litbaza книги онлайнДетективыОсужден и забыт - Фридрих Незнанский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 75
Перейти на страницу:

– Да что «Урал»? Тут вездеход нужен! – громко сказал водитель соседней машины. Окружающие засмеялись.

– Что, дороги очень плохие? – сочувствующим тоном произнес Турецкий.

– Смотря что называть дорогой, – сплюнул частник. – Сто восемьдесят километров через тайгу. Да кто там проезжал последним, хрен его знает. И то за эти дни снегом все могло замести по самые уши. Лета дождись! – со смехом посоветовал он на прощание.

– Что же, в поселок совсем машины не ходят? А как же продукты? Разве в местный магазин продукты не завозят? – вступил я в разговор.

– Черт его знает, может, и не завозят, – равнодушно отвечал шофер, – а может, там и магазина-то нету…

– Как же люди живут?

– Черт их знает. Вот так и живут. Выживают. А вы не местные, видать? Издалека приехали?

– Из Москвы.

– Тю! Оно и видно.

Посмотреть на наивных москвичей собрались все водители частных тачек.

– Наверно, по Енисею летом им подвозят что-нибудь, – предположил один шофер, – там от Кыштыма до Енисея километров десять.

– Раньше паром ходил, – сказал другой, постарше. – Наверное, им паромом забрасывают пару раз в году продукты, вот и все.

– Да нет. Это же городок при зоне. Там и снабжение особое.

– Через тайгу до Кыштыма дороги нету, – со знанием дела качал головой еще один частник. – Точно говорю. У меня там брательник сидит. Нету дороги.

Совершенно охренев от такой информации, мы вернулись в гостиницу. Турецкий тут же перезвонил в прокуратуру.

– Здравствуйте, это опять я. Турецкий из Генпрокуратуры.

– Да-да! Очень рады вас слышать! – елейным голосом отвечала секретарь краевого прокурора. – Вы не волнуйтесь, Александр Борисович, все в порядке.

– Что значит «в порядке», – грозно воскликнул Турецкий, – почему же мы не в пути?

– Машина уже готова, – зачирикала секретарша, – только ведь сегодня уже поздно ехать. На ночь глядя нельзя… Завтра в девять утра, как договаривались.

– Постойте, постойте! – закричал Турецкий, чувствуя, что она сейчас положит трубку. – А вот мне ваши местные шоферы сказали, что на Кыштым вовсе дороги проезжей нет. Как же мы завтра поедем?

Секретарша заметно смутилась, но скоро нашлась.

– Да ну, вас просто напугать решили, денег побольше содрать хотели, – лживым голосом пропела она. – Как это нет дороги? Все есть. Вы не волнуйтесь, машина за вами завтра придет.

Турецкий со злостью бросил трубку и выругался. А я подумал, что скорее всего ни завтра, ни послезавтра, ни вообще в обозримом будущем никакой машины не будет. А тем временем дорогу – если таковая вообще когда-нибудь была – окончательно занесет снегом, и мы застрянем здесь не просто до Нового года, а пожалуй, и до Первого мая.

– Нет, надо действовать. Сейчас, немедленно. Не откладывая, – наконец сказал я.

Турецкий кивнул и стал снова собираться. Решительно распахнув дверцы трехстворчатого зеркального шкафа из шикарного итальянского гарнитура, которым поражал посетителей номер-"люкс", я достал маленькую спортивную сумку, бросил ее на широкое ложе с инкрустированным изголовьем и принялся складывать все самое необходимое на дорогу, но главным образом водку.

– Даже если пешком придется пройти сто восемьдесят километров, – бормотал я, – до Кыштыма доберемся! Всем назло доберемся!

Второй день накануне бунта прошел в Кыштымском лагере еще тише, чем первый. Зеки молча хлебали приготовленную Трофимовым баланду. На этот раз в обычную гороховую бурду Трофимов высыпал остатки макарон. Вид у похлебки был малопривлекательный, но зеки в мгновение ока проглотили еду.

