Сыщик насторожился:

– «Дойче банк»? Германцы?

– Да, наши завтрашние противники на поле боя. Павел Осипович стыдливо умолчал. Не удивляюсь… Гукасов закончил Дрезденский политехнический институт, говорит по-немецки лучше, чем по-русски, и имеет в рейхе свои коммерческие интересы.

– Вы и его сейчас запишете в германские шпионы? – расстроился Лыков. – Если учился там, то уже шпион? Так можно далеко зайти. Ломоносов ведь тоже в Германии образование получал…

– Поймите, Алексей Николаевич! В это трудно поверить, но такова правда. Сильные мира сего, богачи с огромными состояниями – они вне наций. Державы воюют меж собой, а они спокойно договариваются друг с другом. Так же вышло и в Майкопе. Я поездил по отделу, поговорил, залез в архивы. И узнал много нового. Вы в курсе, что в начале века здешнюю нефть прибрали к рукам германцы?

– Нет. Пресса, даже самая русопятая, об этом не писала.

– А все делалось тихо. Взять того же Андрейса, весьма популярную на Кубани личность. Ведь он австриец по происхождению. И начинал как эмиссар германских промышленников. Сейчас Леопольд Луич работает на Твиди. Знаете, почему? Пять лет назад был заключен «Европейский нефтяной союз». Это такой официальный сговор с целью поставить барьер. Немцы, британцы и лжерусские нефтедобытчики объединились, чтобы не пустить на европейские рынки американского гиганта «Стандарт Ойл». Лжерусские участники…

Тут Лыков перебил собеседника:

– Игорь Алексеевич! Кто они такие? Почему «лже»?

– Поясню. Это вожаки бакинской нефтедобычи: Товарищество братьев Нобель и парижский дом Ротшильдов. Согласитесь, что и тем, и другим на Россию наплевать. Но настоящих русских нефтедобытчиков нет…

– А Гукасовы? Манташевы? Лианозовы?

Продан фыркнул:

– Нашли русских… Они те же самые международные акулы, которые договариваются между собой вопреки политике своих правительств. Но наши, признаться, помельче будут. И для того, чтобы большие дяди взяли их в свою компанию, они готовы бегать этим дядям за папиросами. И тот же Гукасов помогает англичанам заморозить майкопские буровые. Потому что его главные поля – в Баку, а не здесь. И вообще…

Капитан посмотрел на сыщика с тоской:

– У кубанской нефтедобычи нет будущего. Она никому не нужна и даже мешает. После договора против американцев германцы отступили. Продали все свои участки британцам, взамен забрав себе Плоешти. А ведь в тысяча девятьсот шестом году у них тоже было девяносто процентов всех здешних участков. Как сейчас у англичан.

Лыков смотрел на контрразведчика и не понимал:

– Германцы уступили все англичанам? Зачем?

– Говорю же: акулы делят Европу как хотят. И там нет национальностей или вероисповеданий. Есть только взаимная выгода. Румынию германцам, Россию британцам. Но если в Плоешти боши наращивают добычу, то у нас островитяне ее замораживают.

– Но почему?

– Потому что на юго-западе Персии открыты богатейшие нефтяные поля. Очень хорошая нефть и залегает неглубоко. Буквально палкой ткни – и ударит фонтан. И конкуренты англичанам не нужны. Принято решение их, конкурентов, удавить. В исполнении плана участвуют и русские крупняки, которым очень хочется быть принятым в международный клуб акул. Поэтому сейчас майкопскую нефтедобычу будут тормозить все: и Твиди, и Гукасов. А русские бурильщики, по-настоящему русские – это заметили власти на местах – занижают добычу, чтобы спастись от поглощений. Потому что если они покажут большие успехи, их тут же сожрут! Какое же будущее ждет Майкопский нефтяной район, если он всем только мешает?

– Игорь Алексеевич, но что же делать? Картина, что вы описали, совершенно безрадостна.

– Такова правда, увы. Помните? Кто владеет нефтью, тот правит миром. И это будем не мы. Скоро начнется война. Лишь тогда, в чрезвычайных условиях, власть вынуждена будет оградить национальные интересы. Спохватятся, когда поздно будет… А сейчас? Я напишу рапорт на имя военного министра. Копию передам в ГУГК[79]. Сухомлинов не ударит пальцем о палец, ибо он сейчас занят исключительно зарабатыванием денег для своей мадам. А Генштаб положит мой доклад на полку и станет ждать войны.

Алексей Николаевич понял прозрачный намек капитана. Он знал от Виктора Таубе, что сейчас творилось в Военном министерстве. Сухомлинов, ученик и выдвиженец Драгомирова, георгиевский кавалер, приехал из Киева в столицу с молодой женой, бывшей в прежнем браке Бутович. Он был старше ее на тридцать два года. Жадная до денег, неразборчивая в связях, Екатерина Викторовна была к тому же еще и больна. Одну почку ей вырезали, вторая еле-еле тянула, и женщине приходилось несколько месяцев в году жить в Египте. Лечение там стоило очень дорого, а ей хотелось еще и блистать. Несчастный министр, потерявший от любви голову, ударился во все тяжкие. Сам он жил на три рубля в день. Завтракал в ресторане Гвардейского экономического общества, получая скидку как военный. Ужинал дома чаем с колбасой. А все наличные средства отсылал жене. Совсем недавно Сухомлинов отправился за каким-то чертом во Владивосток. Ехал туда через всю страну, пробыл в городе несколько часов и махнул обратно. Министр придумал эту командировку ради денег. Как сановнику ему полагались огромные прогоны, а он еще и выклянчил у государя Высочайшее повеление на поездку. Прокатившись взад-вперед, генерал-адъютант положил в карман несколько тысяч рублей. Дела в министерстве в эти две с лишним недели, разумеется, встали. А германцы усиленно готовились к войне…

Сыщик и контрразведчик покручинились немного и разошлись. Лыкову с Азвестопуло пора было возвращаться в Петербург. Василий Иванович Лебедев, шеф Восьмого делопроизводства Департамента полиции и приятель Лыкова, прислал телеграмму. Там была всего одна фраза: «КРОКОДИЛ СОВЕТУЕТ СРОЧНО ДОМОЙ». Крокодил – это Нил Петрович Зуев, директор департамента. Он вызывал подчиненных, причем по неофициальному каналу. Значит, дело совсем табак, если приходится прибегать к таким приемам.

Питерцы сворачивали свои дела в Екатеринодаре. Накануне отъезда в номер к Алексею Николаевичу пришел англичанин. Сухой, жилистый; глядел строго, как на лакея… Он протянул визитную карту и без приглашения сел на стул. Лыков прочитал: «Самуэль Эгнью, исполнительный директор Англо-Майкопской корпорации». Та самая АМК, о всесилии которой говорил Продан!

– Слушаю вас, господин Эгнью.

– Вы ведь собираетесь в Петербург? – на отличном русском языке спросил британец.

– Да, завтра.

– Замечательный город. У меня там много друзей: в правительстве, при Дворе…

– Вы с какой целью мне это сообщаете? – тотчас решил уточнить сыщик.

– Желаете объясниться сразу? Ну хорошо. Мои друзья могущественны, а вы только лишь статский советник. Нам не нравятся ваши разговоры про английские заговоры, замораживание нефтедобычи и прочий бред. Приедете в Петербург – заприте рот на замок. Вам же лучше будет.