Василия зависть. Поэтому у него появилось несколько предприимчивых соперников. Одним из них оказался некий Юрий Половцев-Рожыновский, назвавшийся князем. За его спиной стоял давний друг Василия, подвоеводий Ян Аксак, такой же алчный тип, происходивший из захудалого земянского рода. В конце жизни он владел 4 местечками с замками и 15 селами в Киевском и Волынском воеводствах. В поисках большой выгоды юрист Аксак высматривал и отбирал сомнительные дела, проворачивая их по своему усмотрению. Зная приемы и юридические навыки своего бывшего клиента, Аксак ввязался в дело о незаконности приобретения им имений. Он нашел человека с именем, схожим с бывшим владельцем Басани. По совету Аксака, тот взломал двери каморы остерского старосты и украл документы, относящиеся к роду князей Половцев-Рожыновских. Теперь Аксак имел все основания выдавать своего протеже за настоящего сына Семена Яцковича Половца-Рожыновского. Затем они подали иск против остерского старосты и Василия Ходыки, требуя возвращения клиенту наследства упомянутого князя, и выиграли дело. По совету Аксака, вместо доказательств на спорные имения князь Острожский ударил по самому слабому месту проходимца – обвинил его в незаконности присвоения шляхетского звания. Ходыка предъявил документы, доказывающие дворянство от гетмана Ходкевича (1568) и короля Стефана Батория (1589), но, ввиду столь сильных противников, как Аксак и Острожский, он не показал сомнительные подлинники, а лишь копии, заверенные магистратом. Оригиналы де сгорели во время пожара.

Так прошло два года. Наконец стороны пошли на мировую: Василий продал Янушу свои права, получил 3 тыс. золотых, а имение пообещал освободить после окончательного расчета. Но тут в 1608-м умирает отец Януша Константин Острожский, и сыну не до переяславских поместий. Ходыка поступил как и следовало ожидать: задаток не вернул и до конца дней пользовался имениями. Умирая, в 1616 году он отказал свои земли сыну Федору, который подписывался лишь Криницким. Яблоко от яблони недалеко падает, поэтому Федор проявил еще более беспокойный нрав, и его имя фигурирует в тяжбах еще четверть века. А дальше? Началась война, и эти имения, как и сотни других, вошли в состав сотенных и полковых земель.

Теперь перескажу взятую у В. Антоновича историю другого брата Ходыки. На вполне резонный вопрос – зачем? – отвечу, что эта история иллюстрирует нравы и интересы киевлян.

Так что внимайте, а кому неинтересно, пропускайте эти странички, повествующие о нашей истории…

Когда Василий Ходыка завладел переяславскими имениями, он передал городскую торговлю брату Федору, уступавшему брату в способностях, но в подлости тот походил на него. Занимая должность райца, он мечтал об избрании его киевским войтом. С 1592 года этот пост занимал Яцко Балыка. Но с 1597-го, после принятия в Бресте унии, жизнь в Киеве, городе, наполненном православными святынями и храмами, стала неспокойной от яростной борьбы не столько за церкви, а сколько за умы людей. Католическая королевская власть старалась ущемить православных, а теперь после унии притеснения усилились. С 1597 года встречаем распоряжение об отъеме Киево-Печерской обители у ревностного поборника православия Никифора Тура, об отдаче монастырских земель в расположение униата-митрополита Михаила Рогозы и его преемника Ипатия Поция, о передаче всех киевских церквей униатам. Но местное духовенство не признало унии, и их решение дружно поддерживали обыватели. Пришлось антиправославным кругам искать хоть какую-то поддержку в городе. И они нашли ее среди городской аристократии, готовой служить каждому ради удовлетворения честолюбия и корыстолюбия. Главным избрали райца Федора Ходыку. Чтобы добиться власти, он сразу заявил о себе как о верном поборнике унии, стал подстрекать воеводу-католика захватить церкви и изгнать оттуда православных прихожан. Таким беспринципным людям, как Ходыки, смутное для страны время служило благодатным периодом для получения наживы.

Когда в Киевском воеводстве начались постоянные волнения как среди крестьян, так и среди казаков, то правительство перепугалось и направило туда воеводой энергичного полководца и опытного организатора Станислава Жолкевского. Федор сумел снискать его милость, выставляя своих конкурентов – войта Балыку и его окружение – людьми злонамеренными, ищущими популярности у городской черни. Было два вопроса, которые не решались магистратом и навлекали неудовольствие властей: это задержка с передачей церквей униатам и уклонение от расходов на возобновление укреплений киевского замка. Ввиду смутного положения в крае после восстания К. Коссинского, на сейме 1607 года постановили вновь отстроить и укрепить в Киеве замок, а воеводе поручили возложить расходы на жителей, главным образом на богатую городскую общину. Киевлянам это не понравилось, что возмутило Жолкевского. Поэтому воевода проникся симпатией к Ходыке и его сообщникам.

Надеялся на поддержку администратора и уполномоченный официал униатского митрополита Поция некто Антоний Грекович. Незадолго до этого он был замешан в каком-то позорном деле. От наказания спас и защитил Поций, а теперь поручил ему же отнять у православных церкви и монастыри. Столкнувшись с упорным сопротивлением духовенства и населения, Грекович успел, правда со сложностями, завладеть Выдубицким монастырем, и на этом его пагубная деятельность завершилась. И вот с назначением решительного Жолкевского униат решился на активные действия. В воскресенье, на первой неделе великого поста, в 1610 году, когда все приходские священники города собрались для совершения собором церковной службы в храме Св. Софии, туда явился с конвоем Грекович. Он предъявил грамоту Поция, назначавшую его митрополичьим наместником и, когда духовенство не согласилось с этим, просто выгнал их из храма, принял его и опечатал.

Среди выгнанных были войт Яцко Балыка, бурмистры Матвей Мачоха и Денис Мартынович, а также другие члены магистрата. Они с возмущением и угрозами удалились из церкви и заявили, что город не признает Грековича. Вечером толпа возмущенных горожан собралась у Выдубицкого монастыря. Один из казаков выстрелил из мушкета в наместника, но промахнулся. Еле-еле униат спасся в зарослях у Днепра. Духовенство, магистрат, православные миряне и казаки, проживающие в Киевском воеводстве, подали на Грековича жалобу в суд о насилии и буйстве в церкви. Со своей стороны Поций жаловался на духовенство и членов магистрата за самоуправство, подстрекательство к бунту и предъявлял письмо от казацкого атамана Григория Тискиневича, который угрожал Грековичу: «Онного расстригу, як пса убити». И начался долгий процесс, до конца которого не дожил Яцко Балыка. В 1613 году должность войта стала вакантной, и за нее в борьбу вступили две партии: большинство мещан выбрало сына предыдущего войта Дениса Балыку, но воевода не утвердил его, а назначил кандидата меньшинства – Ходыку. Пойдя наперекор большинству магистрата, Ходыка принял решение о постройке замка за городской счет, но представители цехов и городских корпораций отказались от участия в этом деле. Магистрат поддержал горожан, тем самым показав, что с новым войтом им не по пути.

После занятия униатами Св. Софии православные были лишены соборной церкви; желая восполнить