– Правильно, чего жалеть? – философски высказался вслух Карась, глядя, как в кипящей желтой жиже всплывают и тонут белые червяки макаронин. – Если зона взбунтует, всех нас отсюда по этапу раскидают. Значит, надо успеть все сожрать.

– А если не взбунтует? – спрашивал Малек.

– Ну-у, тогда будет повод больше требовать. А то придут на кухню и скажут: «А-а, так у вас еще полно макарон!» А так, полки голые, как пятка, и с нас взятки гладки.

– Ты с голодухи стихами заговорил, – заметил Трофимов, как обычно сидевший в углу и читающий затертый до невозможности том «Книги о вкусной и здоровой пище». Цветные картинки из нее были вырваны, дабы не смущать заключенных видом роскошных яств…

Перед вечерним построением в пищеблок к Трофимову заглянули двое зеков. Одним из них был Толян Сивый, другой принадлежал к «свите» авторитета Белого. Вызвав Трофимова на улицу, они сообщили, переминаясь с ноги на ногу:

– Трофимыч, слух прошел, кто-то заказал «сукам» тебя убрать. Так что ты того… Мы тебя предупреждаем. Берегись.

Старый зек не проронил ни слова. Только глянул на Сивого так, что у того холодок по спине прошел, еле заметно кивнул и заговорил о постороннем.

Покалякав еще пару минут о всякой ерунде, гонцы удалились. На дорожку Трофимов снабдил их сухарями и полукилограммовым шматком копченого сала из запасов пищи, оставляемых у него авторитетами на хранение. Каждый знал, что Трофимов скорее сдохнет с голоду, чем возьмет чужое…

Вернувшись на кухню, он незаметно юркнул в каптерку, где в хлебные времена хранились запасы провизии – мешки с картофелем, крупа и мука, тушенка, рыбные консервы, пятидесятилитровые заводские канистры с маринадами… Он давно сидел в Кыштыме и помнил времена, которые теперь любому новоприбывшему зеку показались бы сказкой. Например, бывали времена, когда каждому по воскресеньям выдавали по двадцать граммов сливочного масла и ломтику брынзы. А как-то на складе появились два больших мешка карамелек… Когда-то на территории зоны имелся свой магазин, где зеки могли купить на заработанные в столярке советские рубли сигареты с фильтром, шоколад, грузинский чай, вареную колбасу, рыбные консервы, а однажды перед Новым годом завезли даже апельсины!

Да что магазин! Трофимов помнил времена, когда в колонии был свой самодеятельный театр, когда каждые две недели привозили кино: «Щит и меч», «Премия», «Женщина, которая поет», «Спортлото-82»… В клубе выступали артисты из Красноярской филармонии… Раз даже Боярский заезжал, пел под гитару свое «Пора-пора-порадуемся!..»

В те времена самым «крутым» из обитателей зоны был сочинский «цеховик», организовавший выпуск кроссовок и «наказавший» родное государство на фантастическую сумму – целых триста пятьдесят тысяч рублей. Убийц на зоне сидело мало, все больше шофера да спортсмены-каратисты, попавшие сюда за случайное убийство в драке… Большинство нынешних обитателей Кыштыма в те времена получили бы за свои деяния «вышку» без всяких отлагательств…

«Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя», – сам себе под нос бормотал Трофимов, в кромешной тьме подсобки нащупывая в полу крышку тайника.

Пол в каптерке был земляной – для холода, чтобы картошка и другие овощи, хранящиеся в мешках, не вяли. Сметя руками верхний тонкий слой земли, Трофимов приподнял доску и просунул руку в тайник. Замотанный в пропитанные растительным маслом тряпки и газеты, там лежал топорик, каким обычно пользуются хозяйки для рубки мяса. Трофимов извлек его из земли, размотал тряпки и бумагу и провел пальцем по лезвию. Оно по-прежнему было ровным и острым, без малейшего признака ржавчины. Обушок топора имел округлый выступ с нарезными шипами, которым хозяйки отбивают шницели.

1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?