– О, это мило. – Он одобрительно кивнул и рассказал ей о своей сестре, дипломированной медсестре, которая работала в доме престарелых.

«Фу».

Как будто это можно сравнить с благотворительностью для детей-инвалидов. Сюзетта изобразила интерес, но почувствовала облегчение, когда Лиз наконец вернулась с бумажным стаканчиком и белым бумажным пакетом.

Лиз поставила их на стойку перед Сюзеттой – вместе со счетом. Крейг схватил листок бумаги и сказал:

– Я заплачу.

– Какой вы милый! – Сюзетта встала и взяла пакет и чашку. – Спасибо. До свидания.

Она вышла из закусочной, не оглядываясь. Оказавшись в машине, она поставила кофе в подстаканник и открыла пакет, радуясь, что в него положили салфетки. Сюзетта убрала с сэндвича бекон, откусила кусочек и одобрительно вздохнула. Жареное яйцо и сыр чеддер на слоеном тесте.

Крейг был прав. Это намного лучше тоста.

Она съела половину сэндвича и завела машину. Остальное можно доесть и в дороге.

Джейкоб видел, что Ники очень напряжена – она отпускала руль только для того, чтобы покрутить ручку на магнитоле. Спустя минуту или две она сдалась. Они ехали молча, не сводя глаз с дороги. Время от времени она хмурилась.

– Ты сердишься на меня? – спросил Джейкоб.

– Нет, – ответила Ники, глядя на дорогу. – Почему ты спрашиваешь?

– Ты ведешь себя ужасно тихо.

Джейкоб не стал говорить о настоящей причине, по которой, по его мнению, ей стоило на него рассердиться. Он сыграл определенную роль в том, что Мия осталась жить с ними, – и это ее ужаснуло. Это ясно. Посторонним не понять, какую власть мама имела над ним и его отцом. Ее настроение влияло на поведение каждого члена семьи. Она манипулировала, лгала и делала вещи, которые нельзя было обернуть вспять. Снова и снова она настаивала на своей версии событий. Даже понимая, что она не права, он все равно сомневался в себе.

– Я просто подумал, что ты рассердилась… – Джейкоб посмотрел на телефон.

– Я не сержусь. Я молчу, потому что не привыкла ездить по автостраде. – Ники вздохнула. – Честно говоря, я вообще не привыкла водить. У меня есть права, но нет машины и очень мало опыта. Я очень нервничаю из-за того, что еду на такой скорости.

– А… – В этом есть здоровое зерно. – Извини. Хочешь, я поведу?

У него тоже было мало опыта вождения, но на превышение скорости ему было плевать.

– Спасибо, но нет. Я справлюсь.

– Я знаю, что когда мы найдем Мию, нам придется звонить в полицию. Ее заберут. Я буду очень по ней скучать, – признал Джейкоб. Мия была единственным человеком, кто встречал его с улыбкой. Ему почти ничего не стоило сделать ее счастливой. Она была благодарна за сущие мелочи. Мия не просто его любила. Она любила его просто за то, что он есть.

Мия была воплощением любви.

– Ну, поскольку у нее нет родственников, ее отправят в приемную семью. Она еще маленькая. Может быть, кто-нибудь ее удочерит.

– Но у нее есть родственники, – ляпнул Джейкоб, не подумав.

– Какие родственники? – спросила Ники. – Ты сказал, что ее нет на сайте со списками пропавших детей.

– Нет. – Он сделал глубокий вдох, понимая, что сейчас расскажет ей все. Все это время ему хотелось с кем-то этим поделиться, но ему было не с кем поговорить. – Недавно я отправил ее слюну на анализ ДНК. Ну, знаешь, такие, когда плюешь в пробирку и отправляешь ее по почте.

– И какие были результаты?

– У нее есть бабушка с дедушкой и дядя. Я знаю их имена и все такое. Я искал их на «Facebook». Там сидит только бабушка, и она показалась мне милой. Она бухгалтер.

– Получается, они хорошие люди.

– Наверное, – сказал он. Что-то в ее голосе заставило Джейкоба содрогнуться от чувства вины. – Я узнал об этом совсем недавно.

– А Мия знает?

– Она знает, что я отправил слюну на анализ. Про Дюранов она не знает. Я сказал ей, что все еще пытаюсь разобраться в результатах.

– Дюраны. Это фамилия ее семьи?

– Да. Бабушку зовут Венди Дюран.

«Ее семьи».

У Мии есть семья.

Это так странно.

Следующие два часа они ехали молча. Только бабушка Ники позвонила и сказала, что оставила голосовое сообщение для социального работника, и пообещала перезвонить, когда у нее будет больше информации.

– Будь осторожна, Ники, – сказала она, и Джейкоб услышал в ее голосе любовь и заботу. – Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Мы очень осторожны, – уверила ее Ники. – Я дам вам знать, если что-то случится.

– Я очень сильно нервничаю. Мне кажется, нужно позвонить в полицию.

– Можете немного подождать? – попросила Ники. – Как только мы догоним ее, мы узнаем больше. Сейчас мы ни в чем не уверены.

Бабушка Ники согласилась подождать, но Джейкоб видел, что она колеблется. Примерно через полчаса после звонка Джейкоб заметил что-то новое в трекере.

– Она больше не двигается. Похоже, она съехала с автострады и остановилась.

– Думаешь, она нашла тот дом и оставила Мию там? – спросила Ники.

Джейкоб покачал головой:

– Я почти уверен, что он находится не там. Он был намного дальше. Скорее всего она остановилась, чтобы поесть или сходить в туалет – что-то в этом духе.

Он надеялся, что прав. Джейкоб даже представить себе не мог, как испугается Мия, если мама посадила ее на заднее сиденье. Мама бы что-нибудь соврала, чтобы объяснить поездку. Наплела бы какую-нибудь небылицу. Сказала бы, что они едут в парк развлечений или покататься на пони. Ложь всегда давалась ей легко.

Но Мия была не такой доверчивой, как думала мама. Джейкоб подозревал, что она рано или поздно раскусит ее, а потом начнет переживать, что ее увезли так далеко от дома. Он не сводил глаз с телефона.

– Я скажу, когда она снова поедет.

– По крайней мере, мы сможем наверстать упущенное. – Она надавила на педаль газа и достаточно превысила предельную скорость. Джейкоб оценил это, учитывая, как сильно ее пугала быстрая езда. Расстояние между ними сокращалось, и сейчас у них был реальный шанс ее догнать.

Джейкоб понимал, что конфликта не избежать. Он мысленно повторил все, что собирается ей сказать. Он скажет, что все кончено, что они сообщили обо всем в полицию, что она больше ничего не контролирует. Он будет настаивать на том, чтобы забрать Мию с собой. Мама будет в ярости. Кто знает, что она сделает. Как бы Сюзетта ни поступила, Джейкоб выдержит все ее нападки.

Он должен это сделать. От него зависит судьба Мии.

Двадцать минут спустя он заметил, что машина мамы снова тронулась с места.