Сарен Триий с ужасом смотрел на эшафот. Шидай проследил за его взглядом и едва сам не завопил, заметив на лестнице эшафота лёгкое бежевое платье. Сарен разгневанно уставился на то место, где сидела нянечка, но её уже там не было. Бедная женщина со всех ног бежала вниз по лестнице.

Малышка кое-как поднялась по слишком высоким для неё ступенькам и уставилась на обалдевших глашатая и палача. На площади воцарилась испуганная тишина, разнёсшая звонкий детский голосок аж до соседних улиц.

– Я беру его себе! – девочка указала на оставшегося преступника. – Хайнес должен папе желание, а у меня сегодня день рождения, поэтому желание папа дарит мне, а я хочу его!

Ещё почти полминуты сохранялась тишина, а затем в толпе раздался смех. Сарен виновато посмотрел на хайнеса, а затем грозно взглянул на своих оборотней, которые уже пробирались через толпу, но народ не очень хотел расступаться. Хайнес знаком велел убрать девчонку с эшафота и продолжить казнь. Глашатай было бросился выполнять его повеление, но чьи-то шкодливые руки схватили его за щиколотки и под громовой хохот стащили с помоста. Девочка продолжала стоять среди пятен крови рядом с боязливо сторонящимся её палачом и упрямо смотреть на несколько обескураженного преступника.

– Я тебя любить буду, и ты станешь хорошим, – торжественно провозгласила она. – Буду тебя одевать, поить и кормить. Тебе будет у меня очень хорошо. А ты будешь любить меня. Хочешь?

– Тёмные, да уберите ребёнка! – сквозь зубы выдохнул хайнес.

Толпа, явно издеваясь, пихала посланников сарена и хайнеса, не позволяя им приблизиться к помосту.

– А у вашей дочери прекрасное чутьё, – певуче протянул Шерех, и вокруг него повисла напряжённая тишина. – Это же Мариш Хэый, верно? Слышал, раньше он служил дворецким в доме Илашиев, пока тех не вырезали. Нужными навыками он точно обладает. Да и народу будет полезно убедиться, что хайнес всегда держит своё слово.

И повелитель, и сарен побледнели. Шидай едва сдержал усмешку и с большим вниманием осмотрел новое приобретение семьи Бодый.

Хайнес не пойдёт против старого консера Вотого, ведь именно благодаря нему правление прежнего хайнеса всё же подошло к концу и именно Шерех потом помогал и помогает молодому хайнесу разгребать то говно, что осталось после его отца. И сарен это тоже понимает.

Хайнес коротко махнул своему советнику, и тот, вскочив на ноги, провозгласил:

– В качестве награды за верную службу светлейший и сильнейший хайнес Иерхарид осуществит обещанное и дарует сарену Триию Бодыю жизнь Мариша Хэыя!

Толпа взорвалась ликующими воплями. Палач подошёл к застывшему преступнику и надрезал топором верёвку на его запястьях. Крики смолкли, и повисло тягостное молчание. Народ словно бы наконец понял, что напротив главаря одной из самых известных и влиятельных банд стоит высокородная девочка, которой он мог спокойно свернуть шею.

– Я тебе не нравлюсь? – огорчилась малышка. – Я могу отдать тебе все свои игрушки, но взрослым же они не нравятся.

Серые глаза без всякого выражения продолжали смотреть на неё. Затем оборотень повёл головой в стороны, разминая шею, и, присев перед девочкой на корточки, протянул ей согнутую в локте руку.

– Прошу вас, моя госпожа, – прохрипел он.

Обрадованная малышка тут же уселась на его предплечье и радостно взвизгнула, когда оборотень выпрямился. Уткнувшись носом в его немытую шею, девочка беззастенчиво провозгласила:

– Ты плохо пахнешь!

– Надеюсь, госпожа позаботится обо мне, – отозвался оборотень, неспешно шагая к лестнице.

– Конечно! – с жаром отозвалась та.

Внизу их сразу же окружили озадаченные оборотни сарена, а нянечка бесстрашно вцепилась в локоть помилованного преступника, умоляя его вернуть ребёнка. Тот будто бы не слышал её и продолжал идти вперёд, а малышка в его руках пыталась убедить плачущую женщину, что теперь он их и обязательно станет добрым.

– Не так уж и плохо провели время, – пропел Шерех, тихо посмеиваясь.

– С тех пор сарен никогда не брал дочь на казни, – закончил Шидай. – Из-за этой истории он на многие годы стал посмешищем в высшем обществе. Но смешки умолкли. Видишь ли, Мариш очень быстро взял всё хозяйство семьи Бодый в свои руки и стал незаменимым. Многие втайне даже завидуют сарену, хотя в первые годы предрекали, что бывший разбойник перережет их всех в их же постелях. Но замашки из прошлого у него всё равно остались, поэтому ты с ним всё же поосторожнее.

Озадаченная Майяри потёрла лоб. Высокомерный и помешанный на приличиях господин Мариш – бывший глава разбойной банды… Вспомнилась татуировка на его крестце, и девушка почувствовала, что у неё закипают мозги. Не приходилось ей раньше встречать такую полную противоречий личность.

– Так, хватит разговоров. Сосредоточимся на обучении.

Майяри послушно тряхнула головой и уставилась на лекаря.

[1] Вершок – мера длины. Около 4,4 см.

[2] Сарѐн (женский титул сарѐна) – один из титулов Салеи. Почти то же самое, что граф, но со своими особенностями. Является господином какого-либо региона.

Ночью Майяри так крепко спала, что даже не ощутила весьма явного шевеления рядом. Проснулась она уже оттого, что стало тяжело дышать, и в полудрёме нащупала на себе чьё-то обнажённое нежное тело. Почти минуту она пыталась сообразить, каким образом эти странные ощущения должны соотноситься с Каменным садом, который ей снился, а затем увидела над собой негодующее лицо господина Мариша. В тусклом желтоватом свете дворецкий выглядел очень многообещающе. Майяри мгновенно вспомнила о его прошлом, а также, что ложилась спать с птицей.

– Я не специально, – невольно оправдалась она и аккуратно спихнула спящую Лоэзию на другую половину ложа вместе с одеялом.

Оборотень недоверчиво прищурился. Вряд ли он забудет, как она мяла ягодицы его невинной госпожи.

– Вы лучше ей одежду принесите, а мне ещё одно одеяло.

Круто развернувшись, волк удалился за занавеску на первую треть шатра. Майяри поправила одеяло на Лоэзии, плотнее обернула её босые ноги и прислушалась, не проснулись ли в другой части Диэна или Элда. Было тихо.

Шурхнул полог, и в полосу света ступил господин Мариш. Аккуратную стопку одежды он положил на край постели, а одеяло впихнул в руки Майяри. Ну хоть не в лицо бросил.

Майяри поспешила укрыться и закрыть глаза. Спалось так сладко…

Она почти уплыла в дремоту, когда почувствовала, как к спине приваливается хрупкая тяжесть, и распахнула глаза. Господин Мариш сидел неподалёку на сундуке и неприязненно щурил глаза.