с опасными людьми и попадал в беду. Но несмотря на то, что он связался с плохой компанией и стал употреблять наркотики, он делал все, чтобы слухи про это не дошли до Beatles.

Зная, сколь тесно музыка связала Джона и Пола, можно было бы предположить, что они, как авторский дуэт, окажутся самыми близкими друзьями. Но это было не так. Джон всегда ладил с Ринго. С Ринго ладили все. Добрый весельчак, он умудрялся сплачивать всех в группе. Еще Джон обычно неплохо ладил с Джорджем. В вот с Полом он порой был на ножах. Пол не заглядывал в Кенвуд просто так, как когда-то заезжал на велосипеде в Мендипс. Его визиты были чисто профессиональными — он съезжал в своем «астон-мартине» с трассы A3 на Суррей, ждал, пока Джон насладится своими рисовым хлопьями на завтрак и просмотрит газеты, а затем они на три часа погружались в совместную работу.

«Все эти песни… «Help!», «Eleanor Rigby» и «Norwegian Wood» — мы сочинили их вместе, — позже рассказывал мне Пол. — И мы ни разу не сработали вхолостую. Мы оба были хороши. Если он застревал, я всегда мог ему помочь. Всегда. Я никогда ему не отказывал. И если я застревал, он никогда не отказывался помочь». Так что большая часть песен для фильма «Help!»[71] была написана ими вместе, лицом к лицу. А когда это было невозможно, они связывались по телефону — Джон с гитарой в руках, а Пол, возможно, за фортепиано.

Ленноны бежали из Лондона от фанатов и прессы, но даже теперь, с экономкой Дот Джарлетт, с водителем, с садовником, они по-прежнему были просто молодой супружеской парой с маленьким ребенком, оказавшейся в необычных обстоятельствах. Временами Синтия могла поехать в Лондон, после сессии встретиться с Джоном и другими битлами, и все заваливались в клуб. Но, как правило, по мере перестройки дома они редко ходили вместе куда-нибудь ужинать, а меню их было таким же, как в прежние дни, когда оба жили в квартирке Брайана в Ливерпуле. Джон не был фанатом изысканной кухни — он по-прежнему любил стейки, чипсы и сэндвичи с картошкой фри, а вместо вина предпочитал молоко или пиво.

Гости у них бывали крайне редко: однажды напросился Боб Дилан, в другой раз — Джоан Баэз, но чаще всего по старой дружбе наведывался Пит Шоттон, чья карьера в полиции не задалась. Джон купил ему небольшой супермаркет на острове Хейлинг, в Сассексе, и теперь Пит жил примерно в часе езды. Мими костерила того «попрошайкой», но Джону было виднее. Он твердил, что будет помогать Питу, как только сможет. Пит знал его лучше, чем кто-либо другой, намного лучше, чем Синтия, и не видел в нем знаменитого битла. В глубине души Джон бывал одинок. Когда он не работал с Beatles и был дома с семьей в Кенвуде, в его жизни появлялась дыра, которую нужно было заполнить. Пита он всегда привечал. Да, Синтия — жена. Но она — не приятель, с которым можно делиться сумасбродными идеями.

И она не поддерживала Джона, когда шофер увозил его на черном «мини-купере» в Лондон, где он иногда напивался или накуривался и под утро возвращался домой. Синтия, может, и хотела бы присоединиться, но Джон был не только королем джунглей, но и королем дома, и, если он не хотел брать жену, значит, она не пойдет. И потому Синтия и Джулиан ложились спать в своем огромном доме стоимостью в миллионы, а Джон возвращался, когда ему хотелось, а потом все утро следующего дня валялся в постели.

Да, Синтия роскошествовала. Она могла купить себе все, что душе угодно. Могла заплатить пластическому хирургу и исправить ненавистную горбинку на носу. Но радости тихой семейной жизни… их она явно не знала. И хотя Джон иногда себя ненавидел и хотел больше походить на отца семейства и не злиться на Джулиана, когда мальчонка раскидывал еду по комнате, ничего не получалось. Он был таким, каким был, и домашняя жизнь заставляла его скучать.

Тем временем бизнес по имени Beatles должен был продолжаться. Требовались новые песни для «Help!», нового фильма четверки, а еще новый сингл — для которого Джон написал «Ticket To Ride». Это была песня от лица страдальца, и не все считали ее достаточно сильной, в том числе и Мими, которая по-прежнему всегда имела обо всем свое мнение. Сам Джон критиковал песню на второй стороне, «Yes It Is» — сетования о прежней возлюбленной, с которой не могла сравниться нынешняя. «Yes It Is» удостоилась нескольких содержательных рецензий, когда вышла. Однако Джон, казалось, радовался тому, что мог смешать с грязью свою же работу, особенно когда думал, что она совершенно не заслуживает того преклонения, какое обрела благодаря все возраставшей армии «знатоков» творчества Beatles. Позже он мимоходом бросит мне: «Я чувствовал себя так, словно снова пишу «This Boy». Та же гармония, те же аккорды и не слова, а хрен знает что! Стыдно! «Если в красном ты сегодня…» Господи!»

И его издевки на этом не закончились. Еще одной из его песен на альбоме «Help!» была «It’s Only Love». «Моя самая позорная песня… — говорил он мне. — Рифмы детские. Стихи отвратные. Мне за них было так стыдно, что я едва смог ее спеть. Из тех песен, про которые впору молиться: только бы больше таких не сочинить! — Он помолчал. — А, так и о других сказать можно». С другой стороны, он гордился «You’ve Got To Hide You Love Away», которая в акустической аранжировке почти походила на фолк. Он говорил, то были его «афро-диланские дни», и то, как он пел, выбешивало Пола. «Да какого лешего ты косишь под Дилана?» — ярился на сессиях Маккартни.

Когда песня выйдет в продажу, попытки найти смысл стихов «You’ve Got To Hide Your Love Away» породят массу различных теорий — а вдруг это песня о гомосексуальности? А если тайное послание? Вроде: о Брайан, как я тебя понимаю… Но если и так, сам Джон об этом не упоминал — а он, скорее всего, упомянул бы.

Фильм «Help!» снимали в марте и апреле 1965 года, на Багамских островах, а затем в Австрии — налоги-то там меньше. «A Hard Day’s Night», снятый на черно-белую пленку, производил впечатление документальной кинохроники, но на этот раз у них было больше денег, и «Help!» сняли в гламурной нереальности Technicolor и Cinemascope. С глупым сценарием, опиравшимся главным образом на визуальные гэги, он и близко не