– Зачем нужны эти углубления? – спросила она, указывая на пять выемок на поверхности сферы.

– Это незавершенная работа нашего мастера, – ответил культист.

По глазам Маргариты он понял, что девушка не повелась и догадалась обо всем по его саркастичному тону. Вскрикнув от собственного бессилия, она мгновенно перехватила пистолет за ствол и с размаху ударила жреца рукояткой в висок.

Смотровая площадка вокруг тут же померкла, и жрец рухнул в темноту.

Стоя на смотровой площадке Триумф-Паласа, продуваемой ночными холодными ветрами столицы, Александр Ковальский не выдержал. Он подошел к Марго сзади, вцепился ей в руку и ловко заломил, заставив девушку разжать ладонь и выронить пистолет. Марго вскрикнула и отпрянула, тогда он нагнулся, поднял оружие и тут же спрятал его в кобуру, поставив на предохранитель.

– Хватит! – гаркнул Ковальский, глядя на девушку с укором. – Ты перестаралась, Марго. Ты могла убить подозреваемого. Удар в висок может быть смертельным.

– Он еще жив, – парировала Марго, потирая ушибленное место на запястье. – Я не целилась в висок. И если бы я хотела его убить, то спустила бы курок.

– Все равно. Больше так не делай, поняла?

– Вам нужно научиться доверять мне так же, как вы хотите, чтобы я доверилась вам, дядя Саша.

При таком обращении Ковальский даже слегка растерялся. Он никогда не претендовал на подобную степень близости с семьей своего погибшего друга. Сейчас же для него стало легким шоком, что Марго наконец прониклась к нему симпатией, на которую он почти не рассчитывал.

Продолжавший стискивать в руках сферу с тех самых пор, как нашёл её в святилище сеттитов, Ратцингер приблизился к товарищам и вклинился в разговор:

– Нам нужно уходить отсюда. Но лестница обрушилась!

– Видимо, они рассчитывали, что этот фанатик сможет нас прикончить, – заявил Ковальский. – Или что мы сдадимся в заложники. Не могу не признать: я рад, что ты показала им, как они заблуждаются.

Марго с гордостью улыбнулась.

– Но впредь держи себя в руках, и тогда из тебя еще может выйти хороший оперативник.

– Я подумаю над вашим предложением.

На поясе Ковальского снова затрещала рация. Федерал игнорировал этот звук все то время, пока длилась погоня за сеттитом, поскольку потенциальный свидетель полностью завладел его вниманием. Только сейчас он понял, что непозволительно долго не выходил на связь.

– Сосна-5 остальным. Вы меня слышите? – сказал он в рацию. – Говорит Сосна-5, повторяю, вы меня слышите? У нас есть подозреваемый, нужна эвакуация.

В рации раздались потрескивания и неразборчивые обрывки переговоров остальных. Ковальский знал, что где-то в этом сонме призрачных голосов звучал и голос Алисы, помощницы Ряховского, зорким соколом наблюдавшей за всем происходившем во время облавы в Триумф-Паласе.

Ответ сослуживцев потонул в гуле налетевшего на них порыва ветра. Затем комнату залил ослепительный свет прожектора. На один уровень с ними поднялся вертолет, чьи лопасти оглушительно тарахтели, перекрывая собой голоса из рации.

Как оперативно сработано…

Замаскированный под собственность «Первого канала» вертолет был подослан к небоскребу специально, чтобы обеспечивать прикрытие с воздуха, а также наблюдение за наземными входами. Его отправили сюда сразу же, как было объявлено об операции по захвату здания и ликвидации террористов, засевших внутри. Однако за время наблюдения Триумф-Палас не покинула ни одна живая душа.

Ковальский жестом дал команду Ратцингеру и Марго. Те не без недовольства склонились над потерявшим сознание сеттитом и подняли его под мышки. Сам федерал забрал у немца сферу и направился к вертолету, свободной рукой прикрывая глаза от слепящего света.

– У нас тут ценный груз! – прокричал он так громко, как позволяла глотка. – Улика и подозреваемый. Нас всех нужно срочно эвакуировать отсюда.

– Не то слово, – сказал оперативник, сидевший в вертолете, зависшем в метре от края парапета смотровой площадки.

Интонация, с которой он это произнес, не понравилась Ковальскому.

– Что вы имеете в виду? – спросил он, внутренне напрягшись всем телом.

Сзади уже доковыляли Марго и Ратцингер. Они замерли в метре от Ковальского, видя его замешательство.

– А вы разве не слышали? – спросил оперативник, принимая из рук Ковальского сферу и пакуя её в чемодан для вещдоков. – В подвале наши люди нашли тонны взрывчатки. Других доказательств нам и не нужно. База этих полоумных была именно здесь.

Ковальскому ничего не оставалось, кроме как согласиться. Действительно проще и надежнее всего было разместить всю необходимую взрывчатку у себя под самым носом, чтобы не бояться, что в любой момент тайник могут случайно обнаружить посторонние и сорвать операцию. Именно такую ошибку допустили террористы, ответственные за взрывы в жилых домах на улице Гурьянова и Каширском шоссе в 1999 году. Только обнаружив схрон взрывчатки удалось предотвратить еще два теракта в Москве. Однако несмотря на подобный успех, две случившихся трагедии так и легли несмываемым пятном на репутацию ФСБ. У некоторых охотливых до сенсаций журналистов даже хватало наглости обвинять чекистов в пособничестве террористам и заказе терактов ради продвижения вверх по карьерной лестнице будущих правящих элит.

– Получается, должны были быть еще теракты, – тревожно произнесла Марго. – Вокзалами дело бы не ограничивалось.

В ответ Ковальский лишь мрачно хмыкнул, но сквозь грохот лопастей никто этого не услышал. Не было сомнений, Москве предстояло пережить еще несколько потрясений в течение ближайших часов.

Его отвлекла вибрация разрывавшейся рации. Ковальский схватил устройство, приложил к правому уху, прикрыв рукой левое, чтобы хоть как-то заглушить рокот лопастей вертолета.

Сквозь шум до него донесся истошный женский вопль. Это кричала Алиса:

– СРОЧНАЯ ЭВАКУАЦИЯ! ВСЕМ ПОКИНУТЬ ЗДАНИЕ! ЖИВО!

В следующую секунду пол под ногами Ковальского дрогнул, а вместе с ним содрогнулось, казалось, и все здание.

С замиранием сердца федерал констатировал самое худшее.

Взрывчатка в подвалах под Триумф-Паласом сдетонировала.

Когда по зданию Триумф-Паласа прошла первая ударная волна, Маргарита Романова почувствовала, как её сердце ухнуло вниз. Она тут же отпустила культиста и повалилась на пол, рядом с ней шлепнулся и Ратцингер. Ковальскому удалось устоять на ногах, но он был бел, как полотно. Дрожь продолжалась всего пару секунд, но Марго показалось, что прошла вечность.

Несмотря на свое гуманитарное образование, Маргарита знала, что звук в твердой среде распространяется молниеносно, отчего даже самый далекий источник мог звучать так, словно был совсем рядом. То же самое имело место и сейчас: ощущения от взрыва, произошедшего в двухстах пятидесяти метрах под ними, были такие, как и при подрыве винтовой лестницы на смотровую площадку.