выглядела уставшей, улыбнулась шире, а потом обняла меня и тоже залилась счастливым хохотом. Мы сидели у подножия древнего дерева, погруженные в этот странный момент радости, вопреки всему происходящему вокруг. Мы смеялись, и смехом этим оплакивали умерших, и с каждым мгновением мне становилось чуть лучше, чуть спокойнее.

Гордился бы мной отец? Он всегда называл меня своим хрупким цветочком, нежной гортензией. Мстить – удел сыновей.

Но наше прошлое горело там, вместе с чайным домом госпожи Сато, вместе с уроками покорности и любви, которые я так и не усвоила. Это было очищающее пламя, выжегшее слезы, ужас и боль.

Я справилась. Я справилась! И мы обе были все еще живы.

Смех постепенно утих, и мы встали, поддерживая друг друга. Меня охватило незнакомое чувство легкости, словно оковы прошлого наконец-то спали. Смотря на Амэю, я понимала, что мы есть друг у друга – свет в темном лесу, опора в бурю. Пускай Джуро, Хона, Каори, все они остались в прошлом, мы были вместе. Я сжала ее руку в своей.

– Прости, Амэя. Я не должна была оставлять тебя.

Амэя встряхнула головой и улыбнулась мне с пониманием.

– Пустое, госпожа ши Рочи. Мы вместе, и это самое главное. Я знала, что вы вернетесь за мной.

Мгновение отдыха осталось позади. Мы двинулись в гущу древесной чащи. Вокруг нас шумели листья, и хотя было темно, я не боялась так, как когда впервые вошла в обитель лесных духов. Море Деревьев стало мне вторым домом. Амэя спотыкалась, пока не догадалась до колен вздернуть узкое кимоно, я же будто заранее чувствовала, где поднятый корень, где скользкий мох, а где треснет ветка. Уроки Каори не прошли зря. Так мы добрались до ручья, и там решили заночевать. Амэя вдоволь напилась, а я умыла лицо от краски. Лишь с губ никак не стирался след предательского поцелуя.

Вспоминая о том, как Хэджайм целовал меня, я ощутила тошноту, растерла губы мелким речным песком, сплюнула. Я смотрела на воду, наблюдала, как она меняет цвет, становясь мутной, и утекает прочь.

Пускай мерзкие воспоминания тоже утекут далеко-далеко, в Океан Душ, где найдут свое очищение.

– Вкусная госпожа, вы зачем это пачкаете мой ручей, а?

Я обернулась, радостно улыбнувшись, когда увидела перед собой маленького белого человечка, упиравшего руки в боки. Великий бог ручья сиял изнутри мягким светом, будто проглотил с сотню светлячков.

– Грибуня! Как я рада, что ты жив! – воскликнула я, садясь и опуская руки, чтобы он забрался в ковш ладоней. – Погоди… А как ты узнал меня? Я же поменяла лицо.

Грибуня хитро прищурил свои глаза, и выглядело это немного жутко – черные отверстия для глаз в белой маске, закрывающей его лицо, стали щелочками.

– Госпожа, у нас в лесу есть свои тайные тропинки, и я знаю каждое деревце, каждый камушек. Когда вы вернулись, лес зазвенел от радости и ветви деревьев шептали друг другу о возвращении своей подруги! – Его маленькие ручонки поднимались и опускались, создавая веселый ритм. Потом он вдруг замолк, щелкнул маской и шаркнул ножкой. – Но, если честно, то Грибуня просто подслушал ваш разговор с господином Хозяином Джуро.

Улыбка увяла на моем лице.

– О. Верно.

– Но не волнуйтесь! Господин Хозяин очень добрый и отходчивый, как весенняя гроза. Уверен, он уже себе всю шерсть из хвоста вырвал из-за чувства вины!

Я хмыкнула, а Амэя приоткрыла глаза и подняла голову от мягкого мха.

– Госпожа, с кем вы говорите?

В смысле? Я повыше подняла Грибуню, что излучал сияние, как маленький фонарик.

– С Грибуней. Это кодама.

– Я бог ручья!

Девушка сморгнула, нахмурилась. Я видела в ее глазах отражение света духа, но она посмотрела сквозь мою руку и явно озадачилась.

– А, – Грибуня вздохнул. – Увы, простые люди не могут видеть меня. Хотя ваша подруга тоже выглядит очень вкусненькой! Жаль-жаль-жаль.

– Так я же тоже обычный человек, – протянула я. Амэя продолжала таращиться на меня, как на сумасшедшую.

– О, нет-нет-нет, госпожа, вы противоположность обычности! Та, что выпила лисье зелье, та, что закрыла Бога-Ворона в его темнице и подняла Море Деревьев!

– Ты что-то путаешь. Это не я. Ты говоришь о моем предке.

– Ну как это – не вы? Я же слышу вашу душу! И вашу кровь! Вкусную, очень говорливую кровь! Это кровь шаманки, госпожа, да-да!

– Ты что-то путаешь, – упрямо повторила я. – Мой отец был шаманом, не я.

– Но ваш отец умер, верно? – Я дернулась, сжав губы. – Очень жаль, конечно, да, но вы разве думаете, что его ки так же исчезла, как со временем исчезнут его кости? Нет-нет-нет, госпожа! Она в вас.

– Госпожа Соль, мне немного жутко. Поговорите со мной?.. Что это за Грибуня?

Несчастная недоумевающая Амэя сидела, растирая себе предплечья и вслушиваясь в шорохи ночи. Так, наверно, выглядела я, когда меня нашел Джуро. Только я еще была очень сопливой. Я со вздохом опустила на землю Грибуню, до этого мрачно на него глянув, и подошла к служанке. От прикосновения лесного духа моя ладонь была влажной и приятно теплой.

– Кажется, я вижу духов. Может, потому что долго пробыла в Море Деревьев? Но Грибуня говорит, что это оттого, что я что-то вроде шаманки, – я скептически фыркнула. Грибуня передразнил, фыркнув в ответ.

– Магия… духи… шаманка? Это все так непонятно, – прошептала она, сжимая мои ладони. Она совсем замерзла. Да и мне было чересчур свежо после того, как мы перестали бежать и успокоили дыхание. Противный пот, что приятно холодил разгоряченную кожу, теперь заставлял меня слабо постукивать зубами.

– Ничего страшного, Амэя, – успокоила я ее, обнимая. – Мы просто оказались в мире, где духов намного больше, чем людей.

– Ну, ханъё тут тоже достаточно. Вообще-то, двое из них направляются сейчас сюда! – Грибуня хихикнул и исчез во вспышке света. Амэя вздрогнула. Кажется, она тоже увидела разлетевшихся во все стороны светлячков.

Это плохо. Другие ханъё… Что, если это Аки? Тот явно не обрадуется, увидев меня и по-настоящему учуяв мой запах! Теперь лисье зелье не скрывает меня от его нюха. Даже кроха-лисенок поймет, что я – человек, что говорить про опытного волка?

А если это Каори? Вдруг она не смогла наесться всеми теми сердцами, что перестали биться у горящего леса?..

– Нам надо идти, – резко сказала я, хватая Амэю за руки. – Быстрее!

Но куда? Назад? Нет. Хэджайм ушел в комнату к юдзе, потом вспыхнул пожар, его нашли мертвым в одной из комнат со шпилькой в груди, а девушка исчезла. Конечно, стражники теперь будут готовы зарубить первую встречную девицу. Глубже