Элина закрыла глаза.

– Ты должна простить себя, – сказал Сова.

– Что ты мелешь?

– Да нет, правда.

– Черт, прекрати.

– Так Олли-Колотун говорит.

– Говорит?

– Проклятие остается в силе до тех пор, пока этого хочет тот, кто его наложил. Никакие заговоры и заклинания тут не помогут. Тебе нужно просто перестать винить себя.

Элина не ответила.

– Почему ты не сказала мне, как все было на самом деле?

Знакомая тяжесть разлилась у Элины по телу. Она встала со стула.

– Забудь, – сказал Сова.

– Да я на тебя не сержусь.

Элина стояла рядом со стулом. Села.

– Я просто не понимаю, зачем тебе было врать.

Элина прижалась лбом к столешнице.

– Я плохой человек.

– Это не так.

– Я побоялась.

– Вот, значит, как.

– Прости.

– Давай договоримся об одной вещи.

Элина подняла глаза.

– О какой?

– Ты больше не будешь просить прощения.

– Хорошо. Прости.

На следующее утро Сова, Элина и Янатуйнен играли в дартс. Воблин куксился под рябиной, потому что его не взяли в игру.

– Тебе не надо возвращаться на работу? – спросила Элина у Янатуйнен.

– Поеду обратно, когда придумаю, что мне доложить своему начальству.

Янатуйнен сообщила, что никогда раньше в дартс не играла. Тем не менее в каждом раунде она показывала лучший результат.

Было пасмурно. Ветер шумел в кронах деревьев. По словам Совы, это было самое холодное утро за последние несколько недель.

Настала очередь Совы. Он аккуратно разложил дротики на ладони.

– Я тут наметил некоторые дела.

– И что за дела? – спросила Элина.

– Думаю очистить от барахла бывший хлев.

– Да? С чего вдруг?

– Ну, он забит всяким хламом.

– Там может быть что-нибудь нужное.

– Ты туда заглядывала? – спросил Сова у Янатуйнен.

Она кивнула.

– И что скажешь?

– По-моему, проще просто взорвать весь этот хлев.

– Отлично, – сказал Сова. – Распоряжение представителя власти.

Он метнул дротик. Семь.

– А что ты вообще собираешься делать с фермой? – спросил Сова у Элины и снова бросил дротик. Восемь.

– Я не думала.

– Почему-то не удивлен.

Сова метнул оставшиеся дротики и пошел считать результат. Протянул дротики Янатуйнен.

– Тридцать шесть.

Янатуйнен отошла за камень, приготовилась бросать.

Сова подошел к Элине.

– Как думаешь, может, мне сюда перебраться? А свой дом я бы продал. Или отдал бы Аско и Эфраиму. Под склад. Куплю у тебя эту ферму. Но с тем условием, что твою комнату трогать не буду и ты сможешь приезжать когда захочешь. Ну, разумеется, если не собираешься сама сюда переехать.

– Да нет, не собираюсь.

– У тебя же работа на Юге.

– Ну.

– Так что скажешь?

– Мне надо подумать.

– Понятно.

– Сорок одно, – воскликнула Янатуйнен.

– С каждым разом все лучше, – отозвался Сова. – Ну так что? Займемся делом?

Они вытащили из хлева все вещи. Старые велосипеды, мопеды, игрушки и инструменты. Сгнившие доски, картофельные ящики и мебель сожгли в костре за хлевом.

Позвонили Эско. Тот приехал на грузовике, который полностью забили ненужным хламом. Эско сунул в карман комбинезона купюры, которые дал ему Сова, поднял руку на прощание и укатил на свалку.

Вечером истопили сауну. Элина и Янатуйнен сидели на полке и слушали, как гудит огонь в печке. Янатуйнен рассказала об одном бездомном, который каждую осень поджигал киоск, чтобы провести зиму в тюрьме. Элина вспоминала подвиги «истребителя духов» Нару-Тааветти. Когда и Сова попарился, они втроем уселись за столом на кухне и стали играть в карты.

Воблин забрался на хлев и устроился там на коньке крыши, охраняя дом.

По радио сообщили, что волна жары накрыла всю страну. Ученые предупреждают: в будущем году ситуация может стать еще хуже.

После двенадцати Янатуйнен пожелала всем спокойной ночи и ушла на старую половину дома. Элина сняла часы с руки и отдала их Сове.

– Утром поеду.

– Ясно-понятно, – ответил Сова.

Элина ждала, что он еще что-то скажет, но Сова только кивнул.

– Ясно-понятно.

После завтрака Элина простилась с Янатуйнен, обменявшись рукопожатиями. Та пожелала Элине счастливого пути. Элина подошла проститься и к воблину. Тот ждал своей очереди с вытянутой рукой. И так яростно стал трясти Элину за кисть, что Янатуйнен велела ему прекратить.

Труднее всего было с Совой. Они просто стояли, не зная, что сказать. В конце концов Сова лишь легонько похлопал Элину по плечу.

Все трое смотрели ей вслед, когда она выруливала со двора.

Проезжая мимо почтового ящика, Элина заметила на стекле со стороны пассажира кусачую муху-пестряка. Она остановилась и открыла дверь.

– Давай отсюда.

Дверца была широко распахнута. Но муха даже не пошевелилась.

– Как можно быть такой глупой.

Она щелчком отправила пестряка в канаву.

Поселок Элина проехала без остановки. Но за два километра до Куйкканиеми у нее закрутило в животе.

До поворота на ферму Мякитало оставалось не больше сотни метров, и до последнего момента Элина не была уверена, что свернет.

Йоусия сидел на ступеньках крыльца, как когда-то давным-давно.

Элина остановилась перед хлевом и вышла из машины.

– Привет, – сказал Йоусия.

– Привет.

Боль в животе прошла.

– Ты тут присылала старуху Рийпи и какого-то мужика из Савукоски узнать обо мне.