– Потом, – ответил герцог. – Поставьте, пожалуйста, миску на пол.

Мистер Шифнал ухмыльнулся.

– Незачем так серчать, дружище. Тебя уже двинули, и тебе надо поправиться, если хочешь выбраться живым. Хотя, имей в виду, есть и такие, кто считает, что незачем тебе выходить отсюда живым. Но мне не хочется думать, что я один из них. Потому что это не так. Ты лучше выпей эту кашицу, и, глядишь, мы сможем поговорить о деле. Я, собственно, за этим и пришел.

Пока он излагал речь, показавшуюся его узнику весьма невразумительной, герцог незаметно осматривал свою тюрьму. Подвал, где он лежал, был вымощен каменными плитами. Окон не было вовсе. Единственным выходом, похоже, служила дверь, в которую вошел мистер Шифнал и массивный ключ от которой он сейчас держал в руке. Поскольку дверь открывалась внутрь, возможности выломать ее тоже не было. Герцог поднял глаза вверх, взглянув на сводчатый потолок подвала. Похоже, эта просторная комната использовалась как чулан для всего на свете. Кроме матраса, на котором лежал герцог, тут валялись сломанный стул, несколько ржавых кастрюль, какие-то мешки, старая метла, один или два бидона, а также куча разбитых бочек, коробок и пустых бутылок.

Осмотрев все это, герцог перевел взгляд на мистера Шифнала, присевшего рядом с ним на свернутые мешки. Заметив, что из-за голенища его сапога торчит пистолет, Джилли произнес:

– Когда я впервые увидел вас, то принял за конюха, но понимаю, что ошибся. На самом деле вы разбойник.

– Мои занятия не имеют значения, – ответил мистер Шифнал. – Может, я скоро стану джентльменом и буду жить в свое удовольствие.

– Может быть, – согласился герцог. – А может, вы отправитесь в Ботанический залив. Этого пока не знает никто.

– Говори, говори, – усмехнулся мистер Шифнал. – Имей в виду, я тебя отлично понимаю. На твоем месте я тоже был бы не в духе! Получить дубиной по голове не слишком приятно, тем более ты такой мелкий. Но не переживай, дружище! Ты в полном порядке, и стоит тебе только слово сказать, как я тебя отпущу. Парня, который хочет, чтобы тебя отсюда вынесли вперед ногами, пока нет. Но он вернется, так что тебе было бы лучше смыться до того, как он здесь появится. Не знаю, в чем тут дело, может, в том, что ты еще совсем малыш, а может, потому что я всегда питал слабость к смелым ребятишкам, а ты уж точно один из них, но я испытываю к тебе симпатию, не сойти мне с этого места, если это не так! И я не хочу, чтобы тебя прикопали раньше времени. Ты мне даешь на лапу, дружище, и даешь щедро, а я тебя отпускаю до того, как вернется этот другой парень.

– Сколько времени я здесь пролежал? – спросил герцог, как будто не услышав ни одного слова из обращенной к нему речи.

– Ты лежишь здесь почти с одиннадцати вечера вчерашнего дня, и ты, скорее всего…

– Который сейчас час? – перебил его герцог, извлекая из кармана свои собственные остановившиеся часы. – Кстати, должен вас поблагодарить за то, что не украли мои часы!

– Ага, на моем месте кто угодно их у тебя стибрил бы, и деньжата из карманов тоже, – откровенно заявил мистер Шифнал. – Я не знаю, что тебе за дело до времени, потому как в этом подвале все равно темно. Но раз уж тебе так хочется это знать, то почти девять утра. И погода просто чудесная – солнце светит, птички поют. В такой денек было бы совсем недурно голубку выпорхнуть из клетки и отправиться восвояси.

Герцог выставил время и завел часы. Мистер Шифнал жалобно на них посмотрел.

– Классные часы, – вздохнул он. – Они разбили мне сердце!

– Не волнуйтесь! – успокоил его герцог. Сделав усилие, он приподнялся и сел на матрасе. – Я оставлю вам часы и все, что есть у меня в карманах, если вы не запрете эту дверь.

Мистер Шифнал снисходительно улыбнулся.

– Я осмотрел твои карманы, дружище, и мне отлично известно, что ты на мели. Меня не монетки твои интересуют, а бумажки.

Герцог поднял миску с жидкой кашей и решительно сделал глоток.

– Сколько? – поинтересовался он.

– Как ты смотришь на пятьдесят тысяч желтых Георгов? – с обезоруживающей улыбкой поинтересовался мистер Шифнал.

– Я благодарю вас за то, что вы оценили меня так высоко, но, боюсь, не стою этого.

– Пусть будет тридцать! – согласился мистер Шифнал. – Тридцать тысяч для такого, как ты, это сущие пустяки.

– Ого! Я не смог бы заплатить вам и половины этой суммы! – произнес герцог, сделав очередной глоток каши.

– Хватит трепаться! – презрительно заявил мистер Шифнал. – Ты мог бы нарисовать чек на цифру в два раза больше.

– Не раньше, чем мне исполнится двадцать пять, – возразил его светлость.

Спокойствие в голосе молодого человека несколько обескуражило мистера Шифнала. «Неужели этот малец не понимает всей опасности своего положения?» – спрашивал он себя. Но когда задал вопрос герцогу, тот лишь рассеянно улыбнулся и сделал еще один глоток каши.

– Можешь не болтать тут, что у тебя мало денег, – вспылил мистер Шифнал, – потому что мне отлично известно – это не так!

– Да, я очень богат, – согласился с ним герцог. – Но, видите ли, я пока не распоряжаюсь своим состоянием.

– Наверняка твои родственнички с радостью заплатят за то, чтобы им вернули тебя живьем!

Казалось, герцог задумался над этим заявлением.

– Что, если они не хотят моего возвращения? – спросил он.

Мистера Шифнала даже оторопь взяла. Выходило, будто представления его коллеги, которые он был склонен считать надуманными, были не так уж далеки от истины. Но он подозревал, что даже если мистер Ливерседж вернется нагруженный деньгами, которые вручит ему благодарный кузен герцога, то его личная доля в этом богатстве может оказаться несоразмерной собственным заслугам. Поэтому Шифнал решил: было бы гораздо лучше выпустить герцога из подземелья и прикарманить выкуп. Причем сделать это было необходимо еще до возвращения мистера Ливерседжа. Он знал, что может рассчитывать на поддержку со стороны мистера Миммса, потому что, хотя тот, вне всякого сомнения, предъявит свои права на долю в деньгах, даже если они будут заработаны кровью, он не хотел, чтобы герцога убили на его территории. Миммс также смертельно боялся сколько-нибудь серьезных стычек с законом.

Мистер Шифнал, покачав головой, сообщил герцогу: он даже не представляет себе, что ему грозит. Но герцог действительно не понимал, какую выгоду могут извлечь похитители из его убийства, продолжая считать, что мистер Шифнал просто пытается запугать его ради получения несоразмерно большого выкупа. Покончив с кашей, молодой человек поставил миску на пол.

– Ты лучше все хорошенько обдумай, дружище! – предложил ему мистер Шифнал. – Делать тебе все равно нечего, значит, время у тебя есть! Я ухожу, так что в следующий раз ты меня увидишь, когда принесу тебе ужин. Уверен, к тому времени ты поменяешь свое мнение.

Он поднялся с пола, забрал миску, фонарь и ушел, заперев за собой дверь. Герцог, снова опустившись на неудобную подушку, начал ломать голову над планом побега. Ведь он твердо решил, что обязан сбежать.