— Езжай, Антон, — повторила она. — Нам будеттрудно смотреть в глаза друг другу. Надо время, чтобы свыкнуться.

— Что там, на пятом слое? — спросил я.

— Тебе лучше не знать.

— Хорошо. Я спрошу у Гесера.

— Пусть он и отвечает… если хочет.

Наклонившись, я коснулся ее щеки — она быламокрой от слез.

— Противно… — прошептала она. — Противно… бытьпаразитом.

— Держись…

— Я держусь.

Когда я вошел в сарай, хлопнула дверь —Светлана ушла в дом. Не включая свет я сел в машину, захлопнул дверь.

И что тут наработал дядя Коля? Заведусь илинет?

Машина завелась сразу, мягко и очень тихазаурчал дизель.

Включив ближний свет, я выехал из сарая.

Правила маскировки?

Плевать. К чему пастуху таиться от овец!

Легким пассом я открыл ворога не вылезал измашины. Выехал на улицу — и тут же газанул. Деревня казалась пустой ибезжизненной. Овцам подсыпали в корм снотворного…

Машина вырвалась на проселок. Переключившисьна дальний свет я вдавил газ. В опущенное стекло ударил ветер.

Нащупав на руле дистанционку, я включил плеер.

В этот ветреный город я вошёл без плаща.

Он обвил моё горло наподобие плюща.

Змеиные кольца сковали душу мою.

Я вижу чёрное солнце.

Под ним я ни слезы не пролью.

Я выпадаю из роли.

Я обнаглел и не прав.

На что надеется кролик, которого глотает

Змеиные кольца лишь поначалу тесны,

Я вижу чёрное солнце и такие же сны.

Пороков от добродетелей мне не отличить,

хоть убей. Похоже, кто-то убирает свидетелей,

превращая нас в змей.

И я согласен гнить под любым флагом,

Я готов скользить по земле зигзагом,

И даже петь о любви по кадык в рвоте,

Если так нужно моей Родине.

Впереди, где-то у въезда на трассу, появилсяогонек. Прищурившись, я посмотрел сквозь Сумрак. Поперек дороги стоялпереносной милицейский барьер. А рядом ждали два человека и двое Иных.

Темных Иных.

Улыбнувшись, я сбросил скорость.

Мой мозг — это улей, где вместо пчёл —муравьи.

Центр тяжести пули смещён в направленье любви.

Но змеиные кольца — это броня.

Я вижу чёрное солнце.

Солнце ненавидит меня.

Я мог бы сдаться без боя, попав к дьяволу впасть.

Но я умру стоя, — кольца не дадут мне пасть.

Змеиные кольца — ной корсет и каркас.

Я вижу чёрное солнце.

Это вредно для глаз.

Остановившись у самого барьера я ждал, покаподошел гаишник, придерживающий на груди автомат. Инквизиция никогда нецеремонилась, привлекая людей для оцепления.

Я протянул гаишнику права и доверенность намашину, убавил звук.

И посмотрел на Иных.

Первым был незнакомый мне Инквизитор —сухонький пожилой азиат. Я бы сказал что у него второй-третий уровень Силы, ноу инквизиторов это труднее понять.

Вторым был обычный Темный из московскогоДневного Дозора. Вампир Костя.

— Мы ищем ведьму, — сказал Инквизитор.Гаишники не обращали на ник никакого внимания, гаишникам было приказано невидеть.

— Арины здесь нет, — ответил я. — Облавойруководит Эдгар?

Инквизитор кивнул.

— Спросите у него насчет меня. АнтонГородецкий… Ночной Дозор.

— Я его знаю, — пробормотал Костя, склоняясь кинквизитору. — Все в порядке. Законопослушный светлый…

— Проезжайте, — вернул мне документы гаишник.

— Вы можете ехать дальше, — кивнул Инквизитор.— Дальше будут еще посты. Я кивнул и выехал на трассу. Костя стоял и смотрелмне вслед. Я снова включил звук.

Я не за и не против.

Я не добро и не зло.

Тебе со мной, моя Родина,

до фига повезло!

Твои змеиные кольца —

мой дом, моя западня.

Я буду ползать под солнцем,

Под этим чертовым солнцем,

Отсюда — досюда, отсюда — досюда.

Отсюда до Судного дня.

Ему редко снились сны.

А сейчас он даже не спал. И все же это былопочти сном, почти грезой за миг до пробуждения…

Легкой, чистой, почти детской грезой…

— Продувка… протяжка… ключ на старт…

Серебристая колонна ракеты в легком тумане.

Плещущее под дюзами пламя.

Каждый ребенок мечтает быть космонавтом — покане услышит в десятый раз «Кем хочешь быть, космонавтом?»

Иные перестают мечтать о космосе, когдастановятся Иными.

Сумрак интереснее чужих планет. ОткрывшаясяСила — притягательнее славы космонавта.

Но сейчас ему снова грезилась ракета — старая,нелепая ракета, поднимающаяся в небо.

Земля, плывущая под ногами или над головой.

Толстое кварцевое стекло иллюминатора.

Странные мечты для Иного, верно?

Земля… вуаль облаков… огни городов… люди.Миллионы. Миллиарды.

И он — глядящий на них с орбиты.

Иной в космосе… что может быть смешнее? Развечто Иной против Чужого. Однажды он смотрел фантастический фильм — и вдругподумал, что сейчас отважной Рипли самое время войти в Сумрак… и бить, бить,бить неповоротливых, беспомощных гадов.

Подумал — и тут же рассмеялся.

Чужих нет.

А космос есть. Вот только раньше непонятнобыло — зачем.