У тебя есть все, что требуется.

Я слабо кивнула, снова посмотрев на фото.

— А ты… Ты бы поехал со мной? — неуверенно спросила я.

Его серые глаза заблестели. Чуть улыбаясь, он кивнул и насмешливо признался:

— Это и так входило в мои планы. Рад, что больше не приходится навязывать тебе свою компанию.

Его признание заставило меня засмеяться. Блин, мне до сих пор не верилось. У меня ключи от дома моего детства! Я чувствовала и тяжесть, и легкость, меня захватило столько переживаний, что я с трудом осознавала происходящее. Скоро я вернусь в Австралию.

И все благодаря Эшеру.

В голове всплыли слова Беллы. «Дай ему кредит доверия».

— Тебе надо поспать, — сказал он, ложась рядом. — Шкатулка твоя, и она никуда не денется до утра.

Моя улыбка стала шире. Я оторвалась от снимков, убрала их и закрыла шкатулку. Стоило мне улечься, как Эшер обнял меня за талию, его грудь прижалась к моей спине, а подбородок примостился на макушке. Глаза сами закрылись, тело стало легким как перышко.

Руки и ноги все еще дрожали от бури чувств, которые я и не думала когда-нибудь пережить. Теперь все отошло на второй план. Все, кроме Австралии.

— Спасибо…

Он осторожно поцеловал меня в затылок.

— Но я надеюсь, что зверюги в твоей стране не такие жуткие, как их расписывает Бен, — проговорил он наконец.

Я захихикала, вспомнив первый разговор с Беном, когда он признался, что боится диких австралийских животных.

— Ты уже видела ее могилу?

— Нет… Может, один раз. Я была еще совсем маленькой.

Он крепче сжал руки на моей талии.

— Я знаю, как паршиво, когда не можешь этого сделать.

— А твой… Твой отец похоронен здесь?

— Нет, в Лондоне. И всякий раз, когда я прилетаю в Англию, первым делом иду к нему на могилу, — проговорил он. — У моей семьи английские корни, так что большинство Скоттов похоронены на кладбище фамильной усадьбы.

— А… А ты приносишь цветы на могилу?

Я не знала, что делать с могилой матери. Положить цветы? Но какие?

— Нет, отец не очень любил цветы, — хмыкнул он. — Он любил смолить косячки, так что я выкуриваю косяк у его могилы.

На моих губах появилась улыбка.

— Он был бы рад познакомиться с тобой, Коллинз, — сказал Эшер. — Как же обидно, что он так и не смог это сделать.

— А моей матери ты бы не очень понравился, — призналась я. — Но она любила меня, так что…

Он усмехнулся и приблизил свое лицо к моему. Едва наши губы соприкоснулись, на прикроватном столике завибрировал его телефон. Он ругнулся, прикрыв глаза.

— Как всегда, в неподходящий момент…

Эшер снял трубку и включил громкую связь.

— Лейкстоун вышел из тюрьмы, — сказала Киара. — Он едет в Лос-Анджелес.

Глава двадцать пятая Импери(я/и)

Элла

20:00. Лос-Анджелес

— Значит, он едет сюда?

Эшер кивнул и снова затянулся, глядя на играющего в саду Тата. Сидя в шезлонге у бассейна, я созерцала фотографии матери, пока Эшер, заскучавший, как ребенок, не прервал мое занятие. Он, привыкший к насыщенным дням работы в сети, вынужден был сидеть дома, оберегая меня.

Сейчас он ждал Лейкстоуна, наемника, которому поручили убить человека, собиравшегося меня похитить.

— Его привезет Хэзер, — сообщил он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я сохранила невозмутимый вид, несмотря на досаду. Вообще-то, я надеялась, что ее уволили, поскольку после того памятного вечера ни разу с ней не пересекалась. По правде говоря, я сомневалась, что она еще жива, но, как выяснилось, жива-здорова и до сих пор остается его невольницей.

Легкий смешок Эшера отвлек меня от этих мыслей.

— Что?

— Ничего, — бросил он все с той же хитрой улыбочкой. — Просто ждал, что ты скажешь.

— Да, понимаю твое разочарование. Я тоже ждала от тебя большей откровенности по ее поводу, — парировала я.

Он искоса оглядел меня и спрятал улыбку, облизнув губы и слегка выпятив челюсть. Продолжать разговор он не стал, почти признав себя побежденным. Почти.

Он смотрел тем особым взглядом… взглядом без намека на невинность. Сердце тревожно забилось: я не поняла его реакции, она была довольно-таки подозрительной.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрыл. Потом встал и ушел в дом, оставив меня в еще большей растерянности. На улице похолодало, и я тоже вернулась вместе с Татом.

В доме было тихо. Слишком тихо. Я закрыла за собой дверь и прислушалась, где там психопат. Ни звука.

Уж не знаю почему, но меня охватила тревога, и я двинулась на цыпочках к своей спальне, оглядываясь, словно в любой момент на меня мог броситься хищник. Сердце точно лопнет, если и дальше будет колотиться так отчаянно.

Я бросила взгляд на его спальню и убедилась, что дверь закрыта. Не теряя бдительности, я попятилась. И едва сдержала крик, когда неожиданно уперлась в дверь своей комнаты. Просунув руку за спину, я осторожно открыла ее, скользнула внутрь и со вздохом облегчения снова закрыла дверь. Наконец-то я была в безопасности, подальше от его странного взгляда и жутковатого молчания.

Но стоило мне сделать шаг назад, как спина опять во что-то уперлась.

Я застыла на месте, поняв, что он вовсе не в своей спальне, а в моей. И стоит прямо позади меня.

Его запах защекотал мне ноздри. Я замерла, не сводя глаз с двери. По телу пробежала дрожь, когда он запустил пальцы в мои волосы и отвел пряди от шеи.

— Ты чего-то боишься? — прошептал хриплый голос над ухом.

Его дыхание скользнуло по моей холодной коже, — значит, его лицо в нескольких сантиметрах от моего виска.

— Н-нет.

— Правда?

Его рука коснулась моей талии. Во мне начала подниматься волна страха, смешанного с возбуждением, — одно чувство слишком хорошо было мне знакомо, а другое открыл мне он.

Его губы приблизились к моему уху и чуть коснулись мочки. От теплого дыхания на коже я почти теряла сознание.

— Ты ждешь от меня откровенности, мой ангел?

Слова застряли у меня в горле, а глаза не отрывались от двери. Хриплый звук его голоса едва давал мне дышать. Я изумленно ахнула, когда он внезапно притиснул меня к деревянной створке.

— Ты хочешь откровенности? Хочешь?

Его грудь прижалась к моей спине, и сердце мое остановилось. Его рот грубо приник к моей шее, вырвав у меня вздох. Я почувствовала, как его язык прошелся по моей коже. Рука проникла мне под свитер, и я задрожала от прикосновения ледяных колец к разгоряченному телу.

— Жду ответа…

Дыхание сбилось, когда его