– Хорошо, – Данила отложил папку, – вижу, что вы немало поработали над этим, э-э-э, как бы сказать точнее, досье. Так, собственно говоря, что вы хотите?

– Ничего особенного, – удовлетворённо хмыкнул лысый вымогатель, звериным чутьё улавливая, что клиент дрогнул и пришло время его дожать. – Абсолютно ничего чрезвычайного, Данила Николаевич. Я вижу в сложившейся ситуации только один выход. Вы должны продать вашу компанию.

– И конечно вам, не так ли?

– Нет, зачем же. Не мне. Я лишь гендиректор, а вот «Overseas Oil Exports» готова взять ваши активы.

– Вы что же считаете, что положение «Норда» совсем безвыходное? – с расстановкой, нажимая на каждое слово, произнёс Данила, – Вы что, в этом уверены?

– Вы же умный человек, Данила Николаевич, без ресурсов вы долго не протянете. Нефти, как я понимаю, вам больше не дадут. Чем торговать будете?

– Не забывайте, что «Норд» часть холдинга, а это значит, что он гарантирует нам объёмы экспортной нефти, – резко отреагировал Данила.

– Как сказать, как сказать, – всё также вкрадчиво прошелестел лысый господин, – может быть вы не в курсе, но мы тоже часть этого же холдинга. Можете навести справки, если хотите, и ваш нефтяной ресурс передан нам. Вы же понимаете, насколько это всё меняет?

– Но если это так, хотя я вам не до конца верю, то тогда зачем вам нужен «Норд»? Делайте своё дело, коль у вас уже всё есть. Зачем терять время на пустые разговоры? Зачем вы, вообще, тогда пришли?

– Вот здесь вы не правы, – голос лысого стал ещё более слащавым, – нам нужны ваши постоянные зарубежные покупатели, ваши иностранные связи, кредитные отношения с европейскими банками, наконец, безупречное имя компании «Норд». Эти активы дорогого стоит. Вы видите, я с вами предельно откровенен. Мы отнюдь не собираемся закрывать «Норд». Совсем наоборот. Ваша компания будет развиваться и процветать. Только владеть «Нордом» будет наш офшор.

– Нет, это невозможно, – решительно отрезал Данила, – Пустой разговор. Я считаю тему исчерпанной.

– Хорошо, хорошо, – умиротворяюще проговорил лысый гендиректор «Overseas Oil Exports», – не будем спорить. На прощание я лишь хочу сделать вам последнее предложение. Вы можете остаться в «Норде», но не как гендиректор, а как один из его замов. Вам будет гарантирована высокая зарплата, бонусы, особые привилегии, но с вашей долей в компании Вам придётся расстаться. Это не обсуждается. Подумайте над моими словами, господин Бекетов. Мой телефон у вас есть.

Ничего не отвечая, Данила нажал на кнопку и объявил вошедшему охраннику:

– Проводите этих господ. Впредь вход в здание нашей компании им закрыт.

На совещании по выработке экстренных мер по спасению «Норда» Данила предложил распределить задачи, который должны быть решены его замами в максимально короткие сроки.

Зам по внешним связям, Николай Шалимов, бросился рассылать предупреждающие письма во все концы земного шара; финансовый директор целыми днями объезжал кредиторов, убеждая банки подождать и не верить слухам; главный юрист пытался оживить свои связи в прокуратуре, чтобы воспрепятствовать открытию нескольких неизвестно откуда объявившихся уголовных дел, порочащих репутацию компании, а на директора по связям с масс-медиа и общественностью была возложена нелёгкая миссия приостановить поток лжи и диффамации «Норда», который выливался как из прохудившейся канализационной трубы на страницы газет и специализированных журналов.

Сам же Данила возлагал основные надежды на встречу с руководством холдинга и на то, что удастся договориться непосредственно с производственниками, скромно качавшими нефть на дальних высокоширотных промыслах.

