бадл не упомянул тебе о монограмме мастера, – «S. М.» – но эти инициалы мне не о чем не говорят.

Роуз отвел глаза и уставился в окно. Комиссар закурил и молча принялся рассматривая перстень. Холеные руки Роуза словно грелись о сияющий камень.

– Послушай, Джордж, я бы мог купить перстень за тысячу, – наконец тихо сказал ювелир. – Неофициально, так сказать. Это избавило бы тебя от ненужных хлопот, а женщину от тюрьмы…

– Ее все равно будут судить, Симон.

– За попытку сбыта подделки?.. Но я бы мог найти ей хорошего адвоката.

– Адвокат стоит денег и немалых.

– Я бы оплатил и эти издержки.

– Ты хорошо знаешь, Симон, что в городе ювелиров не прощают попытки сбыта подделок.

Роуз поморщился.

– Женщина могла бы получить минимальный срок – полгода… Это очень гуманно, комиссар.

– Но справедливо ли?

Джордж потянулся к перстню. Руки Роуза дрогнули…

– Полторы тысячи, Джордж!

– Ты сможешь купить его только после суда, на аукционе в нашем музее ювелирного искусства. У нас аккуратное государство и оно всегда покрывает судебные издержки, – комиссар спрятал перстень в карман, не отрывая взгляда от застывшего лица Роуза. – Насколько я понял, старина Бадл не составит тебе достойной конкуренции?

– Думаю, нет…

– Тогда тебе не о чем волноваться.

Лицо Роуза дрогнуло. Он сжал губы и улыбнулся.

– Ты как всегда прав, Джордж.

7.

– Дедушка, я очень люблю смотреть, как ты работаешь. Но ты молча сидишь в кресле уже целый час и рассматриваешь потолок. – Кэролайн смеялась. – Пойдем ужинать.

– Сейчас… – Джордж устало провел рукой по лицу. – Кстати, Кэролайн, нам пора делать ремонт. Я насчитал на потолке целых шесть трещин.

– Где? – девушка посмотрела вверх.

– Три в левом углу, одна под люстрой и еще одна прямо надо мной.

– Но я ничего не вижу.

– Тогда надень мои очки.

– Дед, в отличие от тебя, у меня отличное зрение. Кстати, ты говорил о шести трещинах, а перечислил только пять.

– Шестая не имеет отношения к нашему потолку, Кэролайн… – Джордж улыбнулся. – Ты знаешь, сейчас я веду одно очень любопытное дело.

– Расскажи, дед, – у девушки радостно сверкнули глаза. – Я так люблю, когда ты рассказываешь мне о чем-нибудь интересном.

– Дело только начинается, Кэролайн. Кстати, я не столько думал и рассматривал потолок, сколько ждал.

Комиссар неторопливо закурил.

– Ждал чего? Дед, пожалуйста, не говори загадками, потому что я терпеть не могу, когда ты…

Девушку оборвал настойчивый телефонный звонок. Джордж показал на телефон.

– Я ждал этого, Кэролайн. Дай мне, пожалуйста, трубку.

– Джордж?.. – голос в телефонной трубке был похож на голос старого, прижимистого гнома. – Сегодня ты посетил беднягу Билли Бадла и его коллегу по бедности Симона Роуза. Но ты не зашел ко мне…

– Что там, дед? – прошептала Кэролайн. Она села рядом и попыталась прислонить