«Кажется, всему приходит конец», — почему-то подумал он.

Спустившись вниз и пройдя коридорами в вестибюль, он вышел кавтостоянке. Все было спокойно. Или у него действительно пошаливают нервы? Оноткрыл ключом свой автомобиль и уже садился в машину, когда увидел записку,лежавшую на полу. Незаметно подняв бумажку, не разворачивая, положил ее насоседнее сиденье. Вполне возможно, что за ним наблюдают с использованиемспециальной техники. Нельзя показывать, что он читает записку. Когда его машинавыехала со стоянки, он развернул листок. В нем было всего несколько слов.

«На месте первого свидания, телефон-автомат напротив,слева».

Едва скользнув глазами, он понял смысл написанного. Льюисимел в виду небольшой итальянский ресторанчик на Милбери-стрит. Пальцами правойруки он стал рвать ее на мелкие части и, за неимением ничего лучшего, простоотправлял в рот эти частички бумаги, пытаясь сжевать их. Непонятно, подумалКемаль. Если за ним следят, то почему не берут. Ведь они все равно его неотпустят. А если не следят, тогда почему Льюис выбрал такой необычный способоповестить его? Все-таки, видимо, следят. Льюис правильно все рассчитал. Следятименно за Кемалем, а не за его автомобилем. Поэтому, пока Кемаль ждал егонаверху на сто седьмом этаже, в кафе, Льюис или кто-то из его людей, сумелибеспрепятственно подложить эту записку в его автомобиль.

Он выехал на Барклай-стрит и направился в сторону ЛиттлИталии — «Маленькой Италии». Никакого «хвоста» за собой он не заметил. И псе жетеперь он уже не сомневался, что наблюдение ведется, и наблюдение весьма умелоеи квалифицированное. Подъехав к ресторану, он действительно увидел телефон-автомат,и, кажется, не сломанный. Несколько в стороне еще два автомата. Какой же тогдаиз них? Он вышел из автомобиля и неспешно прошел к телефонам. Кажется, взаписке было написано «слева». Интересно слева от чего, от ресторана или еслисмотреть с другой стороны улицы. Наверное, все-таки, от ресторана. Он вздохнули подошел к левому телефону. И в этот момент телефон зазвонил. Он поднялтрубку.

— Кемаль, это я, — услышал он быстрый голос Льюиса. — У насочень мало времени. Запоминай, что я тебе скажу. Несколько месяцем мы не будемвстречаться. Ты ничего не знаешь. Оборви все связи.

— Может, мне нужно уходить? — спросил Кемаль.

— Нет. У них нет ничего, кроме того случая в Балтиморе.Принято решение о твоей консервации. Пока не ясно, на какой срок. Но будь готовко всему. Каждого первого и пятнадцатого жди нашего сигнала, в семь вечера втвоем офисе. Насчет времени ты помнишь. О встрече мы тебе сообщим. До свидания.

Кемаль повесил трубку. Огляделся. Улица была пуста. Он пожалплечами и пошел к своему автомобилю. Сидевшие в конце улицы в автомобилесотрудники ЦРУ переглянулись. Со стороны казалось, что Кемаль просто куда-топозвонил. Жаль конечно, что им не удалось узнать, куда именно. Но их ведьпредупреждали: максимальная осторожности во время наблюдения за агентом.

Получив сообщение из Нью-Йорка, Дроздов просто не поверил.Он снова и снова вчитывался в текст, пытаясь осмыслить его. И только когда он,наконец, дошел до его сознания, он нажал кнопку вызова селекторной связи:

— Полковника Трапакова ко мне. Срочно.

Сотрудник его управления Трапаков был одним из тех, ктоодиннадцать лет назад готовил операцию по переброске Кемаля на Запад. Запрошедшие годы он стал полковником и одним из руководителей управления «С»,перейдя сюда из восьмого отдела, где раньше работал. Трапаков вошел в кабинетДроздова, чуть прихрамывая. Генерал удивленно посмотрел на него.

— В чем дело? Что с вашей ногой?

— По-моему, просто растянул мышцу, — ответил Трапаков.

Ему шел сорок четвертый год, он выглядел достаточно молододля своих лет, по-прежнему проводя довольно много времени на разного родатренажерах, словно бравируя своей хорошей формой. Многим старшим офицерам вКГБ, давно отпустившим животы и потерявшим былую форму, это не очень нравилось.

— Читали сообщение насчет «Юджина»? — спросил Дроздов.

— Американцы на него вышли, — мрачно подтвердил Трапаков, —мы слишком активно использовали его в последнее время. Правда, наши аналитикиразработали ему легенду на случай дальнейшего ухудшения ситуации, но это оченьопасно. Американцы могут проверить всю его жизнь, начнут копаться в егобиографии и тогда наша легенда начнет давать трещины. Правда, мы предупредилинаших болгарских коллег, но все может произойти.

— Нужно послать кого-нибудь из наших сотрудников в Болгариюдля координации совместных действий, — предложил Дроздов, — нам придетсядержать под контролем все узловые моменты легенды «Юджина».

— Конечно, — согласился Трапаков, — но «Юджину» будет оченьтяжело. Связному удалось передать ему наши предложения по дальнейшемуповедению. Но все это достаточно проблематично. А отозвать его мы не могли:иначе провалили бы всю игру в Англии.

— Да, — недовольным голосом произнес Дроздов и не былопонятно, то ли это согласие, то ли это просто констатация факта. Генералпомнил, как настаивал Крючков подключить к этому делу «Юджина» и не хотелрассказывать об этом Трапакову.

— Может, нам все-таки отозвать «Юджина»? — тихо предложилТрапаков.

— Нельзя, — жестко ответил Дроздов, — не имеем права. Мыпередали его сообщение в Англию о проверке всех кабельных линий, в том числе ив Северном море. В Охотском море американцам удалось подключиться к нашемукабелю благодаря «Юджину», мы об этом теперь знаем. После нашего сообщения вАнглию началась проверка всех подводных кабелей в Канаде, США и Англии. Таксообщили наши источники. А значит, информатор англичан сидит среди нашихофицеров в Лондоне.

— Кто-нибудь знает, что это блеф и мы уже давно дурачимамериканцев? — уточнил Трапаков.

— Только наш резидент в Лондоне.

— Значит, «Юджин» должен сидеть в Америке, находясь поднаблюдением ЦРУ и ФБР до тех пор, пока мы не найдем «крота» в нашей английскойрезидентуре, — подвел итог Трапаков. — А если мы его никогда не найдем?

— Задача «Юджина» — максимально продержаться, — недовольнымголосом ответил Дроздов, — он как бы вызвал огонь на себя. И теперь вынужденсносить последствия своей хорошей работы.

— Вот именно, хорошей, — пробормотал Трапаков.

Зазвонил прямой телефон начальника ПГУ КГБ. Дроздов быстроснял трубку.

— Слушаю вас, Владимир Александрович. Хорошо, сейчас зайду.

— Он меня зовет, — поднялся генерал, — зайдете ко мне позже.Мы должны продумать варианты по облегчению участи «Юджина». Но в любом случаеон должен сидеть там, в Америке.

Трапаков больше не посмел возражать. Дроздов, пропустив еговперед, вышел следом, спеша в кабинет начальника советской разведки.