шахты. Теперь Лука с Кьярой, тоже держащей пистолет, балансировали у края крыши, с испугом уставившись на Давиде и Нэнси.

— Вы правда полагали, будто её здесь нет?

Кьяра посмотрела на Симоне безумным взглядом. Заговорила:

— Давиде, это не наше решение! Это Лоренцо! Хочешь, мы признаемся Графу? Встанем на твою сторону! Дави, ты же знаешь, мы любим тебя! Мы отказывались! Отпусти, и мы что-нибудь придумаем!

Дав хмыкнул.

— Значит, Лоренцо?

— Да!

— А дядя не в курсе?

— Он подозревает, но позволяет всему идти своим чередом! Ему нравится вас разделять!

Дав хмыкнул снова. Кому она вешает лапшу на уши? Их троица всегда была верна лишь одному человеку в клане.

— Убей, — сказал он вслух, не размениваясь на знаки. Предателей казнят с приговором.

Он, разумеется, помог Нэнс, они упокоили тюремщиков вместе. Главное, те слышали, кто отдал приказ.

ГЛАВА XVIII. ПО КОМ ЗВОНИТ КОЛОКОЛ (2)

***

Обстановка изменялась слишком быстро. Только что на улице никого не было, и вот в момент её заполонили найфо. К Аде не лезли, хотя портупея и найтис очевидно сигналили, что она против выступающих. Найфо явно имели конкретную цель и двигались к ней, почти не отвлекаясь. Над головами реяли флаги и плакаты, в том числе с новыми для Ады лозунгами:

«ДОЛОЙ БОГАТЫХ ДЕДОВ!»

«СВОБОДНОЙ СТРАНЕ — СВОБОДУ ОТ КЛАНОВ!»

Несколько смертных снимали обтекающую их колонну. Один парень забрался на плечи другого, бережно держа айфон, на скамейке стояла хрупкая девушка с «ГоуПро» .

Ада была в замешательстве.

«Дурдом. Почему они не боятся?»

На самом деле, она догадывалась, почему. Как её предостерегали от нападения первой, грозя депортацией, так вампиров предостерегали от конфликтов с людьми, угрожая казнью. Любая травма, а уж тем паче покушение на жизнь, карались публично и по всей строгости. Американцы сроднились с мыслью, что случаи вроде Чикагской резни — большие исключения, обычные вампы их никогда не тронут. Иначе ведь либо умрут, либо снова превратятся в расу изгоев!

Однако это работало пятнадцать, десять и даже пять лет назад, но не сейчас, когда страну наводнили местные инициированные. Потенциальные изгои перестали быть чужаками, их уже невозможно было просто так выдавить. Кроме того, найфо прочно вросли в экономику, а медицина подсела на сыворотку. Но люди не расставались с иллюзиями.

«А может, это я полна иллюзий? — осадила себя Ада. — Если на протесты высыпала молодёжь, она мало чем отличается от обычных американцев. Пошумят, выпустят пар и забудут?»

Юркнув в узкий промежуток между домами, она сняла портупею и нацепила её под толстовкой, проведя цепь под кобурой. Проверила телефон.

На сайте города вывесили список общих убежищ — частных владений, куда вампиры не попадут, и куда сейчас пускали заплутавших смертных. Ада выпила воды, и пошла к ближайшему.

Она очень устала. Сыворотка восстановила ткани, но не отмотала время назад. Взвинченность тоже отбирала силы.

Улицы опустели вновь, только резал глаза дым от горящих мусорок. Под ногами хрустело стекло и щепки. Нужное здание — заметный особняк, чудом вклинившийся в деловой квартал вместе с тремя собратьями — оказался владением некоего почётного гражданина, о чём сообщала бронзовая табличка. У ворот вытянулся по струнке юноша с нашивкой охотника и дополнительной подписью «Хейзелвуд» на куртке. Увидев Аду, он улыбнулся.

— В убежище?

— Да.

— Документы покажешь?

Ада замялась.

— Забыла в машине.

Парень махнул рукой. Он был светлый, с конопушками на лице, и чем-то напоминал Родерика.

В соседнем переулке послышался топот. Характерный такой топот быстрых и ловких существ. У Ады засосало под ложечкой.

— Ладно, просто имя назови.

— Айрин Вулф.

Охотник собрался внести куда-то данные, но их прервали найфо, бесцеремонно оттеснившие Аду от ворот.

— Нам нужен Аркадий Листас!

— Нету такого, — отчеканил охотник. — Идите, не пугайте людей!

Вампиры оскалились.

— Хорош глава Ордена, если мы его напугаем! Зови давай!

Из-за ограды выскочил ещё орденец.

— Листас не здесь, он в центре!

— Ага, а я Белоснежка!

Найфо было пятеро, и их манеры смущали Аду. Они ни грамма не сомневались, что Листас в особняке. Но зачем ему там прятаться? Из безопасного места координирует остальных? И откуда у вампов информация?

Ада начала незаметно отдаляться, Листаса она хотела видеть в последнюю очередь.

Где-то через несколько кварталов что-то происходило, там бесновалась толпа. Возгласы взрывались громче и хаотичнее.

— Значит так, — произнёс пожилой на вид вамп, — или Листас выходит сюда, или мы бросаем в домик что-нибудь интересное. Передай!

Если бы охотник взял себя в руки и как следует рассмотрел делегацию, он бы понял, что мужчина блефует. Предложение тот сформулировал предельно обтекаемо, словно ожидая разбирательств с юристами. Тот, кто и впрямь готов бросить «что-нибудь интересное», так фразы не строит. Кроме того, у вампиров не наблюдалось ни гранат, ни банок или бутылок. Однако парнишка струхнул. Он побледнел, схватившись за рацию на поясе, и трубка словно по заказу затрещала:

— Воробей, приём! Доложите обстановку!

Намерения отразились у охотника на лице, даже Ада их считала. Он мог выбрать два пути: объявить жёлтый код или красный. На жёлтый высылали подкрепление для переговоров, на красный — группу для усмирения и ликвидации. Страх в глазах юноши за доли секунды сменился жестокостью. На лбу и висках вздулись вены, и вампиры всё поняли. Не позволив ответить, рацию у парня отобрали молниеносным движением и переломили пополам. Охотник вскрикнул, отпрыгнул, машинально вскидывая оружие, и нажал на курок. Аду оглушило. Он не целился и не уводил ствол в воздух, выстрелил наобум. И попал. Один из найфо опустился на асфальт, придерживаемый другими.

— Брэндон? Бро!

Было поздно, пуля задела сердце.

Белобрысый мальчик попятился, глядя на свою жертву. Второй охотник заорал в рацию:

— Линкольн 34, красный код! Красный ко… — аппарат выбили. Парень из Хейзелвуда пальнул вампирам по ногам, как и предполагал протокол. Их это не остановило. Сразу двое бросились на него, Ада уловила обезумевшее, озверевшее выражение, и вдруг мир закрыла красная пелена. Парню оторвали руку. Ада поняла, что произойдёт, не хотела смотреть, но увидела. Кто-то будто обратил в стекло её глазные яблоки, и по ним текли кровавые разводы, которые она пыталась сморгнуть, а они не смаргивались. Она захлебнулась криком, смешавшимся с криками мужчин. Твари больше не считали их