Все. Хватит. Надо все обдумать. Решить, что делать с полученной информацией. Как бы седоволосый не противился, он понимал, что делать все равно что-то придется. Особенно, если этот Охрон действительно хочет его смерти. Айсару вспомнился лже-Рох с его невероятными способностями, наверное, такими же сильными, как способности Фрады или Эйеха. Или его самого, до того, как эти способности у него отобрали. После услышанного седоволосый практически не сомневался, что тогда встретился со своим врагом лицом к лицу.

И что насчет войны? Война собирается начаться только потому, что один бог хочет убить другого? Это глупо. Не обязательно погибать сотням и тысячам из-за вражды двоих. Айсару было бы куда понятнее, если бы Охрон сразился с ним один на один. Он совершенно не был уверен, что победил бы в подобном сражении, скорее он даже наоборот почти наверняка прогнозировал свой проигрыш и, соответственно, скорую кончину, но это помогло бы избежать ненужных жертв.

Считать себя богом было непривычно. От этого почти сводило зубы, но все же Повелитель Льда и Холода знал, что это правда.

Если бы все вспомнить! По ощущениям Айсайара, воспоминания были ключом ко всему.

Айсар медленно направился к выходу из зала со статуями, погруженный в свои размышления. Он почти скрылся в коридоре, когда Фрада окликнула его.

– Айсайар, – он остановился. – Почему ты рассказал ей о связи?

Это был не простой вопрос, который сразу вытеснил все мысли о своем божественном происхождении из головы седоволосого. Он хотел бы солгать, сказать что-нибудь ироничное, но не стал.

– Она чувствовала себя виноватой, а виноватой она не была.

– Ты же знаешь, – Фрада смотрела на него внимательным взглядом своих лазурных глаз. – Что любая связь подобного рода только усиливает то, что и так есть.

Ледяной Всадних усмехнулся. Конечно, он об этом знал.

– Но это не делает ее виноватой.

– Зато это делает виноватым тебя? Ты сам сделал себя виноватым?

Казалось, богиня любви никак не могла понять, почему он так поступил, что подвигло его на этот странный с ее точки зрения шаг. Ее вопросы разозлили его, растревожили, заставляя говорить правду, но грубую.

– Ты ведь любишь меня, да? – Он обернулся, с удовлетворением заметил, как ее взгляд забегал в поисках выхода из сложившейся ситуации. – Но что ты сделала за все время, чтобы быть со мной? Как ты добивалась моего расположения?

Она отступила на шаг, глаза почти наполнились слезами.

– Я ничего для этого не делала, Айсар, – ее голос дрожал. – Я не сделала бы тебя счастливым, даже если бы очень этого захотела. А я хотела, поверь.

Седоволосый почувствовал себя неловко от того, что он надавил на нее, от того, что заставил все это сказать.

– Прости, – пробормотал он. – Но дело в том, что счастливой я ее тоже не сделаю.

– Так ты ее любишь? – Обреченность в голосе Фрады больно резанула по нервам.

– Я не знаю. Сейчас я уже ничего не знаю.

Седоволосый вышел, по коридору разносились его шаги, сопровождаемые перестуком трости, а белокурая богиня любви и страсти еще долго стояла и задумчиво смотрела на опустевший проем.

Из Зала Статуй я возвращалась в ужасном состоянии. Все что произошло между мной и Айсаром просто не укладывалось в моей голове. Если прошлый раз в замке я могла списать все на мое сонливость и алкоголь, то произошедшее сегодня просто не поддавалось объяснению. Хотя нет. Конечно же, поддавалось, но такое объяснение меня не устраивало.

Несмотря на рассказанную Повелителем Льда историю о связи, о ее последствиях и прочем, я продолжала чувствовать себя виноватой перед Кириллом и, хотя часть злости и перешла на седоволосого мерзавца, на себя я злилась не меньше. Я была разочарована в себе. Будто бы я не могу себя контролировать, хотя уже давно не девочка пубертатного периода. С Айсайаром все становилось острее, ярче, чувственнее, и, от осознания приятности и почти необходимости этих ощущений, мне становилось еще хуже.

Я чувствовала себя грязной и снаружи, и внутри, хотелось вымыться и прочистить внутренности ершиком. Особенно данная процедура была необходима голове, чтобы вычистить оттуда все мысли о седоволосом. Промыть мозги, при всем моем желании, не представлялось возможным, а вот с очищением тела от недостойных желаний дела обстояли лучше.

Войдя в большой зал с фонтаном, я не увидела мужчин – видимо, они расположились на другой стороне местного водоема. Сейчас мне было не до их мнения, но я была рада, что не приходится сразу встречаться с ними взглядами. Казалось, увидь они меня, мгновенно поймут, чем я только что занималась с их негласным лидером. Встретиться с ними гораздо предпочтительнее после того, как я смою с себя налет недавней страсти.

Не останавливаясь, я перемахнула через бортик фонтана, который доходил мне до пояса, и погрузилась в мутноватую воду с головой. Я не ожидала, что фонтан окажется настолько глубоким. Похоже, дно значительно утоплено в пол. Я вынырнула на поверхность, с удивлением отмечая, что не достаю ногами до дна. Мысли об Айсаре были вытеснены болезненным любопытством и я, набрав побольше воздуха, нырнула как можно глубже. Дно мне почувствовать так и не удалось, но я решила не сдаваться. Вынырнула, закашлялась, вдохнула поглубже и нырнула снова, на этот раз стараясь держать глаза открытыми. Дна видно не было. В грязной воде глаза щипало, но я продолжала всматриваться в ближайшую поверхность, которой была стена фонтана.

Сначала мне показалось, что стены пусты, лишь гладкий замыленный водой камень, но потом я разглядела небольшие неровности. Подплыв почти в упор, я с трудом смогла различить рисунок. В голове шумело, но, неведомый ранее исследовательский азарт, заставлял меня вглядываться в высеченные на камне узоры.

Это было что-то вроде древних наскальных символов. Они складывались в несколько рисунков, судя по всему рассказывающих какую-то историю. Легкие уже начинали гореть, но я не обращала внимание, желая рассмотреть как можно больше. Похоже, это история пары. Вот они рядом, вокруг них ровные борозды. «Нити силы», – подумалось мне. Вот их разделили, мужчина борется с другим мужчиной. На следующем изображении женщина стоит за спиной мужчины и борозды проходят через нее, заканчиваясь на нем. Следующая картинка показывала что-то вроде взрыва.

Стараясь не замечать нарастающий гул в ушах, я подвинулась еще ближе, в надежде увидеть, чем же все закончилось, но тут меня резко дернули вверх и, как котенка, за шиворот вытащили на поверхность. Я вновь закашлялась.

– Ты что, совсем сдурела?! – Голос был злым и взволнованным. – Жить надоело?

– Там рисунок, – сквозь кашель попыталась объяснить я.

– Да хоть сотня! – Эрдьяр уже закидывал меня на бортик фонтана.

– Отпусти меня! – Решила возмутиться я.

– Ага, сейчас! Рох, держи эту сумасшедшую!