Отношения алхимика и Амелии в это время сошли практически на нет. Оба настолько уставали, что их тайные разговоры и смешки отступили на второй план. Дарта такое изменение почему-то радовало. Он был уверен, что не испытывает к девчонке никаких глубоких чувств – она ему друг, и не больше. Но все равно что-то глодало изнутри, когда «голубки» обнимались и шептались. Теперь же все встало на свои места.

Прямых нападений местных тварей пока удавалось избегать. Лара умело вела свой небольшой отряд днем, а ночью путники разводили большой жаркий костер, который поддерживали до самого утра. К огню сходились и сползались какие-то создания, но они всегда держались на почтительном расстоянии, предпочитая выжидать, пока потенциальная добыча сама выйдет в темноту. Добыча себе такого не позволяла.

– Что ты знаешь об отрогах Мертвецов? – спросил Дарт Лару на одном из привалов. Парень все пытался понять, что им делать, когда они наконец доберутся до цели своего путешествия. Он много раз пролистал блокнот отца, прочел каждый символ, каждую формулу, рассмотрел каждую зарисовку – ничего. Казалось, все это было абсолютной бессмыслицей, ничем не связанной между собой, и блокнот попал в руки Дарта случайно – просто вывалился из кармана отца, когда тот оставлял наказ Рыбьему Глазу.

– То же самое, что и все. – Охотница стянула сапоги, вытянула к огню ноги и блаженно жмурилась после ужина. Сегодня в пути им удалось подстрелить пару кроликов.

– Я ничего не знаю, – сказал Дарт.

– Я имела в виду местных. Колин, может, ты расскажешь?

Алхимик дремал, прислонившись спиной к дереву. Он даже свою порцию каши с мясом не доел, так и держал миску в руках, рискуя опрокинуть ее содержимое в траву.

– Не тронь его, – Дарт приложил палец к губам, понизил голос. – Пусть спит.

– Собственно, рассказывать особенно нечего. Отроги – место поганое, и люди там не живут. Совсем.

– Почему? Если я правильно понимаю, это горы. А значит – камень. И это как минимум. Возможно, какие-то металлы.

– Камня там навалом, – кивнула Лара. – Насчет металлов не знаю. Еще во времена основания Острова в отрогах, тогда они назывались как-то иначе, действительно организовали каменоломню. Даже не одну. Дела шли хорошо, камень оттуда доставлялся во многие города. Половина Ванд-Долла построена из него. Но однажды все, кто работал на тех каменоломнях, заболели разом. В одну ночь.

– Не совсем так… – не открывая глаз, промямлил Колин. Он поставил миску с кашей на ногу, тяжело вздохнул. – Это была не совсем болезнь. Скорее – проклятие. Его невозможно снять или вылечить.

– Проснулся, – поморщилась Лара. – Ну, так просвети нас, как все было на самом деле?

– Да, в общем, все так. Сегодня вечером люди полны сил и здоровы, а назавтра чувствуют дикую слабость. Проходит несколько дней – и они умирают.

– Все? – спросила охотница. Она приподнялась на локтях, сощурилась, видимо ожидая какого-то продолжения. – Не уточнишь, как именно они умирают?

– А надо?

– Конечно. Возможно, тогда твои друзья передумают лезть в те замечательные края.

– Ну хорошо… – Колин уселся поудобнее, отставил кашу. – В мой второй год обучения в Ордене нам удалось побывать на выпускном экзамене старшего курса алхимиков и лекарей. Пробрались тайно, посмотреть, что ожидает нас самих через несколько лет. Вот… Одним из испытаний для лекарей было определение причины смерти человека. Выпускнику выдавали труп – что хочешь с ним делай, но причину назови.

– Гадость какая, – пробурчала Лара. – Неудивительно, что вас не любят в народе. Души, говорят, у вас нет.

Колин на замечание не отреагировал.

– Несколько человек справились с заданием, а потом привезли это. На каталке, как и прочие тела, но плотно завернутое в несколько слоев промасленной ткани. Скажу честно, меня тогда стошнило. И я не стыжусь. Не могу назвать это человеком. Даже Проклятые выглядят лучше. Надеюсь, все поели. – Колин еле заметно улыбнулся.

– Давай уж не тяни, – поторопила его Амелия.

– Мне показалось, что у него нет кожи. Она была, но почему-то слезла – причем сама, драными кусками, которые тут же, на каталке, успели превратиться в склизкие лужицы. Там, где кожа еще оставалась на теле, виднелись следы не то сильных ожогов, не то нагноений. Руки, ноги и горло распухли. Волос почти не осталось – так, несколько длинных влажных прядей, прилипших к заплывшему лицу. Не помню его глаз, по-моему, они исчезли в набрякших пузырях.

– Тьфу в тебя! – сплюнула Лара. И тут же спохватилась, вспомнив, что сама вызвала алхимика на разговор.

– На его препарирование каждому выпускнику отвели минут пятнадцать, не больше. Некоторые и вовсе не решились подойти – так и ушли с позором. Правда, с таким же позором уходили и те, кто все-таки пытался что-то сделать. Бледные, с остекленевшими глазами и трясущимися руками, они резали это несчастное тело. Помню, как один парень, высокий и уверенный в себе, раскроил живот трупа и запустил в него руки. Только обеими ладонями вытащил не кишки, а нечто алое, кровоточащее, расползающееся в пальцах. Не знаю, чем закончилось дело, мы сбежали оттуда. Уже потом, через неделю или больше, пошли слухи, что этот странный труп привезли из отрогов Мертвецов. Какая-то частная артель решила возобновить добычу камня и успела проработать несколько дней. А потом в одну из ночей в каменоломне случился небольшой обвал. Ничего серьезного – жертв не было. Зато утром все поголовно блевали завтраком и вообще чувствовали себя погано. Пока люди поняли, что случилось нечто серьезное, пока добрались до ближайшей деревни, пока их переправили в центральную часть Острова, они превратились в то, что я описал. Не выжил никто.

– Ну да, смелые дураки, как и ты… – Лара выразительно уставилась на Дарта. – Таких случаев не то чтобы много, но они бывают. Кто-то заболевает, умирает, на некоторое время количество желающих разжиться камнем сильно снижается. Три года – пять – десять лет… неважно, сколько, но рано или поздно появится тот, кто решит, что уж ему-то точно повезет. И все повторяется.

Дарт сидел молча, машинально перелистывая блокнот отца. Амелия, расположившаяся возле Колина, выглядела потрясенной. Ее рвение сопровождать недоохотника явно поутихло.

– И что, никто не пытался выяснить причины болезни?

– Пытались, и не раз. Только безрезультатно. Никакой закономерности, никаких явных источников заразы. Кто-то проводил в отрогах месяцы – и ничего. А кто-то приезжал на несколько дней и уже никогда не возвращался обратно.

– Официально признано, – заговорил алхимик, – что в отрогах Мертвецов имеют место остаточные магические проявления. Нечто подобное до сих пор происходит на Разъяренной земле, сюда же заразу занесли при закладке Острова.

– Вспомнила, – перебила его Лара. – Зараженные, когда еще могли говорить, утверждали, что в свою роковую ночь слышали под землей какие-то стоны или завывания. Их будто кто-то звал вниз. Кроме того, животные вели себя странно. Собаки, к примеру. Они беспокоились, выли, скулили, вроде как пытались что-то сказать хозяевам накануне. А утром ни одной поблизости уже не было, все разбегались.