ни на йоту. А я и не надеялся достучаться до него. Он ведь король, взрослый человек, который все хорошо продумал и выбрал именно этот путь. Я высказался, чтобы мне полегчало.

Но мне не полегчало.

— Я и защищаю альтанийцев, Мартин, — заметил король. — Я укрепляю внешние границы, разве не это забота о народе? Думаю, любой был бы счастлив пожертвовать своим альтером ради страны, разве нет?

— А вы спросили? — едва сдерживаясь, прошипел я.

— Это бесполезно, Ваше Величество, — вмешался Лис. — Давайте избавимся от них и поскорее заметем следы.

Король кивнул, а меня пробрала дрожь. Я задрожал не от страха, нет, а от гнева. Король Риллус — марионетка Лиса! В него верит весь альтанийский народ, а он исполняет приказы какого-то предателя! Разве этому человеку я хочу служить? Нет!

НЕТ.

Наверное, глупо, но я вспомнил о каане. Он может сейчас сработать, а может и не сработать. В тот раз я разорвал сеть, в которую меня загнал Умок, так ведь? Так почему Эйльфия не услышит, если я позову?

«Эйльфия, мне нужна твоя помощь! Эйльфия, помоги мне!» — мысленно зачастил я, когда меня силой поставили на колени перед королем.

— Мне жаль, Мартин, — произнес король, глядя на меня сверху вниз. — Из тебя получился бы хороший лорд.

Эйльфия, приди! Эйльфия, помоги!

— Лорд Овидийский, имейте совесть, — сказал король. — Не здесь! Уведите их вниз и разберитесь с ними там!

— Как скажете, Ваше Величество, — согласился Лис и кивнул скрутившим нас охранникам.

Больно… как же больно. Сердце застыло и превратилось в желе. Ноги не сгибаются и не идут, а спина не чувствует подгоняющих ударов. Я умру. Я, единственный сын семьи Аурийских, умру и разобью родителям сердца. А как будет плакать мама, когда узнает, что я мертв… Невыносимо.

Эйльфия, ты где? Почему не идешь на помощь? Я ведь тебе помог! Твой цветок валяется у реки, я специально оставил его там, чтобы ты нашла. Я доверился чувствам, как ты и говорила. Я помог тебе, так где же ты? Неужели ты злишься, что я не принес тебе Златолист прямо в руки, с поклоном?

Мы не успели дойти до двери, как она вдруг распахнулась. В дверной проем шагнула босая девичья нога. Взметнулся серый плащ и послышался глубокий женский голос:

— Я не злюсь, заграничный.

Один взмах руки, и я почувствовал, как охранник выпускает меня. Я поднял взгляд и встретился с фиолетовыми глазами. Она пришла по моему зову? Сработало?..

Я обернулся и увидел, что охранники и Лис валяются на полу без сознания. Только король Риллус остался стоять. Пораженный, он смотрел на Эйльфию и не мог ни слова выдавить, хотя его губы двигались. Меморис с интересом уставился на девчонку, а его отец посмотрел с опаской и недоверием. И только Нику, кажется, было все равно, но беднягу винить не в чем: за последние сутки он пережил столько всего, что уже ничему не удивлялся.

— Ты умеешь пользоваться способностями за пределами Джунглей? — поразился я. — Погоди… ты можешь пересекать Границу?

— С недавних пор могу, — отозвалась Эйльфия. — С тех пор, как нашла Златолист и соединила его со своим сердцем. С тех пор, как ты позвал на помощь… Спасибо, заграничный.

Она приложила руку к груди, а я не знал, как толковать ее слова: буквально или фигурально. Она прошла мимо, ласково коснулась моего плеча и зашагала дальше, к застывшему королю. Ее шаги беззвучно стелились по полу. Король дернулся было в сторону, но не смог сойти с места — как будто подошвы ботинок суперклеем намазали. Эйльфия подошла к королю Риллусу почти вплотную и мягко положила руку на его плечо.

— А вот и ты, корень всех зол, — прошептала она.

Король Риллус старался не смотреть ей в глаза, он мелко трясся и выглядел напуганным. И это король? Ладно, у меня коленки трясутся, но чтобы у короля?..

— Я… я… — пробулькал он.

— Тебе нечего сказать, — шепнула Эйльфия. — Ты искал в Джунглях выгоду, но не считался с нашими правилами. И вот, к тебе пришло воздаяние. Есть последнее слово?

Она сжала руку на его плече, и король рухнул на колени. Корона упала с его головы и, звеня, поскакала по полу. Эйльфия достала из складок плаща кинжал и занесла над головой короля…

— Эйльфия, нет! — крикнул я. — Не убивай его!

— Почему? — удивилась Эйльфия и опустила руку с кинжалом. — Он причинил столько вреда моему народу.

— Он король, — объяснил я. — Если ты его убьешь, королевство останется без правителя, а это плохо.

— Возможно, — согласилась Эйльфия. — Но тогда нужно всего лишь выбрать нового правителя.

— По закону только король Риллус может передать власть, — заметил я. — Нет, я думаю, нужно собрать всех лордов, обговорить этот вопрос и пока что наложить на все приказы короля вето.

— Я знаю, что делать, заграничный, — Эйльфия спрятала кинжал. Она подошла к короне, подняла ее и оглядела со всех сторон, будто проверяя, нет ли царапин.

— Оставь это все, Эйльфия, — попросил я. — Давай уже закончим.

— Мартин Аурийский, — вдруг четко произнесла Эйльфия и посмотрела мне в глаза.

Я вздрогнул — она впервые назвала меня по имени, да еще и фамилию прибавила! Не успел я прийти в себя, как Эйльфия подошла ко мне, встала на цыпочки и возложила бронзовую корону мне на голову.

— Мартин Аурийский, я объявляю тебя королем Альтанийского королевства и присуждаю тебе фамилию королевского рода. Отныне ты — Мартин Альтанийский.

Откуда она знает, как короновать? Откуда она знает мою фамилию? Откуда ей столько известно о наших обычаях, если она не вылезает из Джунглей?

Эйльфия отошла от меня и улыбнулась:

— Прими власть, дарованную мной, заграничный. Я даю тебе шанс надеть корону.

Глава 14. Бремя власти

Я не хотел быть королем. Я всегда хотел быть только лордом. Помогать, а не править — вот к чему я стремился.

Я снял корону, оставил ее на столе и забыл о странной выходке Эйльфии. Но представление продолжилось: утром король Риллус собрал народ и журналистов на Главной площади и во всеуслышание заявил, что намерен передать власть. Он не колебался, не дрожал, говорил уверенно и точно, но так и не пояснил причину своего отказа. Эйльфия хорошо над ним постаралась: манипулировать людьми — одна из ее сильных сторон.

И вот, я стою на возвышении, на крышах домов мерцают альтеры, а площадь заполнена народом. Легкий ветерок гуляет среди голов людей, а народ шокировано смотрит на короля Риллуса.

— Располагая абсолютной властью и исходя из своего