Поездки на русский Север оказались для Данилы крайне полезными, но лишь с познавательной точки зрения. Он впервые в жизни увидел, в каких непростых условиях добывается чёрное золото Земли, которым он долгие годы так успешно торговал, не ведая, какой тяжкий труд многих неизвестных ему людей вкладывается в конечный успех. Вот она работа для настоящих мужчин, которые в своих промасленных ватниках и комбинезонах, несмотря на мороз и ветер среди разливных нефтяных озёр, голыми руками скручивали обсадные трубы и ломами выворачивали закисшее долото.

– Выходит среди этих простых бурильщиков и машинистов моторных установок и надо искать героев сегодняшнего дня, – рассуждал про себя Данила, чувствуя, как его одолевает прежде неизвестное ему чувство стыда перед этими людьми. – Именно на этих бесхитростных работягах держится всё наше благополучие. Разве с этим трудом можно сравнить наши истеричные кабинетные дрязги и переживания по поводу цирковой буффонады в исполнении комедиантов-рейдеров?

Ему невольно захотелось что-то изменить в своей жизни, прекратить гонку за виртуальными нефтяными котировками и задержаться в этих краях, продутых резким северным ветром. Стать частью этого процесса, когда в конце рабочего дня монтировка от усталости валится из рук и от сырой нефти горят мозолистые ладони. А голова забита не цифрами из платёжного баланса, а мыслями о том, сколько метров осталось пробить вниз, чтобы воткнуться в нефтяную линзу и перехватить фонтанирующий удар, который развивает вырвавшаяся на свободу из километровых глубин нефть, расчерчивая черными жирными мазками скромные краски северной природы.

Не здесь ли бьётся и корчится в родовых муках настоящая жизнь, просыпается первобытная сила, куются стальные стержни несгибаемых характеров, и проверяется на прочность человеческая душа?

* * *

Существует на свете немало восторженных чудаков, искренне полагающих, что однажды избранный путь можно легко, чуть ли не в одночасье, изменить и перейти с одной дорожки на другую. Ну что ж, в конце концов, на наивных и доверчивых держится этот мир.

С возрастающим удивлением наблюдал Данила, как перед ним одна за другой захлопываются прежде широко открытые двери, как обычно улыбчивые и расположенные люди вдруг начинают отнекиваться и ссылаться на нелепые причины лишь бы отговориться от личной с ним встречи. Чудесным образом мудрое руководство холдинга неожиданно утратило способность понимать простейшие и очевидные вещи и отсылало Данилу к собственному разуму и собственным заботам.

Члены правления «Норда» предпочитали прятать глаза, не решаясь признаться в своей беспомощности. В компанию зачистили различные проверочные комиссии, а следственная группа из прокуратуры очень комфортно обосновалась в офисе «Норда» как у себя дома, предвкушая открытие сразу нескольких развесистых уголовных дел. Банки как по команде осыпали Данилу бумажной метелью, угрожая и требуя вернуть все накопившиеся долги. Нефть в трубе казалось, пересохла и не попадала ни в цистерны, ни в пузатые ёмкости танкеров, которые иногда удавалось зафрахтовать «Норду». Терпение покупателей истончалось, обретая форму предупреждающих сигналов о готовности отозвать аккредитивы.

Постепенно, но всё больше ускоряясь, из компании стали вытекать кадровые ручейки, срывая с насиженных мест наименее стойких и подверженных панике и ажиотажу менеджеров. Досужая масс-медийная братия с удовольствием облепила рангоут тонущего корабля, раскачивая и без того пошатнувшуюся репутацию «Норда», предрекая ему неминуемый коллапс и бесчисленные судебные иски. Генрих Исаакович в прямом смысле забился на своей подмосковной усадьбе и старался не высовывать нос в бурлящую Москву, полностью отдавая себе отчёт в том, что его схватили за горло и крепко придавили.