"Клайд У. Дэвис - рядовой."

Два мальчика медленно прошли по растрескавшемуся тротуару и остановились перед вывеской на узкой полоске высохшей травы перед высоким широким зданием.

— Это сооружение посвящено храбрым мужчинам и женщинам Нью-Орчарда, которые отдали свои жизни в борьбе за мир в 2031-36 годах ЯЭ. Это признак прогресса при губернаторе Спессарде Уоррене, — прочитал вслух тот из мальчиков, что был повыше. — Некоторый прогресс, — добавил он, сбивая пыль с блестящей вывески. "Спессард". — Неплохое имячко, а, Даб? — мальчик плюнул на вывеску, наблюдая, как слюна стекает и капает на сухую, как кирпич, землю.

— Думаю, не хуже МакКласки, — ответил мальчик поменьше. — И Даб тоже, — добавил он, когда МакКласки сделал шутливо-угрожающий жест в его сторону. — Что значит "отдали свои жизни", Мик? — спросил он, уставившись на вывеску, как будто мог ее прочесть.

— Наверное, их убили, — небрежно ответил Мик. — Мой пра-пра-пра-дедушка был одним из них, — добавил он. — У папы до сих пор хранится его медаль, большая такая.

— А зачем им было идти и получать кильт?[22] — спросил Даб.

— Не за чем, дурачок, — терпеливо ответил его друг. — Так всегда бывает на войне. Люди получают кильт.

— Готов поспорить, что на войне было весело, — сказал Даб. — Если не считать того, что ему дали кильт.

— Пошли, — сказал Мик, направляясь обратно по дорожке, которая проходила между музеем и соседним складом. — Мы же не хотим, чтобы старина Кибби увидел нас и закричал, — добавил он вполголоса, через плечо.

В узком проходе между зданиями разросся высокий и колючий желтохвост. Деревянная обшивка склада слева от мальчиков покоробилась, некогда белая краска потрескалась и покрылась пятнами лишайника.

— Куда ты идешь? — тихо позвал Даб, когда старший мальчик поспешил вперед. В конце темного переулка до самого горизонта простиралось заросшее сорняками поле, пустынное в лучах утреннего солнца. Ржавые остовы брошенной сельскохозяйственной техники были разбросаны в беспорядке по необработанным акрам. Даб подошел к одной из машин, припаркованной рядом с провисшей проволочной изгородью. Он протянул руку, чтобы потрогать покрытый ржавчиной металл, и отдернул ее, когда Мик заорал: — Что ты делаешь, придурок?

— Ничего, — ответил младший мальчик и, пригнувшись, проскользнул между ржавыми проволочными нитями. Он обошел заброшенный пресс-подборщик, заметив пятно красной краски, все еще прилипшее к металлу в уголке, защищенном от непогоды выступающим бортиком. Он сразу же представил себе старую машину такой, какой она была, когда была новой, сверкающей первозданным красным цветом.

— Пошли, — позвал Мик, и младший мальчик поспешил к нему. Мик остановился перед неприметной узкой дверью в простой пластиковой обшивке, которой были обиты стены и задняя часть музея. На двери было написано "вход воспрещен".

— Вот эта дверь, — сказал старший мальчик. — Все, что нам нужно сделать... — Он замолчал, услышав отдаленный крик со стороны улицы. Оба мальчика прижались к стене, словно желая стать невидимыми.

— Просто старый Смотерс, — сказал Мик. — Давай. — Он повернулся к двери, взялся обеими руками за рычаг защелки и напрягшись потянул.

— Поторопись, тупица, — выдохнул он. — Все, что тебе нужно сделать, это толкнуть. Бак сказал мне. — Младший мальчик держался в стороне.

— А если нас поймают? — сказал он едва слышным голосом, нерешительно приближаясь. Затем он шагнул внутрь и навалился на дверь всем весом.

— Ты должен толкать сильнее, — выдохнул Мик. Даб прижался спиной к двери, уперся ногами и толкнул. Панель со скрипом подалась внутрь. Они проскользнули во мрак, похожий на пещеру, тускло освещенную полосками угасающего света на потолке высоко вверху.

В прозрачном ящике, стоявшем неподалеку, была выставлена униформа старинного покроя, ее яркие цвета все еще просвечивали сквозь пыльный плексиглас.

— Униформа майора имперских сил обороны, — прочитал Мик вслух. — Пацан, — добавил он, — посмотри на эти модные галуны и видишь золотых орлов на воротнике? Это говорит о том, что он майор.

— Где его пистолет? — спросил Даб, тщетно обшаривая глазами витрину в поисках оружия, подходящего воину столь высокого ранга.

— Нету, — проворчал Мик. — наверное он один из тех, кого называют штабными парнями. Мой пра-пра-пра-и-так-далее дедушка был сержантом. Это выше, чем звание майора. У него было оружие.

Даб перешел к демонстрации разноцветных нашивок на воротниках, нашивок званий и подразделений из тусклого металла, образцов тесьмы на манжетах и нескольких замысловатых украшений из ярких лент. — Медаль старого дедушки больше, чем все эти, — прокомментировал Мик.

За длинным рядом ящиков виднелся лишь слегка запыленный участок открытого пола, заканчивавшийся высокой перегородкой, увешанной картами, которые занимали примерно половину площади помещения. Жирные надписи на картах указывали, что это карты местности, которая была местом Большого сражения. Нью-Орчард был показан как скопление укрытий U-3 к югу от места действия.

— Большая битва, — прочитал вслух Мик. — Старина Кроуфорд говорит, что именно тогда мы выгнали споддеров[23]. Он небрежно взглянул на центральную карту, прошел мимо нее к углу высокой перегородки.

— Да, все это знают, — ответил Даб. — Но... — он огляделся, словно сбитый с толку. — Ты сказал...

— Конечно, это здесь, — сказал Мик, постучав по перегородке рядом с собой. — Бак видел его, — добавил он.

Даб подошел, вытягивая шею, чтобы посмотреть на верхнюю часть высокой перегородки. — Держу пари, что она футов сто высотой, — благоговейно произнес он.

— Около сорока, не больше, — пренебрежительно заметил Мик. — Но это достаточно высоко. Пошли. — Он направился налево, к темному углу, где высокая перегородка примыкала к внешней стене. Даб последовал за ним. В перегородке была узкая дверь, незаметная в полумраке.

— "Вход воспрещен", — прочитал Мик вслух, не обращая внимания на мелкий шрифт внизу.

Он подергал дверь; она легко открылась, и он оказался в глубоком мраке, в котором маячило нечто гигантское. Даб последовал за ним. Оба мальчика стояли молча, с благоговением глядя на похожий на утес бронированный нос из кремнистой стали цвета йода, все еще ярко отполированный, покрытый оспинами - свидетельствами адских бомбардировок, которым так часто подвергалась старая боевая машина. Потрепанная броня изгибалась к черному отверстию, из которого выглядывали мрачно-деловые морды двух бесконечных повторителей. Над батареей был приварен ряд боевых наград, покрытых хромом и яркой эмалью, которые были едва видны в отблесках отраженного света. Мик осторожно