В жизни не так много событий, которые можно определенно назвать благими или дурными. С годами Джейк примирился с этим. Урсула получила место в сенате, и поначалу кажется, что это благо. Она вышла на новый уровень, добилась того, к чему стремятся многие, – попала в Юридический комитет. Ей всего сорок три, ее ждет блестящее будущее.

Победу празднуют в Вашингтоне. В отель «Уиллард» съезжаются все спонсоры, внесшие определенную сумму. Бесс оставляют дома с няней, а Джейк должен быть рядом с женой и благодарить каждого, кто подходит к ним. Только половина приглашенных из Индианы. Другая половина – столичный истеблишмент и политтехнологи, покупающие влияние за деньги.

К ним приближается крупный мужчина в двубортном пиджаке, и Урсула бормочет:

– Байер Беркхарт, тот, из Ньюпорта. С ним в розовом жена Ди Ди. Они дружат с Винсом и Каролиной Стенджел, помнишь?

Да, Джейк помнит то приглашение в Ньюпорт, которое он отклонил, потому что на День труда отправился на Нантакет. Но он совершенно запутался, кто кому кем приходится. Конечно, он знает Винса Стенджела, сенатора от Роуд-Айленда. Разве Джейк знаком с его женой? Нет, он не помнит. Плохая у него память на имена и на людей. Он знает только тех, кого нужно знать, а это не длинный список. Всего пара десятков человек.

Джейк играет свою роль.

– Здравствуйте, мистер Беркхарт. – Они жмут друг другу руки. – Я Джейк Маклауд.

Беркхарт наклоняет голову в бок, как будто заклинило шею.

– Джейк Маклауд. Я уже говорил вашей жене: у меня такое чувство, что я откуда-то вас знаю. Имя ваше мне знакомо. Когда-нибудь я вспомню, где о вас слышал.

Джейк видит его впервые в жизни. Он смеется:

– Хорошо, мистер Беркхарт. Спасибо за поддержку.

Байер Беркхарт жмет ему руку дольше, чем требуется. Джейк научился это распознавать. Новый знакомый смотрит на него как-то странно. Он думает, что знает Джейка. Всем нужен человеческий контакт, но это уже слишком. Джейк отнимает руку.

Какое-то время спустя в толпе появляется знакомое лицо. Да, этого старого знакомого Джейк не видел очень давно. Коди Мэттис. Он пытался заманить Джейка на работу в НСА. Коди здорово поднялся, сейчас он второй или третий человек в Ассоциации.

Только что он делает на приеме?

– Родная, что здесь делает Коди Мэттис? – он говорит тихо, но она, должно быть, слышит в его голосе удивление. – Ты же не… Урсула, ты же не брала деньги у НСА?

Если Коди здесь, на приеме, значит, брала. Даже если не напрямую от Ассоциации, то от теневого источника, связанного с НСА. Насколько Джейк понимает, Байер Беркхарт и есть теневой спонсор.

– Об этом потом, – улыбается Урсула.

«Потом» наступает поздно ночью, когда они возвращаются домой. Бесс спит. Прю уже ушла. Джейк заходит в спальню. Свет не горит, Урсула притворяется спящей.

– Ты брала деньги у НСА на предвыборную кампанию?

– Вот только не надо читать мне мораль, – отрезает она. – Ты ходил к ним на собеседование.

– Собирался, Урсула. Много лет назад. И не пошел.

– Потому что я сказала тебе не ходить.

– Не поэтому. Ты рассказала мне о стрельбе в Муллигане, и я решил, что не хочу иметь ничего общего с оружейным лобби.

– Не прикидывайся святошей.

– Сколько ты взяла у них?

– Семьсот, – она кашляет, – пятьдесят.

Семьсот пятьдесят тысяч долларов.

– Что ты пообещала им взамен, Урсула?

Она вздыхает.

– Мы с тобой знаем, что Индиана – штат-пионер. Местные просто обожают свои стволы. Я пообещала, что не буду голосовать за ужесточение правил приобретения оружия.

– Стволы – в смысле AR-15?

– Стволы для охоты, Джейк. На индейку, перепела, кроликов и оленей…

– Верни. Верни деньги.

– Не могу. Это мои деньги. Я их уже потратила. Я победила. Я не могу просто вернуть их – это не свитер, который мне разонравился.

Джейк сглатывает. Они вместе почти тридцать лет. Он думал, что знает о ней все, а оказывается, совсем ее не знает.

– А как же стрельба в Муллигане? Парню было всего семнадцать, Урсула! Он купил ружье в «Уолмарте», и у него даже документы не спросили. Законы, касающиеся оружия, нужно ужесточать, а не сохранять в нынешнем виде. И уж тем более нельзя делать послаблений.

– Давай спать, – отвечает она.

– Верни деньги, иначе я уйду.

Урсула смеется, как будто он назло маме решил отморозить уши.

– Ладно.

Джейк проводит ночь в кабинете. Думает о том, какой цирк начнется в прессе, если муж уйдет от сенатора де Гурнси из-за политических разногласий. Когда Урсула баллотировалась в Конгресс, они договорились дома не обсуждать политику. Их мнения не могут совпасть по всем вопросам, это ясно. Политика затрагивает столько сфер жизни, что едва ли найдутся двое американцев, согласных друг с другом во всем. Политическое ДНК человека уникально, как и генетическое. Джейк убежден: контроль оборота оружия – серьезный вопрос, и он будет становиться только острее, пока правительство не примет меры. Через десять лет в стране каждую неделю будут происходить массовые расстрелы, к гадалке не ходи.

Урсула не согласна – и пусть. Может, она поддерживает своих избирателей, увлеченных охотой. А может, настолько ослеплена жаждой власти, что возьмет любые деньги.

Уйдет ли Джейк от нее?

Нет.

Но очень этого хочет.

Восемнадцатое лето, 2010 год

Чем запомнился 2010-й? Землетрясение на Гаити; движение чаепития; в дельфинарии в Орландо касатка нападает на дрессировщицу и убивает ее; в прокате фильм «Повелитель бури»; нефтяное пятно в Мексиканском заливе; Елена Каган становится членом Верховного суда США; документальный фильм El Bulli. Развитие кулинарии; глава администрации Барака Обамы Эмануэль Рам подает в отставку; отмена закона «Не спрашивай, не говори»; спасение чилийских шахтеров; умирает кутюрье Александр Маккуин; премьера фильма «127 часов»; «Викиликс»; Лесли Ноуп, Рон Суонсон, Крис Трейгер, Том Хэверфорд, Эприл, Энди и Энн Перкинс; «Я вижу, как ты катаешься по городу с моей любимой девчонкой»[55].

Ее любимые часы и минуты в году? Последние перед встречей с ним. Он на пароме. В самолете. В пути. Взятый в прокате джип мчится по безымянной дороге в сторону ее дома, за ним тянется облако пыли и песка. Предвкушение – ее наркотик. Сочная клубника, которую макают в молочный шоколад. Огонь в камине, гудящий в метель. Двойная радуга. Сине-зеленое стекло волны. Первый глоток ледяного шампанского.

И вот он приехал. Он здесь. Их взгляды встречаются. Он стремительно выходит из машины – сумку заберет потом. Обнимает ее, поднимает в воздух, опускает на пол. Берет ее лицо в ладони, и они целуются.