Позже он совершил еще несколько быстрыхпоездок в Штаты, все – из-за дела Кэйхолла. Однако с течением временибеспокойство улеглось, и три года назад Ролли Уэдж сделал местом своегопостоянного обитания этот подземный бункер, откуда намеревался проповедоватьчеловечеству священные истины нацизма. Убежденный расист превратился в не менееубежденного фашиста.

Из десятка принесенных газет заметки оКэйхолле поместили на своих страницах семь. Отложив их в сторону, Роулэнд решилвзглянуть на небо. Он добавил в кружку кофе и прошел к стволу шахты. Подъемниквознес его на восемьдесят футов, в бревенчатую хижину. Прохладный воздухпронизывали лучи яркого солнца, первозданную голубизну небосвода не портило ниединое облачко. Роулэнд двинулся по узкой тропинке, что змеилась по горномусклону, и минут через десять уже смотрел на уютную долину сверху. Перед нимпростирались поля пшеницы.

Двадцать три года ждал он смерти Кэйхолла.Известная обоим тайна тяжко давила на плечи; ощущение неподъемного Туза моглоисчезнуть лишь с последним вздохом Сэма. Крепость его характера восхищалаРоулэнда: в отличие от Джереми Догана Кэйхолл сдержал клятву. Осыпаемыйвопросами следователей и собственных адвокатов, Сэм не сдался. Он проявилудивительную силу воли, и именно поэтому Роулэнд искренне желал ему быстройсмерти. Да, во время судебных процессов пришлось угрожать бывшему товарищу, носколько воды утекло с тех пор! Доган не сумел противостоять оказанному на негодавлению, сломался. И заплатил за это жизнью.

Сейчас основным поводом для беспокойства былмолодой юрист. Подобно всем остальным, Роулэнд потерял след сына Кэйхолла ичленов его семьи. О жившей в Мемфисе дочери Сэма он знал, а вот сын пропал.Появление на сцене нового действующего лица, симпатичного, хорошо образованногоадвоката из состоятельной юридической фирмы, находившейся в руках все тех жеевреев, застало Роулэнда врасплох. Мальчишка вознамерился спасти деда! Изразличных источников несгибаемый борец с инородцами знал: в быстро текущие передисполнением приговора часы юристы готовы схватиться за соломинку. Если Сэмусуждено умереть, то пусть это произойдет без задержки, в присутствии внука.

Подтолкнув ногой округлый валун, Роулэндпроводил катившийся по склону камень взглядом. Решение созрело: он поедет вМемфис.

* * *

Суббота всегда была для фирмы “Крейвиц эндБэйн” тяжелым рабочим днем, однако на этот раз сотрудники ее мемфисскогофилиала позволили себе немного расслабиться. Когда около девяти часов утра Адамприбыл в офис, то обнаружил там всего трех сотрудников и секретаршу. Пройдя побезлюдному коридору в отведенный ему кабинет, он тут же опустил жалюзи наокнах.

Работа с Сэмом накануне отняла у него болеедвух часов; к возвращению Пакера стол библиотеки был завален книгами, а блокнотраспух от выписок. Позвякивая наручниками, Пакер в нетерпении ждал, пока егоподопечный расставит томики по полкам.

Еще раз просмотрев записи, Адам внестребовавшуюся ему информацию в компьютер и вновь начал вычитывать текстходатайства. Копию он факсом отправил накануне Гарнеру

Гудмэну: тот въедливо проверил каждый абзац иотослал документ автору.

Особого оптимизма предстоящий шаг Адама уГудмэна не вызывал, но терять на данном этапе все равно было нечего. Если поволе случая дело назначат к слушанию в федеральном суде, Гудмэн с готовностьюдаст показания по процедуре казни Мэйнарда Тоула. Вместе с Питером Вайзенбергомон был официальным свидетелем. Наблюдая за тем, как умерщвляют живого,здорового человека, Вайзенберг почувствовал себя настолько плохо, что буквальночерез два дня ушел из фирмы. Теперь он зарабатывал на жизнь чтением лекций вЧикагском университете. В годы Второй мировой войны дед Вайзенберга пережилхолокост, а бабка стала его жертвой. С бывшим коллегой Гудмэн имел беседу изнал: в случае необходимости тот тоже найдет что сказать судье.

К полудню стены офиса опротивели Адамуокончательно. Из настежь распахнутой двери в кабинет не доносилось ни звука:сотрудники уже ушли. Здание опустело.

Сев за руль, он погнал машину на запад. Зарекой лежали земли Арканзаса, спокойная сельская местность. Неподалеку открошечных поселений Паркин и Уинн начиналась гряда холмов. В придорожной лавкеАдам купил банку кока-колы. Рядом под навесом прятались от солнца трое пожилыхмужчин в выцветших комбинезонах. Они вяло отгоняли взбешенных жарой мух.Опустив откидывающуюся крышу “сааба”, Адам резко рванул с места.

Два часа спустя, в городке Маунтин-Вью, онпритормозил вновь, чтобы подкрепиться сандвичем и уточнить дорогу. “ДоКэлико-Рок осталось рукой подать, просто следуйте вдоль Белой речки”, –объяснили ему. Лента автострады прихотливо извивалась меж холмами Озарка[11],ныряла в густые леса, пересекала звонкие горные ручьи. По левую руку от шоссешумела перекатами речка Белая. Кое-где виднелись стоящие на якоре посредитечения легкие лодки рыбаков: места эти славились великолепной форелью.

Кэлико-Рок, поселок, состоявший всего изнескольких Домиков, гордо смотрел на реку с высокого утеса. Неподалеку от мостау восточного берега тянулись три дока для рыбацких катеров и лодок. Оставив настоянке машину, Адам направился к ближайшему. Постройка из гладко обструганныхдосок покоилась на понтонах, притянутых к берегу двумя толстыми канатами. Рядомна воде тихо покачивались лодки. От фыркавшего помпового насоса по воздухураспространялся острый запах бензина. Фанерная табличка на стене докаперечисляла стоимость услуг: проката суденышка, снастей, лицензии на отлов,проводника по реке.

Адам ступил на дощатый настил. В дверяхпостройки появился молодой человек с перепачканными маслом руками.

– Могу я вам чем-то помочь? – Смерив Адамавзглядом, он понял, что посетителя интересует не рыба.

– Где мне найти Уина Леттнера?

К нагрудному карману грязной рубахи парня былапришита белая полоска с именем: Рон. Рон скрылся в доке.

– Мистер Леттнер!

Через минуту на порог вышел крупный мужчинаростом явно выше шести футов. Увидев объемистый живот, Адам вспомнил словаГарнера Гудмэна: “Уин – страстный любитель пива”. Леттнер давно переступилшестой десяток, из-под его синей бейсбольной шапочки сзади выбивался пучокредких седых волос. Года два назад Адам вырезал из газет три фотоснимкаспециального агента ФБР: темный костюм, белая рубашка, узкий галстук, короткая,почти армейская стрижка. Типичный государственный чиновник. В то время Леттнерне страдал избыточным весом.