что в Чистый четверг их нужно красить, зато потом принесет покрашенных. Так вот в тот четверг, не знаю почему он чистый, и зачем тогда, если он чистый, чистые яйца закрашивать, ваш сосед — дядя Сеня — рано утром, как раз, когда я вылез из курятника ни с чем, вышел из своего дома, оседлал кочергу и трижды обскакал на ней вокруг всего своего участка, приговаривая: «Крот, крот, не ходи в мой огород, в день Страстного четверга, тебе в попу кочерга!» Вы представляете такое?! — стал возмущаться Крот. — Угрожать мне кочергой, да ещё так грубо! Я ведь ему ничего плохого не делал, ещё и участок обрабатывал добровольно, проходы в земле рыл, чтобы почва дышала, и всё росло лучше. А он меня за это кочергой! Я тогда очень, очень обиделся, и больше ему на участке не помогаю. Вот у него теперь всё и завяло, сами видите. А ведь что всего хуже — его проклятье сработало! Эта кочерга, эта печная клюка — ведь ещё и символ молнии. И меня как раз на днях этой молнией и поразило. Видите, какие вы люди злые и мстительные, — вздохнул Крот.

— Да нет, — стала успокаивать его Маша, — это случайно, нечаянно вышло. Ну мало ли какие глупости наш сосед говорит. Не всё, что люди говорят, нужно воспринимать серьёзно, мало ли что сболтнут не думая.

— А зачем вы тогда говорите? — не понял Крот. — Если то, что вы произносите не имеет смысла, то зачем это произносить?

— Потому, что у некоторых, — начала объяснять Маша, — вначале вылетают слова, причём часто на нервной почве, неосознанно, а потом уже сознание подключается. И обычно то, что произносят вначале, совершенно не то, что надо бы было произнести если чуть подождать и подумать. В общем, налицо задержка в обработке мыслей в голове. Так, к сожалению, устроен человек.

— Я же говорил, что вы — несовершенные животные, — поддакнул Крот, — а всё пытаетесь свои правила всем навязывать. Нехорошо так, неправильно.

«Как–то непривычно себя животным ощущать, — подумала Маша, — хотя мы действительно состоим в отряде приматов вместе с обезьянками».

— Ну что поделать, — сказала девочка, — ничего в этом мире нет идеального, но мы совершенствуемся.

— Вот и мы будем совершенствоваться, — пообещал Крот, — вначале сплотимся на соревнованиях, потом освоим письменность, потом изучим ваши науки, потом наладим производство, для начала колбас, потом выкупим здесь всю зем.., — на этом слове он как–то поперхнулся и замолк.

— Что вы выкупите? — переспросила Маша.

— Землянику, — нашёлся Крот, — будем земляничный морс делать.

— А где же вы землянику выкупите, если она в лесу растёт, да кое–где на огородах.

— Ну тогда саженцы купим и посадим, места навалом, хоть на лугу, — решил Крот.

Маша собралась было объяснить Кроту, что на лугу ничего посадить не удастся, так как эта земля уже принадлежит кому–то, но решила, что переходить на земельные отношения не стоит, мало ли что ещё придёт Кроту на ум, вдруг они ещё здесь своё землеустройство затеют? А так и опять до Европейского суда по правам человека недалеко. «Не буди лихо, пока оно тихо», — вспомнилось ей.

— Так вот, насчет соревнований, — вернула она Крота к проблеме, — нужно где–то найти место. У нас всё скошено, и днём вас здесь будет видно со всех сторон.

— А когда нас здесь нельзя будет увидеть? — поинтересовался Крот.

— Ночью, конечно, — ответила Маша, — когда все спят, но ночью темно, вы и сами ничего не увидите. Хотя, погодите–ка, мне кажется я придумала, — обрадовалась девочка, — ведь на рассвете здесь все ещё спят, кроме петуха конечно, и никто вас не увидит: ни бабушка, — она раньше семи не встаёт — ни дядя Сеня, — он вообще поспать любит. Да и светло уже совсем. Я будильник под подушку положу и проснусь, и всё устроим в нужном виде.

— Так я же со всеми в полдень договорился, — расстроился Крот, — мне что, опять всех обегать нужно?

Ну, не знаю, что и предложить ещё, — задумалась Маша, — у нас всё скошено, да и в полдень бабушка ещё часто в огороде бывает, у дяди Сени вы не хотите. Единственное не заросшее место — это дорога, но тут вас любой увидит. Так что выхода особо нет, только на рассвете. Петух вам старт и подаст своим ку–ка–ре–ку. Так что придётся вам ещё разочек всех посетить сегодня. И не советую затягивать. А завтра рано утром здесь вдоль забора и соревнуйтесь. Я положу две длинные палки. От одной вы начнёте соревноваться, а у другой закончите. Сама спрячусь рядышком с секундомером и запишу время победителя. Да, и вот ещё что, — она стянулся с хвоста голубую резинку для волос и надела Кроту на шею, — у вас будет своё отличие, чтобы я вас могла различать, да и оставьте себе, это подарок.

(Видели бы вы Крота в это время. Если бы он мог завопить от радости, подпрыгнуть от неожиданности, заахать от удивления, всплеснуть лапами от изумления, закатить глазки от восторга и обожающе вздыхать, то всё это тут же было бы проделано и не один раз. Маше даже показалось, что у него скатилась слеза от умиления — так ему понравился этот подарок.)

— Вы просто не представляете, как это мне нравится, — растрогался Крот, — огромное вам спасибо, Маша, мне никто и никогда не дарил ничего подобного, какая же это красота, как же мне теперь приятно, я даже всё тут же забыл про радио, навсегда, насовсем, вы мне очень, очень угодили, очень вам признателен, благодарствую, большущее вам спасибочки, я даже женюсь теперь! Всё, будьте здоровы, до завтра!

Крот всё это протараторил, как пулемёт, распрощался и исчез в норе. Маша стояла, даже немного ошеломлённая от такого проявления эмоций у совершенно неэмоционального Крота. (Обычно Крот был совершенно невозмутимый, и можно было даже утверждать, что характер у него был нордический. Если бы Маша догадалась до этого, то у неё появился бы хороший аргумент в земельных спорах с Кротом: ведь нордический характер передаётся только от северных предков, а значит и кроты тоже вполне могли быть пришлым племенем. Например, приплыли в своё время вместе с норманнами, кои в давние времена уже