Некоторые книги были написаны на южных языках; какие-то из них я даже помнила с юношеской поры. Увесистый том «Полифонических трансгрессий» Торика в обложке из белой телячьей кожи так живо напомнил мне о старом экземпляре Ормы, что я вынула эту книгу из сентиментальных побуждений, но, взглянув на обложку, едва ее не уронила.

Ее пересекала царапина, которую я сделала медиатором в тот день, когда Джаннула воспользовалась моими губами, чтобы поцеловать Орму.

Сомнений не оставалось: этот том принадлежал моему дяде. Покидая Горедд, он взял с собой столько книг, сколько мог унести. Как позднее сообщил библиотекарь, некоторые из них ему даже не принадлежали. Неужели он устал носить их с собой? Но он так ревностно относился к книгам, что я не могла представить, как он мог добровольно расстаться с одной из них.

Книга показалась мне подозрительно пухлой. Рядом с бюстом Неканса стоял лекторий – специальный столик для чтения. Я открыла труд Торика и нашла внутри него тоненькую брошюрку. Под ней обнаружилась стопка бумаг, которые тут же разлетелись по столу и, соскользнув с края, опустились на пол, словно осенние листья. Я собрала их, чувствуя, как в сердце разгорается огонек предвкушения. Я узнала угловатый почерк Ормы; это были его записи. Раз он оставил их здесь, значит, несомненно, собирался вернуться.

Я попыталась разложить перепутанные листочки по порядку, но они не были пронумерованы. Я начала читать, и содержание первой страницы, к счастью, вскоре стало мне понятно. Вверху странички большими буквами был подписан заголовок: «ТЕЗИС». Далее говорилось:

Непросто найти задокументированные случаи скрещивания драконов и людей. Драконы едва ли признают, что подобное явление возможно: если такое и происходило, никаких записей не сохранилось. Человеческие источники периодически ссылаются на вероятность связи такого рода, но без письменных доказательств (исключение: порфирийские книги). А что, если полудраконы существовали, но их происхождение оставалось для людей тайной? Я предлагаю найти записи о людях с необычными способностями или характеристиками, попытаться выявить общую схему и на основе этих данных вывести гипотезу.

Все это время у нас под носом хранилось широкое, скрупулезно составленное собрание историй о таких людях. Я говорю про святых Южных земель.

Про святых?

– Что за сумасшедшая теория, дядя, – пробормотала я.

Но все-таки продолжила читать его записи, перестав замечать красоты библиотеки и движение солнца по небу. Орма провел систематическое исследование по каждому из святых Южных земель – включая тех, о ком я раньше никогда не слышала, – и перечислил их нечеловеческие характеристики: голубую кожу святой Пру, лишние ноги святого Полипуса, видения святой Клэр. Он нарисовал схему, на которой разделил их особые черты на несколько категорий: вероятные, метафорические и совершено точно придуманные (к последней группе он отнес якобы существовавшую отдельно от тела голову святой Капити; смысл в этом решении определенно был).

Это исследование изумило меня и привело в ужас. В Самсаме за такое могли сжечь на костре, обвинив в ереси. А в Горедде… Орме просто никто бы не поверил. Все-таки он был драконом. И сам же признавался, что строит догадки. Его аргументация представляла собой огромный карточный домик, и я ожидала неизбежного порыва ветра, который его разрушит. Но вместо этого нашла следующее:

Это гораздо более полное и содержательное свидетельство, чем я мог надеяться. Теперь я понимаю, почему старый священник прислал его сюда, как только с ним ознакомился. Он не осмелился уничтожить святую реликвию, но в то же время не мог допустить, чтобы кто-нибудь еще узнал о ее существовании и тем более прочитал. Сложно придумать более удачный тайник, чем эта библиотека.

Относились ли эти слова к рукописи, которую я нашла среди его записей? Я торопливо ее открыла: корешок осуждающе затрещал. Древние страницы были тонкими и хрупкими, словно слоеное тесто, и я не осмелилась притронуться к ним, но успела увидеть, что алфавит мне незнаком.

По двору прошел библиотекарь с гонгом в руках. Я просидела здесь несколько часов, Библиагатон закрывался через десять минут. Шансов дождаться Орму не оставалось. Наверное, я зря потратила столько времени на чтение его записей – лучше бы я отправилась на поиски Паулоса Пэнде в храме. На лектории лежало несколько угольных карандашей, предназначенных для ученых; я взяла один и нацарапала адрес Найи и подпись: «Найди меня!» на последней страничке записей Ормы, а потом вложила листы и брошюру обратно в книгу. Я могла регулярно заглядывать сюда, не отвлекаясь от поисков итьясаари. Размышляя об этом, я вышла из библиотеки и спустилась по мраморным ступеням.

Стоило ли мне подождать Ингара? Да ну. Добраться до дома он мог и сам.

У основания лестницы четверо мужчин в ливреях опустили на землю паланкин. Занавес отодвинула рука, унизанная кольцами, а вслед за ней показалась величественная женщина в изящном платье цвета шафрана с высокой талией и обилием складок. Ее крепкие плечи были обнажены, а волосы заплетены в сложную, едва ли не архитектурную композицию, которую украшал золотой обруч.

Он свидетельствовал о том, что она происходила из рода Агогой. Абдо говорил, что такой обруч являлся предупреждающим знаком, как полосатая окраска пчелы. Опасайтесь ее, она может ужалить.

Женщина направилась ко мне, стуча деревянными подошвами сандалий по ступеням. Она была лет на десять старше меня, а стоило ей приблизиться, оказалось, что она выше меня на полголовы – притом что сама я на рост не жаловалась. Я постаралась не смотреть на нее снизу вверх.

Она заговорила по-гореддийски – чеканным и звучным голосом:

– Вы Серафина Домбег.

Я подумала, что нужно присесть в реверансе, но на мне даже не было юбки. По одежде – тунике и штанам, купленным вчера, – я походила на рабочую из гавани. Рук порфирийцы не пожимали. Я решила прибегнуть к последнему средству и поклонилась. Женщина не улыбнулась в ответ.

– Меня зовут Зития Пэрдиксис Камба, – торжественно проговорила она. – Вы можете называть меня…

– Камба. – Мне хотелось показать, что Абдо научил меня, как правильно обращаться к порфирийцам. Конечно же, чтобы продемонстрировать знание хороших манер, мне пришлось ее перебить.

– Паулос Пэнде поручил мне найти вас, – продолжила она.

– В самом деле? – произнесла я, обрадовавшись, что день все-таки прошел не зря. Хотя осведомленность этого жреца казалась жутковатой. Ему было известно, что я в городе, и он даже знал меня по имени.

Камба взглянула на двери библиотеки.

– Мне также необходимо дождаться вашего компаньона.

– Не уверена, что это хорошая идея, – начала я, но именно в этот момент на пороге показался Ингар. Два библиотекаря вели его под локти, а третий аккуратно пытался забрать книги из его рук.

Камба окинула полную, горбатую фигуру Ингара скептическим взглядом.