Перешагивая через три ступеньки, он мгновенно очутился рядом, поздоровались за руку.

– Как Настя? – полюбопытствовал Павел.

– У нас теперь каждое утро начинается с токсикоза, – весело поведал Феликс. – Но мы справляемся.

– Что с пальчиками, прикусом?

– Обижаешь, начальник, – и потряс файлом с бумагами. – Это не Марихуана Гашишевна, пишущая романы на тему расчленения трупов, там люди четко работают. Паша, это кто там… стоит? У меня галюники?

Оба замедлили шаг, Павел, рассматривая молодого мужчину, который, когда они подошли, переводя взгляд с одного на другого, осведомился:

– Кто-то из вас Терехов Павел Игоревич?

– Это я, – сказал Павел, открывая дверь ключом. – Прошу.

Втроем зашли в кабинет, Павел указал на стул «гостю», все расселись по местам. В это время дверь открылась, вот он – Женя Сорин:

– Всем доброго утра. Павел Игоревич, у меня видосики и расчеты.

– Женя, посиди, до тебя очередь дойдет.

Вначале Терехов просмотрел результаты, которые принес Феликс, это очень важно в преддверии разговора с гостем, мельком бросил взгляд на него. Тот спокоен в своей задумчивости, значит, будет интересно с ним вести диалог, а не допрос – все надо называть своими именами, чтобы обозначить собственную линию поведения. Но вот он отложил бумаги и уставился с немым вопрос на…

– Меня зовут Лукьянов Платон.

– Я догадался. С чего начнем?

– С того, что я прошу вас отпустить Камиллу Пешкову.

– На основании чего?

– На основании того, что я убил свою жену и мужа Камиллы.

Нельзя, чтобы оперативники во время опроса находились за спиной свидетеля или преступника – рожи корчат, ну, просто бессовестные. У Феликса глаза вылезли из орбит, а Женя зажмурился, будто его бить собрались, Павел метнул в них по строгому взгляду, оба мерзавца закрыли лица ладонями. И Женька туда же! Павел подался корпусом к Лукьянову, положив скрещенные руки на стол, приготовился слушать и задал первый, для Лукьянова странный, вопрос:

– Ну и как вы убивали?

– А протокол вести не будете? – кинул встречный вопрос Платон.

Действительно, непорядок.

– Евгений, за стол, – дал команду Павел.

Женя нехотя поплелся за второй стол у окна, никто не любит писать, поэтому пишет самый младший по званию. Павел продолжил:

– Рассказывайте, как вы убивали. Подробно.

– Из пистолета, – уверенно сказал Лукьянов.

– Ну и?

– А что еще?

– Что за пистолет? (Лукьянов не понял.) Какой системы?

Ну, вот и первая пауза, которую взял Лукьянов на соображение, тут все просто: если знаешь, пауза не нужна, а убийца обязан знать.

– Не помню, – сообразил Лукьянов. – Меня это не интересовало.

– Как так? – недоумевал Павел, при этом не выказывая своего истинного отношения к словам Платона. – Есть обычные, а есть бесшумные…

– Бесшумный, конечно, – подхватил тот. – С глушителем.

Молодец, образованный, кино смотрел. Павел подумал и задал следующий уточняющий вопрос:

– Сколько раз вы стреляли в жену и Пешкова?

– Три… и… три.

Отлично. На спине жены можно сосчитать, сколько пуль вошло в ее тело, а вот с Пешковым сложнее – на нем была черная рубашка. Но возможен и второй вариант: Лукьянов намеренно врет, чтобы отвести от себя обвинения. В этом мире все возможно, тем он и интересен.

– Вы пришли один?

В интонациях Лукьянова появились нотки раздражения:

– Слушайте, к чему эти вопросы? Я пришел с повинной, сознаюсь в убийстве двух человек, что вам еще нужно?

– Одного признания недостаточно, – бросил Феликс.

Лукьянов обернулся, после короткой паузы принял прежнее положение, кажется, не понимал, о чем речь. Павел подтвердил слова оперативника:

– Да, мало. Будет еще следственный эксперимент, вам предстоит поехать на место преступления, вы будете рассказывать и показывать, что делали до убийства, как убивали, из какого положения стреляли, как держали пистолет. Неужели вы этого не знали?

– Почему? Знал, просто забыл. Не понимаю, зачем, если есть мое добровольное признание?

– Чтобы исключить оговор себя. Да, и такое встречается, чтобы выгородить кого-то из близких, некоторые граждане признаются в преступлении, которое не совершали. Ладно, продолжим. Кто ваш соучастник?.. Ну, кто с вами был в момент убийства?

– Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.

– Хотите в присутствии адвоката?

– Нет, мне не нужен адвокат. Я хочу ответить за свое преступление, арестовывайте меня. А Камиллу освободите, она ни в чем не виновата.

Сейчас придется нанести удар Лукьянову, который кое-что окончательно прояснит, это первый удар и Терехов его нанес:

– Вы знали, что ваша жена написала три месяца назад завещание, движимое и недвижимое имущество она завещала онкологическому детскому центру?

– Не знал и что?

Реакция нулевая, даже бровью не повел Лукьянов, скорее, Павел несколько опешил, непроизвольно у него и брови поехали вверх – сам почувствовал. А если знал, незачем было убивать, поздно.

– А почему она так поступила? – полюбопытствовал Феликс. – Почему вам, мужу, ничего не оставила?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Лукьянов. – Это ее собственность, как хотела, так и распорядилась.

– А мне кажется, вы плохо жили, поэтому и написано такое странное завещание, – высказался Феликс.

– Я – да, плохо жил, – сознался Платон с вызовом, видимо, ему надоело отвечать на вопросы. – Она доканывала меня ревностью с первых дней брака. У нас, без сомнения, получился брак в прямом смысле. Поэтому я решил развестись, перевозил свои вещи. Если вы делали обыск, то должны были заметить, что там остались только женские вещи.

– Она не давала вам развода? – спросил Терехов.

– Мы с ней не обсуждали эту тему. Таня закатывала скандал, потом рыдала и бегала на цыпочках передо мной, я жалел ее и оставался, о чем жалею сейчас.

– Оставались из-за ее болезни?

– Какой болезни?

– Рак. Вы серьезно не знали? Ей оставалось жить максимум месяц.

Реакция Лукьянова была – шок, что отпечаталось на лице и в глазах. А ученые утверждают, будто в глазах ничего не отражается, еще как отражается, например, потрясение. Потом некоторое время он про себя анализировал новость, во время паузы, Феликс перешел за спину Терехова, опершись спиной о стену, рассматривал добровольца на статус убийцы. Лукьянов понял, что слишком долго безмолвствует, наконец заговорил на нервном смешке:

– Какой рак?! Откуда вы взяли? Да еще месяц осталось… Вы хоть немного в курсе, что происходит с человеком за месяц до смерти от данного заболевания? Он почти труп, лежит в хосписе. А Таня носилась со скоростью вентилятора.

– Сила воли вашей жены удивляла и ведущего врача онкологического центра, где Татьяна проходила лечение. А мы узнали после вскрытия, вот… – Павел достал папку с актами, нашел нужный и протянул Лукьянову. – Читайте результаты вскрытия.

Лукьянов взял листы, пробежался глазами и положил их на стол Терехова, ему нечего было сказать

– Странно, что вы,