– У него силёнок не хватит.

– И роста.

– Кидал с табуретки?

– Всё равно нет. Смотри, он насквозь прошёл.

– Да старик это! Что с полоумного взять!

Версия была такая простая и заманчивая, что я прямо обрадовалась на секунду. Пока не увидела входную дверь. Вчера я сама заперла её на огромный внутренний засов и ещё забаррикадировала стулом. Не знаю зачем, наверное помня опыт прошлых ночей. Штука в том, что засов и стул были на месте.

– Другие пути в дом есть? – Я уже знала, что Алиса ответит «Нет», но должна ж я была как-то это всё объяснить!

Хлопнула дверь красной половины. Догадываясь, что сейчас будет (я больше не хочу ничего закапывать на перекрёстке и выполнять эти ритуальные танцы), я сразу выдернула нож и даже успела утащить его на кухню и убрать до того, как в дверь начал ломиться старик.

– Как спалось, молодёжь? Больше никаких посторонних звуков?

Мы синхронно закивали. Алиса глянула на меня: «Молчи!», да я и не собиралась ничего говорить.

* * *

За ягодами он нас всё-таки вытащил. Уж Гарик его уговаривал остаться дома ещё повозиться с деревом, мы с Алисой подключились и стали просить его научить нас печь пироги в деревенской печке. Добились только того, что он показал, как поставить тесто (вернёмся – как раз дойдёт). В общем, перспективка была так себе: знакомство с лешим (или болотником?), а потом кулинарные эксперименты. В качестве декорации в коридоре ещё торчал недоделанный ящик, подозрительно похожий на гроб. В гробу я видала такой отдых.

Пока шли по улице, старик останавливался чуть ли не у каждого забора, близоруко прищуриваясь, будто что-то искал. Гарик приставал с расспросами, но старик отмахивался: «Увидишь». Наконец у самого горелого дома, Саныч достал нож (ржавенький и явно самодельный, с какими-то причудливыми вензелями на деревянной ручке), нагнулся и срезал огромный пучок травы:

– Полынь. Нечисть бежит от этого запаха. Не вся, конечно, но жильцам хватит. Надо высушить и на ночь в доме сжигать. – Он вручил траву мне.

– А ещё в старину ею выводили блох у собак! – Не знаю, зачем я это ляпнула, должно быть, Гарикова непосредственность заразна. Но старику неожиданно понравилось:

– Верно. Городская, а знает, – он чуть улыбнулся и пошёл вперёд с видом человека, который только что кого-то спас от страшной гибели и не ждёт благодарности.

Полынь и не горелая пахла полынью: представляю, какой запашок будет, если поджечь, да ещё и в доме. Небось неделю не выветрится.

– Алис, он хочет, чтобы мы совсем спать перестали?

– По вашему запросу найдено миллион документов, и все нецензурные.

Всё-таки стоит вовремя ляпнуть глупость – и тебя начинают принимать за специалиста. В лесу старик как будто забыл, зачем мы пришли: он собирал травы, что-то выдёргивая с корнем, что-то срезая своим чудным ножом, и всё норовил показать мне каждую травинку:

– Татьяна, это что?

– Тысячелистник вроде.

– Не «вроде». Он лечит и отпугивает нечисть, запоминай.

Я делала вид, что слушаю, ворча про себя, когда ж это кончится. Мы зачем пришли: за малиной или сорняки собирать? Свои травы старик заворачивал в специально нарезанную газетку, укладывал в рюкзак. И рюкзак у него был огромный!

Наконец мы вышли к огромному малиннику. Пышные тесные кусты были буквально усыпаны ягодами, даже я со своим зрением углядела эту россыпь ягод метров с двадцати.

– Ну вот и начинка для пирога, а, девчонки?

Мы, конечно, побежали собирать начинку. Памятуя обещание, данное матери, я сделала селфи на фоне малинника. Мать тут же мне прислала: «Лопай, а не фотографируй!» – вот как её понять?! Алиса с Гариком, глядя на меня, тоже сфотографировались. Саныч достал из необъятного рюкзака бидоны и велел не бездельничать и поторапливаться, а то у него, дескать, ещё дело здесь в лесу. Гарик, конечно, хотел узнать, что за дело, и пристал к старику с расспросами, но Саныч как обычно отмахивался: «Увидишь».

Малина была очень спелой и легко давилась пальцами. Старик ворчал («Для пирога целую надо, а не эту кашу!»), заставлял съедать давленую и снимать следующую аккуратно, целиком. Комары кусались, хотя мы щедро набрызгались противомаскитной пшикалкой. А Саныча, кажется, не кусали совсем! Если я, Алиса и Гарик одной рукой рвали ягоды, другой отмахивались, то старик рук вообще не поднимал, будто нет тут никаких комаров. Смешно, но в эту минуту он казался мне совершенно нормальным. Обычный человеческий деревенский дед учит городских разгильдяев собирать ягоды – прямо идиллия.

В малиннике мы провозились, наверное, час. Набрали полные бидоны. Гарик тут же скинул свой на меня, и я его поняла: полные они были тяжеленными, никогда не думала, что малина может столько весить!

Саныч заглянул в каждый бидон, довольно прищёлкнул языком и повёл нас дальше в лес. Я еле шла, навьюченная малиной, Алиса с одним бидоном тоже едва поспевала. Только Гарик радостно скакал рядом со стариком, пытаясь угадать, что за дело такое, и иногда от нетерпения подпрыгивая. Я уставала просто глядя на него, не говоря о том, что комары накинулись на меня с двойным усердием: руки-то заняты!

Когда Саныч наконец остановился, мне было уже всё равно, что за дело: я просто поставила бидоны на землю и чуть не села в муравейник. Алиса отыскала поваленное дерево, уселась, махнула мне. Пришлось опять подбирать бидоны и делать эти мучительные пять шагов:

– Бобик сдох.

– Аналогично.

Саныч привёл нас на небольшую полянку с сухими деревьями, сваленными в кучу. Большая часть уже давно подгнила и ушла под землю. Старик по-хозяйски бродил вокруг этой кучи (Гарик путался под ногами) и приговаривал:

– Плохое место! Видишь, какое плохое место!

Гарик поддакивал, хотя вряд ли, как и я, понимал, чем это место так плохо.

– Сколько жизней унесло, ты бы знал!

– Сколько, Саныч?

– Сейчас мы тут почистим… – Старик достал из рюкзака жидкость для розжига, и мы испугаться не успели, как на поляне запылал огромный костёр. Алиса крикнула Гарику, чтобы отошёл, так этот балбес ещё и не хотел! Стоял у самого огня, пока Алиса не подбежала и не оттащила его.

Пламя вздымалось в два человеческих роста. Сухие деревья трещали так, что, наверное, в деревне было слышно.

– Вы что делаете?! Мы же лес подожжём!

– Вот: городские, а соображают! – улыбнулся старик. Он улыбался! Этот псих улыбался! – Так надо, девочки. Чтобы что-то очистить, нужен огонь.

– Да мы так весь лес вычистим!

– Не нервничай, Татьяна.

А как тут не нервничать! Поляну заволокло дымом, я видела только Алису и Гарика, и только потому, что они стояли в полушаге от меня.

– Бежим! Я не собираюсь ждать, чем всё это кончится!