А для дорогих гостей из Поднебесной, которых мишурой фальшивых антенн на макушке Колдун-горы не обманешь, имелась сказка третья. Особое предприятие по созданию квантового суперсчитала «Невод», исследования в области искусственного разума.

Чины могут получить доступ ко всей строительной документации, затребовать копии всех финансовых грамот, наконец, получить записи опытов и сборники всех научных исследований, которые велись на Колдун-горе.

Но чего нет в базах и логах, того и не существует. Испытательный стенд, где рождались тульпы, закладывали в обход проекта, вносили коррективы прямо на месте. Никаких упоминаний о нем нет – Сенокосов подчистил все следы. При запуске «Ромашки» реальная документация переводится в бумажный формат, в единственном экземпляре, и вывозится в особый хран, местоположения которого Сенокосов не знал, чему был только рад.

«Бумаги с полтонны уйдет, – озабоченно подумал полковник. – Надо провести ее в обход бухгалтерии».

Лучший способ спрятать – оставить на виду. Нельзя скрыть «Невод» – десятки тонн монокристаллов и термоядерный реактор на шесть гигаватт. Но можно изменить назначение объекта и представить поддельные результаты исследований, которые давно подготовлены. Смотрите, от стратегических партнеров нам нечего скрывать. Да, монокристаллы гидроксиапатита кальция, да, сверхмощные магнитные индукторы и высокочастотные радиоизлучатели для управления квантовым состоянием кубитов в кристаллах. Зачем нам монокристаллы в таком количестве, когда ведущие лаборатории мира работают с десятками кубитов в кристаллах, которые можно уместить на ногте мизинца?

А вот Гелий Ервандович Серебряков предлагает другую гипотезу – не заниматься разработкой микропроцессоров, а смоделировать работу человеческого мозга, создав избыточное число кубитов. У него чрезвычайно интересная теория о самонастройке связанных квантовых состояний в сверхбольших монокристаллах. Он предлагает пренебречь неизбежным числом дефектов кристаллической решетки, компенсировать их объемом сохранных структур.

Что-что? Вы не специалисты в области квантовой физики? Так привозите специалистов, наверняка им будет интересно. Включить его сейчас? К сожалению, у нас произошел скачок электромагнитного поля, так что в данный момент «Невод» в нерабочем состоянии. Обстоятельства аварии уже расследуются.

– Значит, все, – повторил Сенокосов. Все кончится, они вытянут «Невод» пустым, при коллапсе аномалии, при самых оптимистичных прогнозах, будет разрушено двадцать процентов кристаллов. Установка встанет на год. Проверок набежит, но да черт с ними…

«В отпуск уйду, – подумал Сенокосов. – По состоянию здоровья. Сердце ни к черту».

– У тебя еще два дня, – продолжал Аршинцев. – Пока запускается «Ромашка». К субботе мы должны быть или на коне, или на щите, как говорится. Нужен результат, тогда ситуация в корне изменится.

Олег Геннадьевич сел на стул, потер грудину. Слабость какая-то в ногах.

– Это приказ?

– Работай, Олег, нам нужен прорыв. Как воздух.

– А директива на запуск «Ромашки»?

– Будет, – сказал Аршинцев и отключился.

Олег Геннадьевич послушал частые гудки, положил трубку.

За два дня обуздать аномалию и найти ключ к управлению этим процессом?

Он взял умник.

– Паша, готовь Лагутенко к лову. Знаю я, что он не в форме, но Цветкова ломать дольше. Сколько займет настройка Лагутенко? Хорошо, тогда днем его запускаем.

Сувлачную «У Марика» найти было просто. Надо было идти по срединной улице Советов, по нечетной стороне, и прямо после старого здания Суджукпочтамта, где теперь располагались богато отделанные палаты частной казны «Лунчуань», свернуть налево. Пройти сквозь проход и во дворе здания сталинских времен спуститься вниз.

Город был на склоне, он застраивался уступами, и потому дворы здесь часто оказывались разноуровневыми и соединялись узкими лестницами.

Сенокосов спустился по ступенькам, прошел насквозь узкий, шумный зал, в котором вилась бесконечная, будто закольцованная мелодия азербайджанской зурны, и вошел во внутренний дворик, укрытый деревянным навесом.

В дальнем углу, отгороженный бумажным полотном, на котором красовались волоокие персидские красавицы, сидел грузный мужчина в синей рубашке, расстегнутой на груди. В седых волосах на груди запутался золотой крест. На подносе «сухого льда» перед ним дымился графинчик с водкой. Стояла тарелка сувлаки.

– Похолодало, – сказал Сенокосов, садясь за стол. – А ты чего-то распахнулся.

Мужчина кивнул, снимая зубами кусок мяса с деревянной шпажки.

Перед дьяком суджукского управления Тайного приказа Семеном Петровым лежали уже две освежеванные шпажки и еще четыре дожидались своей очереди.

– Горазд же ты жрать, Семен Иванович, – не удержался полковник. Он с утра перехватил только тост и чашку кофе. Звонок от главы местного Тайного приказа пришел, когда он уже был на пороге, а внизу стояла машина. Пришлось отпустить водителя. Лучше не игнорировать местную контору, тем более что Петров его вниманием не баловал. Как познакомились они два года назад, при вводе «Невода» в строй, так с тех пор и не общались. У Петрова своя петрушка, а у него своя кинза, у каждого в собственном огороде дел хватает. Дьяку Тайного приказа достаточно знать, что есть такое закрытое предприятие, что занимается оно земной корой, а дальше – не его ума дело, пусть лучше окраинских шпионов ловит и турецких контрабандистов в море высматривает.

Теперь, значит, Петров решил, что предприятие «Око» все-таки в его огороде.

Сенокосов огляделся в поисках полового.

Полового не было.

– Ты погоди, сейчас подойдет, – сказал Семен Иванович. – Закажем, посидим, поговорим, пока товарищи подтянутся.

– А что, мы еще кого-то ждем? – удивился Сенокосов.

– Да нет, уже дождались, – сказал Петров.

К столу подсел вежливый человек в сером служебном платье с искрой. Приталенный кафтан без ворота, назойливый блеск нагрудного знака. Циркуль-кругомер и книга. Ну разумеется, куда же без этих крыс.

– Знакомься, Олег Геннадьевич, наш коллега из ПОРБ.

– Меринский, Владимир Лютовладович. Приказ общественного развития и благоустроения, отдел общественной безопасности, – кивнул мужчина.

Сенокосов без энтузиазма пожал руку порбовцу – твердая, решительная.

«Такой рукой хорошо колоть кирпичи, – подумал полковник. – Указывать путь в светлое будущее».

– Так в чем дело, господа?

– Это ты нам скажи, в чем дело, – Петров разлил водку на три рюмки и принялся за четвертую шпажку. – Мне вот указы приходят – оказать тебе всяческое содействие. Ты не знаешь, Олег Геннадьевич, зачем они мне приходят?

– Не в курсе, – хрипло сказал Сенокосов.