— Жди здесь, — сказал мне Денис.

Ждать пришлось больше часа. Возвращались они не спеша,Лаврентьев что-то рассказывал, размахивая руками, Денис слушал и время отвремени кивал. Возле ворот они остановились, пожали друг другу руки напрощание, а Денис окрикнул меня.

— При чем здесь ребенок? — испуганно спросила я,оказавшись в машине.

— Не знаю. Номер Костиного “Москвича” у меня есть. Егостоит навестить и расспросить о Глебе. Я тебе рассказывал, что в день гибелитвоего мужа на дороге была еще одна машина. Вполне возможно — “Москвич” и точножелтого цвета.

— Куда мы теперь? — нахмурилась я.

— Ты домой, а я заеду на работу. Надо узнать адресКости, завтра навестим его. Возражения есть?

— Нет, конечно.

— Тогда поехали.

Вернувшись домой, я вновь проверила автоответчик. Прошласьпо кухне, не находя себе места. В дверь позвонили, я бросилась открывать,оказалось, что дверь не заперта. Это меня удивило, я точно помнила, чтозапирала ее на ключ.

— Кто? — спросила я испуганно.

— Полиночка, это Света. Открой, пожалуйста. Яраспахнула дверь.

— Где ты была? — запричитала Светлана. —Звоню на сотовый, отвечает какой-то парень. Я до смерти напугалась. Заезжали сВолодей, тебя нет…

— Я отлучалась на пару дней… к подруге… Ты, наверное, сее мужем разговаривала.

— Да? — удивилась она.

— Я ему сотовый давала.

— Ах, вот в чем дело… Я пирожные принесла, твоилюбимые. Чаем напоишь?

— Конечно.

Мы прошли в кухню, я включила чайник и кивнула Светлане:

— Подожди секунду, я переоденусь. Вернулась домой какраз перед твоим приходом.

Я распахнула дверь в спальню, сделала шаг, мазнула взглядомпо зеркалу и едва не лишилась чувств. Из зеркала на меня смотрел Глеб. Явцепилась в дверной косяк, а он улыбнулся и, приложив палец к губам, покачалголовой. На негнущихся ногах я покинула комнату, Светлана разливала чай, увидевменя, она замерла с чайником в руке.

— Что с тобой? — спросила Светлана испуганно.

— Ничего, — торопливо заверила я, опускаясь настул. — Голова закружилась.

— Я вызову “Скорую”.

— Не надо.

— Что “не надо”, да ты белая, как мел. Господи, Полина…

— Не надо. Лучше налей мне чаю. Все хорошо. Расскажи,как у вас дела.

Я заставила себя успокоиться, выпила чаю и даже съелапирожное. Светлана что-то рассказывала, и я вроде бы поддерживала разговор, нодумать могла только об одном…

— Извини, — выдержав двадцать минут, сказалая. — Пожалуй, мне лучше прилечь.

— Да-да, конечно. Может, все-таки вызвать врача?

— Нет Надо выспаться как следует, только и всего.

— Обязательно позвони мне. Хорошо? — попросилаСветлана уже возле двери.

— Конечно. Не беспокойся. Я захлопнула дверь, заперлаее на ключ и бросилась в спальню. Глеба там не было.

— Глеб! — закричала я отчаянно. — Глеб… радибога .. прекрати все это…

Я металась по квартире, продолжая звать его, потом рухнулана диван, давясь криком и слезами Торопливо выпила снотворное, забилась пододеяло, сунула голову под подушку. Мне было страшно в этой квартире и страшнобыло ее покидать.

Утро было дождливым, я лежала в постели, разглядываяпотолок, и не находила в себе сил подняться. Часовая стрелка медленнодвигалась, один час, другой, я зажмурилась, потом укрылась одеялом с головой.Надо встать, выпить кофе, начать новый день…

— Не хочу, — точно жалуясь, сказала я. —Ничего не хочу.

Ближе к четырем часам объявился Денис. В дверь настойчивозвонили. У меня не было желания открывать, и я звонок проигнорировала. Затемзадребезжал телефон, после этого пришла очередь сотового. Мне это осточертело,и я ответила.

— Полина, — голос Дениса звучал испуганно, —где ты?

— Дома.

— Какого черта не открываешь?

— Я спала. Не слышала звонка.

— Что? Да я звонил минут пять… Я возле твоего дома.Сейчас подойду.

Я натянула халат, расчесалась и стала ждать. Открыла, кактолько он позвонил в дверь.

— Ты что, наглоталась какой-то гадости? —напустился он на меня, войдя в холл. — У тебя вид наркоманки со стажем.

— Не говори глупостей. Я всю ночь не могла уснуть, апотом выпила снотворного. Чувствую себя ужасно. Обедать будешь? Я не готовиласегодня, но в холодильнике что-нибудь найдется.

— Подожди — Он схватил меня за руку. — Лиховскийне звонил?

— Нет.

— И не появлялся?

— Разумеется, нет. Я бы сразу позвонила тебе.

— Посмотри на меня. Полина, посмотри на меня, — онвдруг перешел на крик, я испуганно вздрогнула. — Кому ты о нем рассказала?

— Что?

— Кому ты рассказывала о Лиховском? — повторил он,до боли сжав мою руку.

— Никому, — испугалась я. — Кому, по-твоему,я могла бы рассказать?

— Это я и пытаюсь выяснить.

— Ты с ума сошел. Я никому ничего не рассказывала. Я непонимаю, почему ты кричишь? Денис, ты делаешь мне больно.

— Лиховский убит. Вчера в десять вечера. В несколькихметрах от гостиницы. Застрелен в упор неизвестным. Кому ты сказала о нем?

— Я не говорила. Клянусь. Я… Ты с ума сошел.

— Где ты была вчера вечером?

— Не знаю. Дома. Конечно, дома. Я рано легла спать.Плохо себя чувствовала. Подруга хотела вызвать врача…

— Посмотри на меня… Посмотри мне в глаза. Где ты былавчера вечером?

— Ты с ума сошел! — закричала я. — Не смейдумать… Зачем мне? Господи… Уходи немедленно, слышишь?

Он схватил меня за плечи, встряхнул.

— Послушай… Послушай, что я тебе скажу. О том, чтоЛиховский в городе, знали только ты и я. Понимаешь? Ты и я. Лиховский убит.Кому ты о нем рассказала?