— Сукин сын! — пробормотал Фролов и разбил стакан об пол.

— В следующий раз, когда мы встретимся, я постараюсь исправить одну ошибку. И имя этой ошибки Алекс Фролов!

Монитор с грохотом отлетел в дальнюю часть комнаты — чуть не попав в Гаррисона. Тот еще никогда не видел Фролова в такой ярости и с таким перекошенным от ненависти лицом.

— Немедленно начинайте наступление! — прохрипел он в интерком. — Довольно медлить!

— Но, сэр, группы резерва еще достаточно далеко от передовых укреплений…

Попытавшийся образумить Фролова Гаррисон натолкнулся на стену из отборных ругательств. Вздохнув, он надел на голову ментальный обруч и дал приказ на наступление по всему фронту.

Среди скал и фиолетовых отвалов началось движение еле заметных прозрачных машин необычного вида. Были они высотой около шести метров, имели руки и ноги и вообще силуэтом напоминали человека, но на этом их сходство с людьми заканчивалось. Большая партия боевых роботов пришла с планеты Шинон от небезызвестного Эдисона Смита. Изобретатель занимался новейшими системами обороны и наступления и в этот раз смог заинтересовать Альянс новейшими образцами, выставленными на продажу очень узкому кругу покупателей. Представители Империи сошлись во мнении, что продукт слишком сырой, чтобы выбрасывать на него миллионы, которые запросил Смит, а вот представители Земли думали иначе. И спустя год сошедшая с конвейеров первая партия влилась в состав второй бронетанковой дивизии. Учитывая, что новые машины были больше летательным средством, к управлению роботами привлекали летчиков-ветеранов. Две тысячи машин вскоре стали самым грозным боевым подразделением Доминиона. Имея развитую сеть плавающих врат, способных открываться на поверхности любых планет в любом месте, войска Доминиона обладали такой мобильностью, о которой Империя могла только мечтать.

Тысячи прозрачных силуэтов атаковали передовые позиции Имперцев, учинив немыслимую по накалу страстей резню. Универсальные боевые машины УБМ-1 приняли боевое крещение на руинах наземных построек «Грин Бича», где схлестнулись две могущественные звездные державы. Огромные дула дезинтеграторов посылали в сторону противника, с веером искр и молний, чудовищные разряды, способные испепелить целый город. Необычайно юркие УБМ-1 лавировали между укреплений, орудуя тяжелыми разрушителями материи.

Фролов, раздраженно припав к окулярам перископа, с неудовольствием отмечал слишком медленную скорость продвижения. УБМ, увязнув внутри мутной сферы глобального щита, с трудом преодолевали его. Имперские гранатометчики сновали между их ног и посылали в роботов один снаряд за другим, грамотно используя естественные скальные укрытия.

— Все же людей невозможно заменить никакими машинами, — вздохнул он.

Когда пришло время, я без проблем миновал несколько охраняемых постов и вышел к воротам арены. Там меня встретил охранник. Ворота с тихим шорохом поднялись — и тишина переходного коридора сменилась криком толпы. Всюду мелькали жилистые руки и лысые головы. Бегающий по краю арены Масть принимал ставки от всех желающих. В стороне стояли охранники, привычно делавшие ставки только между собой и на полновесные риалы. Камеры внутреннего наблюдения были выключены, так что здесь можно было устраивать все что угодно. Круглая площадка диаметром метров десять была окружена плотной стеной орущих и свистящих поклонников боев без правил. Увидев меня, все на миг притихли, но только для того, чтобы взорваться новыми криками и свистом.

Ко мне поспешил Масть и требовательно протянул руку, украшенную тяжелыми перстнями:

— Делай ставку, Сержант. Сегодня три к одному в пользу твоего соперника.

Заглянув ему за плечо, я увидел на другой стороне арены машущего руками Бугая. Рядом с ним стоял Обезьяна и, глядя на меня, дико завывал, проводя указательным пальцем по горлу.

— Милая компания, — проворчал я, отдавая свою ставку. — Не забудь выплатить мне выигрыш.

— Сначала выиграй! — огрызнулся Масть и убежал собирать ставки с припозднившихся игроков.

Болельщики продолжали стекаться, не желая пропустить такое зрелище.

— Свободные люди нижнего ада и бездонного колодца душ! Минутку внимания! — рявкнул Масть в импровизированный картонный рупор. — Заткните хоть на мгновение свои глотки и послушайте меня!

Толпа приутихла. Масть важно поправил шляпу-котелок, выпятил татуированную грудь и вновь приложил рупор к губам:

— Люди «Грин Бича»! Со следующей недели начинается работа в нижних тоннелях. Все знают о скверном нраве Элиты, и неизвестно, сколько из нас вернутся назад живыми. Грешников неизменно сожрет Тьма бездны, а посему порадуемся напоследок. Сегодня здесь присутствует начальник блока «Би» — поприветствуем его!

Толпа дружно завопила.

Заключенные расступились, освободив самое лучшее и почетное место — у края арены.

— Я сегодня ставлю на твоего оппонента, Грин! — крикнул мне Эббот. — Убить тебя, конечно, не дадим, но покалечить — очень даже может быть…

Охранники отогнали от Эббота заключенных и взяли его в полукольцо, держа наготове автоматы и лучеметы. Масть как мог пытался угодить гостю и даже приказал одному из своих «шестерок» принести стул, но Эббот презрительно отмахнулся.

— Итак, теперь, когда все в сборе, самое время познакомиться с нашими претендентами… — начал было Масть, но Эббот с нетерпением перебил его:

— Довольно помпезных речей, любезный! Пусть начинают! Мне не терпится увидеть их кровь!

Я вышел на середину арены и увидел в руках Бугая стальной обрезок трубы с рваными краями. Заметив мое замешательство, Масть затараторил:

— Все по правилам, Сержант. Каждый участник имеет право взять на арену любое оружие, какое сочтет нужным.

— И ты мне это только сейчас говоришь? — прищурился я. — Ну, ты и мразь!

— Незнание правил меня не касается! — отбегая, выкрикнул Масть. — Нужно было ознакомиться с правилами арены, а уж потом соглашаться на поединок!

Бугай с ревом кинулся на меня с единственным желанием снести мне голову с плеч, если бы, конечно, труба достигла цели. Но она просвистела у меня над головой, когда я, пригнувшись, вогнал ему кулак под железный пресс. Это ему пришлось совсем не по душе, и он стал более осторожным. Кружа по арене, он терпеливо выжидал момента, когда я откроюсь. Мышцы на его жилистом теле ходили волнами, словно у огромной кошки, готовой к прыжку. В глазах горела угрюмая решительность и жажда крови. Он чувствовал поддержку публики. Многие меня откровенно ненавидели и побаивались и принципиально поставили против меня, хоть и знали, что я сильнее, быстрее и хитрее своего соперника.

— Сегодня я вырву несколько ребер и вгоню тебе эту трубу прямо…

— Лучше за свои ребра переживай, — не дал я ему договорить и отпрыгнул в сторону.

Увернувшись от нового выпада по ногам, я перехватил запястье Бугая, вырвал из его руки кусок трубы и отбросил подальше. Толпа разочарованно взвыла. Бугай попытался схватить меня за горло — и с воплем отлетел назад, когда мой лоб смачно впечатался в его переносицу. Эрик застыл с банкой пива в руке, наблюдая за схваткой. Прожектора ярко освещали арену, на которой были видны капельки засохшей крови, оставшиеся от предыдущих боев. Яростная энергия толпы пыталась разбудить во мне дремучие инстинкты убийцы. Я старался не поддаваться этому порыву. Эббот, ничуть не смущаясь, подошел к обрезку трубы и ногой подтолкнул ее к тяжело дышавшему Бугаю, который угрюмо размазывал кровь по лицу.