— Какие у нас есть еще факты. Я видела силу земли, видела безумные ритуалы. Даже одну оргию. Наблюдала проклятия. Но! Я еще не встречала ведьм и не видела, чтобы колдовство исходило от людей. Возможно, в городе…

Я перевела дух.

Иногда бывает полезно изложить факты вслух, тогда картина приобретает законченный вид. Только, похоже, у меня получилось творение художника-абстракциониста. Ничего не понятно, что нарисовано. Где у этой картины верх, где низ? А главное, ни единого намека на тщательно скрытый смысл.

От алкоголя меня слегка разморило, мысли приобрели ленивую расслабленность.

— С фактами понятно. Не густо, — сказал Коперник. — Может, тебе что-то говорит твоя интуиция? Или какое-нибудь седьмое чувство.

— Сейчас во мне будет говорить алкоголь. Потому что это реально странно, — я понизила голос до шепота. — Мне кажется, что это все планета.

— Что?

— Я все думаю про тех жуков.

— Друзней? Технически это не жуки, это совсем другой вид, — поправил меня Коперник.

Он уже собирался углубиться в подробности биологии этих тварей, но я только махнула рукой:

— Кем бы они ни были. Это, конечно, прозвучит как полный бред, но стоило мне почувствовать очень сильное отвращение к ним и пожелать, чтоб они сдохли, как это произошло.

— Так выходит, ты повелительница… чего?

Как я и ожидала, Нэй не воспринял мою идею серьезно. Да я и сама не была уверена.

— Еще, помнишь, туман. Такое ощущение, что земля отзывается… Сила… не знаю, как будто ищет того, кто скажет, куда ей направиться. Я все время ощущаю, что она рядом.

— Ты права, звучит невероятно.

— Сама себе не верю, — я попыталась свести все к шутке.

«А ведь это можно проверить», — подумала я.

— Послушай… А что такое колдовство?

Я представила себе ночь, наполненную теоретическими разговорами о колдовстве, ментальных импульсах, резерве Эйнхольда и парадоксе «обратного возврата».

Нет. Эта ночь определенно должна пройти не так.

Нужно быть проще, Марта.

— Уверенность. Контроль. Умение пользоваться своими силами. И немного знаний.

— То же самое можно сказать о том, что значит быть капитаном, — сделал вывод Коперник.

— Да, похоже, — усмехнулась я. — Ведьмы могут заставить других людей выполнять их желания.

— Как приказы. Заставлять я тоже могу, и довольно неплохо.

— Ну, нет. Скорее, мы внушаем человеку, что наши желания — это его желания. А где люди, там и нелюди, растения, животные, камни, вода, что хочешь. — Я отодвинулась от Нэя и села, скрестив ноги. — Но, как по мне, настоящее чудо, когда груда металла поднимается в воздух, а потом совершает межпространственный прыжок. Я вообще не понимаю, как это работает. Так что в глобальном смысле каждый колдует как может.

Я немного помолчала. Коперник придвинулся очень близко и аккуратно обнял меня, стараясь не задеть ушибы. Он, сам того не замечая, делился энергией, и я буквально купалась в его силе, грелась сердечным теплом. Его близость наполнила воздух чувственными флюидами.

— То есть ты можешь и меня заставить что-то сделать? — спросил Нэй.

— О, да. Сейчас точно могу, — я хитро улыбнулась.

Коперник был заинтригован, на его лице отражалось недоверие.

Я уцепилась за магнитную пряжку его ремня.

— Делай со мной все, что хочешь, — выдохнула я, почти касаясь губами его уха.

— Колдунья. Настоящая саарки, — прошептал он мне в губы перед тем, как поцеловать.

Еще одно правило колдовства: точно знать, когда колдовство не нужно.

Передатчик шипел еще трое суток. Но наконец-то наше ожидание принесло плоды.

Я почему-то думала, что пираты предпочитают действовать глубокой ночью. Тайно. Но сеанс связи произошел в девять утра по местному времени и длился не более двух минут. Никаких шифров и загадок.

Я несколько раз перечитала запись, которую сделал Стак, это было похоже на сообщение, какие отправляет мама отцу, когда тот оказывается неподалеку от магазина.

Перечень инопланетных товаров, которые ведьмы могли получить, предоставив пиратам определенное количество мелтиора-3 и редких драгоценных камней.

— Через шесть суток. Шесть, — голос Мела слегка дрожал от волнения.

Мы расположились в кабинете сталкера. На столе были разложены планы космопорта. Красными кружочками обозначены пункты охраны, тонкие линии — это проволока под высоким напряжением, широкая черная полоса с одной стороны — ров, заполненный водой. И самое главное — три серебристые вытянутые капли, которые обозначали космические корабли. Я так часто смотрела на этот план, что мне казалось, я уже была в этом космопорту и смогу передвигаться по нему с закрытыми глазами.

Мел неожиданно зло на меня посмотрел.

— Можешь выйти, Марта? — получился не вопрос, а скорее приказ.

Коперник покачал головой:

— Ей лучше остаться.

Мел и Коперник разрабатывали план нашего побега с Цитры в условиях крайней секретности. В смысле, меня они во многие детали не посвящали. Я сначала обижалась, расстраивалась, нервничала, пыталась заставить Нэя все мне рассказать, но он отвечал, что сможет это сделать, когда будет полностью уверен.

Я почувствовала, что теперь время пришло.

Мел скрипнул зубами.

— Как скажешь. Я по-прежнему считаю, что Марте там не место. Ты сам говорил, что она не боец. Подумай, как ты себе это представляешь… Не каждый мужик справится. Я не хочу ставить операцию под удар.

Коперник улыбнулся.

— Она не пойдет с основной командой, — его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

— Не понял?!

— Марта подкинула мне идею.

Тут настал мой черед удивляться. Это когда? Что-то не помню такого. Мы же не обсуждали…

— Что за идея? — хмуро спросил сталкер и скрестил руки на груди.

— Ты присядь, Мел, — ласково сказал Коперник, и мне стало страшно.

Так обычно начинается что-то нехорошее. «Ты присядь», с этой фразой по тревожности может сравниться только «ты, главное, не волнуйся».

— Марта будет со мной, — весомо сказал Нэй.

— И где же будешь ты?

Я, как и Мел, не понимала, куда клонит Коперник.

— Я, Марта и ты войдем в город ведьм через главные ворота.

Сталкер был настолько обескуражен этой новостью, что даже потерял дар речи.

Нэй не дал ему опомниться: