– Что с Лаурой?

Петер вздрогнул. Надин понимала: он наверняка знал, что этот вопрос последует, но тем не менее, видимо, не совсем подготовился к нему.

– Чего ты хочешь? – спросил Петер, хотя должен был прекрасно знать ответ.

– Я хочу начать с тобой новую жизнь. Это означает… я хочу, чтобы ты развелся. – Надин заметила, что Петер снова вздрогнул, и быстро добавила: – И я, естественно, тоже разведусь.

Симон провел рукой по лицу. Этот его жест выглядел невероятно усталым, и Надин только позже поняла, что он любил прикрываться усталостью, когда хотел уклониться от неприятных разговоров и ситуаций или же принудить ее обходиться с ним более чутко.

– Все это не так просто, Надин, – ответил он. – Правда, я всю неделю непрестанно об этом думал. Собственно, уже и раньше… в общем, с тех пор, как я пришел в «У Надин» и увидел ту женщину, которая, как я знал, меня уже никогда не отпустит. Проблема в том…

Какое-то время Петер говорил, запинаясь, что-то невнятное, а потом наконец выложил, что у него финансовые проблемы.

– В моих делах не все идет так, как хотелось бы. К тому же я немного ошибся с некоторыми… капиталовложениями. А мы как раз купили дом под Франкфуртом – и дом здесь. Я в несколько стесненном положении. Все, конечно, опять наладится, просто сейчас имеется затруднение, которое мне нужно пережить.

– А каким образом это связано с разводом? – поинтересовалась Надин.

– Когда мы поженились с Лаурой, то не заключали договор о разделе имущества. Поэтому мне пришлось бы сейчас отдать ей половину всего. А это в данный момент меня разорит.

– Но ты ведь можешь просто продать оба дома. Мы ведь в любом случае начнем с тобой все с самого начала. Тогда ты сможешь отдать ей половину. И еще достаточно останется.

– Но оба дома в ипотеке. У меня банковские долги, Надин, – Симон взял ее руки в свои. – Пожалуйста, дай мне немного времени. Один, два года – и я оправлюсь. Тогда я смогу выплатить Лауре ее долю и не окажусь без гроша в кармане. Пожалуйста, дай мне этот шанс.

Что ей оставалось делать? Признать, что Петер пытается выиграть время, потому что он не в состоянии принять решение? Конечно же, у нее были такие подозрения. Она не могла проверить, действительно ли его дела так плохи, как он уверял. Но, во всяком случае, позже, намного позже, когда Петер решил уехать с ней за границу, выяснилось, что он не солгал. Он на самом деле находился в отчаянном положении.

«Однако, – думала сейчас Надин, – он наверняка уже тогда знал, что этот вопрос никак не решился бы за один или два года. А еще он не упомянул о существовании двухсот тысяч марок, денег, которые он депонировал в Швейцарии, уводя их от налогообложения в Германии». На эти деньги он хотел дать им возможность начать новую жизнь в Аргентине. Но почему так поздно? Почему не сразу?

В тот вечер Надин уступила Петеру и вступила в игру тайной, запретной любви, в которой один участник всегда оказывается в проигрыше. Она учитывала, что сама может оказаться этим проигравшим. Их встречи с тех пор стали тайными и романтичными, нередко все проходило второпях, и ей слишком часто приходилось переживать безутешный момент расставания. Полностью для себя у них была только одна неделя осенью, когда Лаура считала, что ее муж ходит на яхте с Кристофером. В это время Петер жил в их с Лаурой доме, и он был бы рад устроить там любовное гнездышко для себя и Надин, но она лишь три раза встречалась с ним там – только когда шел такой сильный дождь, что невозможно было оставаться на улице. Она чувствовала себя неуютно среди мебели и других вещей Лауры, но идти в отель побоялась: ее слишком хорошо знали в этих краях как жену Анри. Чаще всего Надин с Петером выезжали на природу – либо в горы, либо в укромные бухты на взятых напрокат лодках – и часами предавались там любви или же просто молча сидели, взявшись за руки, в траве или на скалах, и глядели вдаль, не проронив порой за все после-обеденное время почти ни слова. Однажды Кристофер заявил, что не намерен больше покрывать своего друга, поэтому в тот последний осенний отпуск Петер был нервозным и беспокойным, и у Надин постоянно было такое чувство, словно Лаура присутствовала с ними – по крайней мере, в его мыслях. Она и раньше ненавидела тот повторяющийся каждый вечер момент, когда Петер брал свой мобильник и, бросив ей извиняющуюся улыбку, покидал ресторан, в котором они ужинали и который каждый день меняли, чтобы не примелькаться как пара. Из какого-нибудь укромного уголка он звонил Лауре и с восторгом рассказывал ей о великолепно проведенном дне на яхте Кристофера.

Когда Петер возвращался к Надин, она обычно не могла удержаться от колкой реплики:

– И?.. Всё в порядке с прелестной супругой? Или она скучает в элегантном доме люкс, который ты профинансировал, из-за чего мы теперь не можем быть вместе?

Иногда ей казалось, что она задохнется от злости, когда Симон начинал защищать Лауру.

– Надин, ты же знаешь ее. Она не скучающая жена, которая сидит на своей вилле сложа руки и бьет баклуши. Она очень хотела бы снова работать по своей профессии в качестве фотографа, но я не желаю этого. Она же человек, не кукла!

– Так позволь ей работать. Может быть, тогда улучшится ваше финансовое положение и ты быстрее сможешь развестись.

По этому пункту – что Лаура могла бы снова начать работать – они регулярно начинали ссориться. «Какая ирония, – часто думала Надин, – ведь именно из-за этого он наверняка часто ругался и с самой Лаурой». Петер однажды сказал, что не желает, чтобы его жена возвращалась в свою профессию, потому что тогда она будет в контакте с весьма беззаботными людьми.

– Художники, журналисты, фотографы… В конце концов, я знаю эту сферу деятельности. Ветреный народец, который не очень-то серьезно относится к верности. А если я только представлю себе, что она снова объединится со своей подругой Анной… О боже! Мне сразу становится плохо. Ты бы ее видела! Совершенно распущенная личность.

– Ну и что? Тебе-то это должно быть совершенно безразлично! Ты ведь всегда говоришь, что Лауру, в общем-то, давно уже не любишь. Ты хочешь с ней расстаться. Какое тебе тогда дело до того, будет ли она крутиться с беззаботными людьми или даже скакать по чужим кроватям? Это, собственно, не должно иметь для тебя никакого значения!

– Она все еще моя жена. Если мы разведемся, она может делать, что хочет, а пока мне не может быть безразличен круг ее общения и ее образ жизни.

За этими словами Надин постоянно чуяла все еще живой интерес к Лауре, и часто их разговоры на эту тему разрастались в гневные тирады. И тогда Петер, разозлившись, каждый раз свирепо угрожал, что прекратит отношения с Надин.

– Зачем я, собственно, себя мучаю?! – орал он разъяренно. – Я мог бы спокойно сидеть на яхте с Кристофером и плыть навстречу закату! А вместо этого мне приходится в стотысячный раз выслушивать твои вечные упреки, одни и те же! Я сюда не для того приехал, чтобы получать еще больший стресс, чем дома. Это мой отпуск, и я хотел бы отдохнуть!