– Хм, интересная вырисовывается ситуация, – потёр подбородок Романов.

– Это ещё не всё, товарищи, самое интересное впереди. Так вот, из сообщения следует, что агентам удалось раскопать немало любопытных фактов, которые, впрочем, ещё больше для них запутали ситуацию. Например, что Губернский посещал Большой театр, когда там проходило одно из первых заседаний нашей группы… Правда, ещё без меня. Также они в курсе того, что объект якобы не помнит прошлого, страдает тяжёлой формой ретроградной амнезии, и его родственников и знакомых из прошлой жизни так и не удалось найти. Что Губернский представился известному артисту Владимиру Высоцкому ясновидящим и предсказал некоторые события ближайшего будущего, которые, естественно, состоялись.

– Жалко Высоцкого, из-за каких-то подонков… – начал было Шелепин.

– Так ведь в ТОЙ истории, – усмехнулся Цвигун, – Высоцкий умер от наркотической ломки в июле 1980-го, как раз в разгар летней Олимпиады. Правда, наш путешественник во времени решил изменить историю, для чего и представился ясновидящим, рассказав Владимиру Семёновичу о реальной дате его смерти. После чего Высоцкий с перепуга взялся за своё здоровье…

– Так и было, – вставил Машеров. – Я устроил ему отдых на хуторе у знакомых в Белоруссии, вроде пошло на пользу.

– Только в итоге он прожил на девять месяцев меньше, – резюмировал Шелепин.

– Что ж поделаешь, знать бы, где упасть… – развёл руками председатель КГБ. – Если разрешите, я продолжу… Опять же, были отмечены периодические встречи Губернского и товарища Машерова. – Взгляд в сторону предсовмина, который пожал плечами. – Да и его бурная творческая деятельность не осталась без внимания. Одним словом, наш многоуважаемый Сергей Андреевич стал для цэрэушников серьёзной приманкой, и в этом сообщении указывается, что московским куратором, первым секретарём посольства Гарднером Хаттавэем была разработана операция по похищению объекта с дальнейшей приватной беседой, не исключено, с применением спецсредств. Скорее всего, имеется в виду так называемая «сыворотка правды».

– А не может этот ваш… завербованный оказаться двойным агентом? – поинтересовался Ивашутин. – Мы точно можем ему доверять?

– Тут даже самому себе иногда не доверяешь, – пробурчал Цвигун. – Пока он нас ни разу не подвёл, информация от него всегда приходила достоверная.

– Что же теперь делать, запрятать Губернского в спецсанаторий? – предположил Кулаков.

– В дальнейшем такая возможность не исключена. Но сейчас у меня есть предложение получше.

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Романов.

– Не сыграть ли нам в свою игру, с подсадной уткой? Затея рискованная, не скрою, но оно того стоит. В случае удачи, представляете, какой международный скандал разразится?

– Ещё бы! – поддакнул Машеров, непроизвольно потирая ладони. – ЦРУ нагло, практически средь бела дня, ну или тёмной ночи, похищает советского гражданина. Причём известного писателя, лауреата премии «Хьюго», композитора, режиссёра… Да тут трезвон пойдёт на весь цивилизованный мир, товарищи!

– Вот только где гарантии, что наш план сработает? – поинтересовался Машеров. – Ради, так сказать, скандала, из которого мы, безусловно, извлечём неплохую выгоду, ставим под угрозу жизнь человека. Причём человека из будущего, существующего, как мы все догадываемся, в единственном экземпляре.

– К тому же являющегося донором для «сыворотки бессмертия», – вполголоса заметил Кулаков.

– Я ожидал подобных вопросов, – сказал Цвигун. – Всё это верно, и дать стопроцентную гарантию в такой ситуации может только недалёкий человек. Даже нет полной уверенности, что объект не попытаются вывезти в бессознательном состоянии за пределы СССР, хотя вроде бы такого они не планируют. Напротив, в Москву вылетает некий специалист по развязыванию языков, как его отрекомендовал наш «крот». Поэтому я и предложил обсудить варианты наших действий, чтобы, как говорится, большинством голосов…

Председатель КГБ обвёл взглядом собравшихся, каждый из которых в этот момент прикидывал в уме наиболее выгодное решение. Так прошло несколько минут, после чего Романов негромко хлопнул в ладоши:

– Итак, товарищи, у кого какие предложения?

– По мне, так лучше Губернским не рисковать, – высказался Кулаков. – Запрятать его куда подальше – и нам, и ему спокойно.

– А я вот люблю такого рода авантюры, – возразил Ивашутин. – Недаром говорится, что кто не рискует – тот не пьёт шампанского. К тому же при грамотном подходе риск минимальный.

– Поддерживаю Петра Ивановича, – сказал Огарков.

– И я, – кратко высказался Шелепин.

– Я тоже «за», – добавил Машеров. – В конце концов, в планах цэрэушников нет же убийства Губернского. Да и калечить его вряд ли собираются, если, как говорил Семён Кузьмич, существуют всякие «сыворотки правды».

– Что ж, четверо уже «за», товарищ Цвигун, как я догадываюсь, тоже, – резюмировал генеральный секретарь ЦК КПСС. – Таким образом, мой голос мало что решает… Да-да, сейчас это просто голос, Фёдор Давыдович, на равных правах. И даже если бы я пошёл против большинства… Но я не пойду, потому что поддерживаю идею с «наживкой» и понимаю, какие дивиденды нам может принести успешное осуществление этой акции. Так что ваша идея, Семён Кузьмич, принимается шестью голосами «за» и одним «против».

– Ладно, я тоже «за», – вздохнул Кулаков, покачав головой.

– Ну вот видите, теперь уже единогласно! Так что, товарищ Цвигун, можете смело браться за разработку операции. И постарайтесь, чтобы ваши люди не «засветились» раньше времени.

– Насчёт этого, Григорий Васильевич, можете не волноваться, будут работать лучшие из лучших.

* * *

В День смеха, 1 апреля, начался показ второго сезона сериала «Заря новой жизни». Что ж, я порадовался за Игоря Андреевича Топалова. Сериал ему удался, получился ничуть не хуже, чем у меня. Естественно, моя не пропускала ни одной серии, как, думаю, и все домохозяйки Советского Союза.

А в последние дни я носился по Москве, как ужаленный. Концерт моих рокеров в Лужниках был запланирован на субботу, 26 апреля, и к тому моменту предстояло утрясти массу организационных вопросов. Ованес практически постоянно находился при музыкантах, которые репетировали ещё в Ленинграде, там же мой администратор снимал апартаменты – надо же ему было где-то жить всё это время!.. Я как-то заехал в его «скромную» съёмную квартирку в доме постройки XVIII века рядом с Фонтанкой, оказавшуюся двухуровневой, с паркетными полами, финской сантехникой… Якобы хозяева на год-полтора за границу уехали, строить ГЭС где-то, чуть ли не в Африке, а тут он подвернулся, человек с рекомендациями. Квартплату в размере 50 рублей каждый месяц отдаёт соседке – доверенному лицу командированных.

А тут ещё Чарский с меня не слезал, умоляя написать англоязычный альбом для дочки. Вернее, хотя бы пару-тройку песен помимо «Don’t Speak», потому что ещё три композиции он всё-таки сумел выцыганить у других композиторов. Пришлось задействовать «ночную смену» – в итоге откопал на кассетах «Forever Young» группы «Alphaville» и пару песен из репертуара моей любимой Pink – «Try» и «Sober». На перекладывание всего этого на ноты и репетиционный процесс ушло несколько дней, зато наш семейный бюджет значительно пополнился.