С первым шаркуном Натан справился сам. Не успела я прицелиться, как грянул выстрел. Скитер сунул новый патрон в обойму и выстрелил снова. Тем временем Натан что-то шепнул девочкам. Те закивали и растворились в зарослях северного поля.

Потеряв их из виду, я ударилась в панику, однако не забывала жать на курок. И тут раздался дикий душераздирающий крик. Брюс лихорадочно отбивался от наступающих шаркунов, но один изловчился и напал на него со спины. В порыве ярости Миранда выстрелила нападающему в висок и вместе с обливающимся кровью Брюсом повалилась на землю.

Я в ужасе замерла, но быстро очнулась, вставила патрон и припала к прицелу. Миранда бежала к дому, одной рукой волоча Брюса, а второй — отстреливаясь от преследователей.

— Помогите! Кто-нибудь!

Мы со Скитером открыли огонь, но Миранда успела выпустить лишь пару пуль, прежде чем с полдюжины монстров обступили ее и начали есть. От пронзительных воплей волосы у меня встали дыбом. Я крепко зажмурилась. Скитер одним выстрелом прекратил страдания несчастной, но эхо ее криков еще долго раздавалось над полем.

С другой стороны показались Натан, Дженна и Холли и во весь опор помчались к дому. Эшли встретила их на пороге и быстро завела внутрь. Натан схватил топор и бросился на помощь шурину. Я всей душой рвалась к девочкам, хотела обнять их поскорее, но умом понимала: пока не прикончу всех тварей, мы по-прежнему в опасности.

В одну секунду шаркуны из бесчисленного полчища превратились в жалкую кучку. Мы со Скитером палили без остановки, Натан размахивал топором. Дорогу усеивали мертвые тела. Происходящее напоминало сцену из фильма ужасов. С последним шаркуном было покончено, но Натан и Скитер не спешили возвращаться. Оба замерли над изувеченными трупами Миранды и Брюса. Они лежали рядом, окровавленные, обглоданные почти до кости. Скитер поднял пистолет и выстрелил Брюсу в голову. Насчет Миранды можно было не беспокоиться, нет нужды тратить лишнюю пулю…

Я спустилась на крыльцо и в полуобморочном состоянии смотрела, как Дженна и Холли бегут ко мне, обнимают, плачут. Не знаю, у кого из нас подкосились ноги, но вскоре мы все втроем осели на ступеньки и зарыдали.

Эшли с минуту глядела на нас, потом развернулась и помчалась к дороге, на ходу жалобно причитая. Под ее скорбный плач произошло мое воссоединение с детьми. Эллени и Зои испуганно замерли на пороге, пытаясь понять, что случилось, почему все плачут. Это были слезы радости и горя одновременно.

В сгущающихся сумерках Скитер и Натан отправились за Эшли. Девушка билась в истерике и не хотела оставлять сестру. Скитеру пришлось силой тащить ее в дом.

Натан проводил их взглядом и с улыбкой посмотрел на нас:

— В нашем полку прибыло красавиц.

— Где Миранда? — спросила я, заранее зная ответ.

— На Брюса напали. Она пыталась его спасти. Я не успел ей помочь.

Холли уткнулась мне в грудь, грязными ногтями царапая кожу. Я поцеловала ее в макушку:

— Все позади, мы снова вместе. А теперь пошли в дом.

Мы всей толпой ввалились внутрь. Под слоем грязи было трудно разобрать, но, по-моему, девочки ни разу не переодевались с момента нашего расставания.

Я не могла отвести от них глаз и все время улыбалась, до сих пор не веря, что они рядом.

— Мы видели твое послание, — проговорила Дженна, кусая губы, чтобы не заплакать.

Я покачала головой:

— А где папа?

— Его укусили, — срывающимся голосом сообщила Холли.

— Он велел нам уходить, — добавила Дженна. — Мы не хотели, но он заставил.

— Тише-тише, — пробормотала я, прижимая их к себе. — И давно вы сами по себе?

Сама не знаю, зачем спросила. Сомневаюсь, что хотела знать ответ, да и сейчас это было неважно.

— Наверное, с неделю, — пожала плечами Дженна. — Точно не скажу.

— Вот это да! — восхитился Скитер. — Девчушки-то отчаянные, в мать.

Дженна с улыбкой кивнула и положила голову мне на плечо:

— Папа сказал то же самое. Сказал, что мы как мама, а значит, справимся.

Я посмотрела на Натана, который крепко обнимал Зои и Эллени. Господи, бедные мои крошки! Страшно подумать, что им пришлось испытать!

— Не зачисти мы дорогу, через Шалот они вряд ли бы прошли, — заметил Натан. — Ты права, Скарлет, это было не напрасно.

Я кивнула и снова обняла дочерей:

— Все хорошо, что хорошо кончается. А сейчас живо в ванную. — Холли захныкала, но я ласково поцеловала ее в лоб. — Не плачь. Теперь вы в безопасности. Кстати, — повернулась я к Дженне, — когда вы в последний раз ели или спали?

Та задумчиво нахмурилась:

— Давно…

— Ничего страшного, все уже позади. — Я прижала ее к груди. — Натан?

— Сейчас организуем. — Он поспешил на кухню.

Я помогла девочкам искупаться, потом расчесала их. И за этими совершенно будничными делами я слушала их холодящий душу рассказ о пути на ранчо. После ужина я отвела их в спальню Брюса и Миранды и уложила в постель.

В соседней комнате Натан убаюкивал Зои с Эллени.

Холли крепко стиснула мое запястье:

— Мамочка, не уходи.

Я покачала головой, прижала ее ладошку к губам и поцеловала:

— Мы теперь всегда будем вместе.

— Обещаешь?

— Да. Вы у меня такие смелые. — Я поцеловала Холли в лоб и ласково погладила Дженну по щеке. — Очень смелые.

Через десять минут они уже сладко спали. В комнату на цыпочках вошел Натан.

— Красавицы, — улыбнулся он, глядя на них.

— Спасибо. — Мне стоило большого труда не разрыдаться.

— Будешь ночевать тут?

— Да, на кресле. Не хочу, чтобы они проснулись в незнакомой обстановке и испугались.

Натан опустился рядом со мной на колени и нежно коснулся губами моей щеки.

— Где Эшли?

— Со Скитером. Ей сейчас не позавидуешь.

— Могу себе представить, — вздохнула я.

— Они оба потеряли любимых. Вдвоем с этим справиться легче.

Мы сидели обнявшись, не спуская глаз со спящих девочек. Пару раз Дженна дернулась, даже во сне продолжая вести борьбу за выживание. Надеюсь, рано или поздно кошмар забудется и девочка сможет спать спокойно, да и мы тоже.

— Смотрю на них и не могу наглядеться, — прошептала я. — Боюсь, что стоит только отвернуться, и они исчезнут.

— Не исчезнут, поверь. Все кончено, они теперь в безопасности.

Я погладила его по лицу и прижалась губами к его губам.

— Помнишь, ты сказал, что конец света — лучшее, что с тобой случилось, а потом — про полное совершенство. Тогда, если честно, я не совсем поняла, но теперь, когда вся наша семья здесь, дома… теперь я понимаю.