других зараженных, даже убивал хранителей… и хотя он всю жизнь будет убеждать себя в том, что хранители — не люди и заслуживали смерти, он все равно будет мучиться. Это ведь Летос. Убийство противоречит его природе.

— Ну а ты? — взглянула на меня Дия. — Ты в порядке?

— Д-да, — я опустил взгляд. — Все хорошо.

— Ты чуть не стал королем, — заметила Дия. — Представляешь, какая шумиха поднялась в нашем городке? Я сначала не поверила, но по телевизору показали площадь, а там — ты. Король Риллус всех огорошил… но почему именно ты? Это как-то связано с Джунглями?

— Да, — ответил я. — Полагаю, Летос рассказал тебе о нашей ночной прогулке.

— Да уж, Март… мне тебя жаль.

— Жаль? — удивился я и поднял голову. — Я что, настолько жалок?

— Нет, не жалок, но тебе будет нелегко. Журналисты, всеобщее внимание и новые враги. Они появятся — те, кто считает, что король мог бы предложить власть кому-то получше.

— Как будто я сам этого не понимаю! — огрызнулся я и тут же пожалел об этом.

Дия вскочила и пробормотала:

— Ладно, я пойду, ты устал… просто хотела убедиться, что ты в порядке.

— Куда ты? Почему ты убегаешь?! — воскликнул я.

Она оглянулась через плечо и заметила:

— Это не я убегаю, Март, а ты. Мне за тобой не угнаться.

Она отвернулась, взялась за ручку двери и вышла. Я лег. Дия за стеной прощалась с моими родителями, а я все еще прокручивал в уме ее слова. Все было хорошо, пока она гладила меня по голове, но все испортилось, когда я проснулся. Между нами будто стена выросла — не перелезть, не сломать. Мы общались, будто чужие…

Почему? Не она ли твердила о вечной дружбе? Может, ее отпугивает моя новая роль в обществе — роль несостоявшегося короля?

Ладно, Мартин, это ничего. Ты прекрасно жил без нее целых шесть лет, ты сам разорвал с ней контакты, так чего сейчас грустить? Любого человека можно заменить. Любого, кроме родителей.

Я надеялся, что, повторив миллион раз, поверю в это утверждение. Но я обманывал себя, а голос в глубине души недоуменно спрашивал: «Кем ты собрался заменить Дию? Ты не забыл ее спустя много лет!»

Почему в груди такая пустота?

* * *

Поздно вечером ко мне пришел еще один посетитель. Я как раз читал книгу, стараясь отвлечься от интернета, своего интервью и критических отзывов, которые не верили в «глупую сказочку» о волшебном цветке и украденных альтерах, когда мама зашла ко мне в комнату и шепотом сообщила:

— Мартин, к тебе пришли.

Я поднял голову. Кто? Меморис? Летос? Или…

— Говорит, твой друг, — шепнула мама, и я кивнул.

Через полминуты дверь распахнулась, и на пороге возник… Дулир. Я глупо уставился на него. Эйльфия говорила, он умер! Или она предположила, что он умер? Ох, мне сейчас не вспомнить. Но сомнений нет — это и вправду он! Темно-синяя куртка с подкладом-бронежилетом. Черные волосы, спутанными прядями падающие на изможденное лицо. Темные круги под глазами.

Он закрыл за собой дверь, молча оглядел меня и заметил:

— А где ваша корона, король?

— Я рад, что ты выжил, — ляпнул я.

Дулир приподнял кустистые брови, и сердитая морщинка над переносицей разгладилась.

— А почему я должен был умереть? — удивился он.

— Неважно, — отозвался я. — Садись. Хочешь чаю?

— Не нужно, я постою, — отрезал Дулир и засунул руки в карманы брюк. — Я ненадолго. Просто пришел уточнить: внезапное решение короля… это проделки Эйльфии?

— Допустим, а что такое?

Дулир нахмурился и задал следующий вопрос:

— Она говорила тебе что-нибудь странное?

— Она всегда говорит что-то странное, — заметил я. — Но ты прав, одна ее фраза до сих пор не дает мне покоя.

— Что она сказала?

— Сказала мне спасти Джунгли.

Дулир кивнул, посмотрел на ножку стола да так и завис. Взгляд его остекленел, и он погрузился в тягучее молчание. Некоторое время я слушал тиканье часов, а потом Дулир поднял на меня тяжелый взгляд и медленно произнес:

— Послушай, мелкота. Мне кажется, ты плохо кончишь, раз Эйльфия так вцепилась в тебя.

Я поморщился. Какой он прямолинейный и резкий! Я и забыл.

— Не повинуйся ей слепо. Ради достижения своих целей она сделает все — даже пойдет ва-банк. Понимаешь о чем я, мелкота? Она специально привела Лиса в свое убежище, где он перебил половину хранителей. Я все видел: она шла, не скрываясь, а Лис висел на ее хвосте! Как будто она бы не почувствовала слежку!

— По-почему? — поразился я, вспомнив, как Эйльфия плакала над пеплом своего народа.

— Чтобы раскрыть потенциал Неотеллуса, зачем же еще! — фыркнул Дулир. — Ты слишком плохо соображаешь, королевству не очень повезло бы с тобой, стань ты королем… Так вот, мелкота. Она почувствовала, что время пришло и что пора добыть Златолист. Она разозлила Неотеллуса, а потом отправила его на смерть, чтобы расчистить путь тебе. Ну а ты, мелкота, как верная собачка, притащил ей Златолист. Она все хорошо рассчитала, полагаясь на чувства и интуицию. Здорово, правда?

— Не такая уж неожиданность, — пробормотал я, и все-таки мне стало не по себе. Я знал, что Эйльфия способна отправить на смерть меня или даже кого-то из хранителей, но чтобы привести врага домой и позволить ему перебить сородичей? Лишить жизни дюжину человек ради того, чтобы Неотеллус разозлился и перебил мародеров?

В памяти всплыли слова Мемориса: «Когда сделаешь, что должен, беги от нее. Беги без оглядки. Она — фальшивка». Но как я убегу? Она держит в руках жизнь короля, а король — мою и моих друзей!

— Ладно, я тебя предупредил, — Дулир развернулся к выходу. — Дальше как-нибудь сам.

— Куда ты пойдешь? Вернешься в Джунгли?

— Издеваешься? — он повернулся ко мне, и мучительная улыбка искривила его лицо. — Мне там сердце на куски разорвали, а ты… мелкота мелкотой. Расти и мозгов прибавляй.

— Эй, Дулир! — крикнул я вдогонку, и он обернулся.

— Ну что еще, мелкота?

— Ты… ты помнишь меня? — спросил я, решив окончательно во всем разобраться. — Мы учились в одной школе. Однажды ты подбил мою подругу пройти в Джунгли, ты помнишь?

Дулир окинул меня хмурым взглядом и фыркнул:

— Конечно, помню, мелкота! И тебя, и твою подружку, и рев из Джунглей…

Помнит? Но почему он не скажет об этом? Почему делает вид, будто это неважно?

— Ты и твои парни сбежали, — сказал я.

— Ага, эти бараны и впрямь смылись, — согласился Дулир. — Все, кроме Летоса. Этот, стоило только отвернуться, усвистал в Джунгли, и мне пришлось идти за вами, троими поганцами.

— Ты… ты пошел за нами? —