Адские Шкуры остановились как вкопанные. Внезапное появление чужого отряда насторожило и чужих воинов, и они с криками схватились за оружие.

Гейрмунн всматривался в лица, опасаясь, что привел своих воинов в ловушку. Однако вскоре он понял: это не сообщники Крока. Более того, некоторые больше похожи на норвежцев, чем на датчан.

– Гейрмунн!

Из круга вышла женщина, которую Гейрмунн сразу узнал по золотистым волосам и шрамам.

– Эйвор! – воскликнул он.

– Клянусь богами, это ты, Гейрмунн Хьёрссон! – Она подошла ближе, улыбаясь и разводя руками. – Что ты здесь делаешь? Я слышала, ты уплыл с Гутрумом. Я часто думала о том, что сталось с тобой.

– Я…

Радость от неожиданной встречи померкла, когда донеслись крики приближающегося отряда Крока. Эйвор их тоже услышала и повернулась к лесу. Вскоре из-за деревьев вышли Крок с сообщниками. Вид корабля и незнакомых воинов поверг их в такое же изумление, как и Адских Шкур ранее.

Оторопь Крока быстро прошла. Взгляд заскользил по фигурам на берегу. Увидев Гейрмунна, он вскинул меч и закричал:

– Адская Шкура!

– Кто это? – спросила Эйвор. – Вряд ли твой друг.

– Какой там друг? Шавка на побегушках.

Крок приблизился, по-прежнему указывая на Гейрмунна мечом. Восемь его сообщников шли следом. Эйвор встала рядом с Гейрмунном, а ее воины окружили Адских Шкур.

– Зачем ты сюда явился? – спросила воительница.

– Кто ты такая, чтобы спрашивать? – скривился Крок.

– Эйвор Варинсдоттир.

Крок остановился на полушаге. Кольцо в его носу качнулось. Он опустил меч, давая понять, что это имя ему знакомо.

– Мой дом стоит на этой реке, к северу отсюда, – продолжала Эйвор. – А ты кто будешь?

Крок выпрямился:

– Я Крок Уксилблод. Я принес клятву Хальфдану, у которого через Уббу началась кровная вражда с Адской Шкурой.

– Я хорошо знаю сыновей Рагнара, – сказала Эйвор. – Не так давно виделась с ними в Тамворте. – Она посмотрела на Гейрмунна. – Какова цена виры?

– Хальфдан не желает принимать виру, – сказал Гейрмунн.

– Вранье! – крикнул Крок и вновь поднял меч. – Конунг Хальфдан установил виру в восемнадцать фунтов!

– Восемнадцать фунтов? – прищелкнула языком Эйвор. – Это высокая цена. Кого же ты убил?

Крок гневно посмотрел на Гейрмунна:

– Убитый был родичем Уббы.

– Клянусь, я вообще впервые слышу про виру за убитого. – Гейрмунн скрестил руки. Для него всего неожиданнее было то, что Крок не врал. – Если Хальфдан действительно желает говорить о вире, возвращайся и скажи, что я тоже требую серебро за смерть моего воина Аслефа.

– А может, я заплачу за него? – с издевкой спросил Крок, потянувшись к висевшей на поясе сумке. – Сколько он стоил? Несколько мелких здешних монет?

Бирна засмеялась:

– Аслеф стоил дороже, чем ты и твои воины, у которых хватило глупости последовать за тобой. – Она провела большим пальцем по кромке топора, словно проверяя его остроту. – Половину виры мы уже получили, причем с легкостью. Но полностью долг будет оплачен, лишь когда убьем вас всех.

Ее слова насторожили датчан за спиной Крока. Он это увидел и мечом указал на Бирну, насмешливо бросив:

– А ты вообще жалкая собачонка, и я…

– Довольно! – оборвала его Эйвор, потирая лоб. – Крок, почему ты оказался здесь? Это же не твоя кровная вражда. Где сыновья Рагнара?

– У них есть дела поважнее, – ехидно усмехнулся датчанин. – Хальфдан поручил мне убить этого труса, этого недомужчину.

Гейрмунну показалось, что его ударили ножом в живот. Услышав оскорбление, воины за его спиной зашептались. Слово, произнесенное Кроком, задевало не только гордость их командира, но и его честь.

Между тем Крок продолжал:

– Адская Шкура бежал из Лундена, как…

– Попридержи язык! – проревел Стейнольфур, у которого напряглись и побагровели жилы на шее.

– Можешь чесать языком и дальше, – сказал Ветр. Его голос напоминал ветер, дующий над заледенелой землей. – Я с радостью отсеку твое поганое помело.

Однако каждый воин, слышавший Крока, знал: попытки заткнуть рот этому мерзавцу ничего не дадут. Оскорбление уже нанесено. Крок назвал Гейрмунна недомужчиной. Такое нельзя оставлять без ответа, и ответить обидчику должен не кто иной, как сам Гейрмунн.

– Я не нарушал законов чести.

Не обращая внимания на меч Крока, Гейрмунн двинулся на датчанина, сверля его негодующим взглядом. Крок выдержал этот взгляд, хотя несколько воинов за его спиной попятились.

– Я хотел заплатить виру, – продолжал Гейрмунн. – Это Хальфдан позабыл о своей чести, послав навозную кучу сражаться от его имени. Но я готов драться с тобой – до тех пор, пока один из нас не падет.

Стало тихо.

– Я тоже готов драться с тобой, – произнес Крок, сглатывая ком в горле. – Но я-то останусь, а ты…

– Успокойтесь оба! – Эйвор подошла и встала между датчанином и Гейрмунном. – Я здесь ярла, и ваш смертный поединок будет происходить по закону. Прежде всего мы должны выбрать день и место.

– Здесь и сейчас, – сказал Гейрмунн.

Эйвор посмотрела на него так, словно видела впервые. Гейрмунн представил, как он изменился в ее глазах, как далеко ушел от того младшего сына конунга, которого она видела в доме его отца.

– А что скажешь ты? – спросила она, повернувшись к Кроку.

– Я тоже хочу биться здесь и сейчас.

– Вы готовы биться до смерти?

Вопрос касался обоих, но Эйвор смотрела на Гейрмунна.

– Да, – ответил он.

То же ответил и Крок.

– Каким оружием? – спросила Эйвор. – Топоры? Копья?

– Меч и щит, – ответил Гейрмунн.

Крок согласился с его выбором.

– Быть посему, – вздохнула Эйвор.

Воины разошлись, встав по сторонам квадрата, в котором должен произойти поединок. Адские Шкуры окружили Гейрмунна. Вид у всех был встревоженный; каждый думал о другом поединке, когда Гейрмунн проиграл Реку. Сейчас Гейрмунн предпочел не обижаться на их сомнения, стараясь думать о стратегии боя. Крок был старше его и, возможно, сильнее, опытнее и коварнее. Гейрмунн понимал: нужно вооружиться не только мечом. Однако законы смертного поединка не допускали хитростей и уловок.

– Жди, что это отхожее ведро будет сражаться грязно, – сказал Стейнольфур. – Будь готов ответить ему тем же. Как известно, лошади кусаются и лягаются, кошки царапаются, но если он затеет какое-то непотребство, не отставай от него.