Ворвались наконец незваные гости в рабочее обиталище Гардези и принялись копаться в бумагах на столе и в ящиках, на полках и в мусорной корзине. Горестно взирала на это безобразие Татьяна Феликсовна, бормотала что-то нелицеприятное, сверкала очами.

Но тут обратили изыскатели свои жадные взоры на несгораемый сейф, укрытый как раз от таких взоров внутри книжного шкафа. Татьяна Феликсовна сразу же закричала, что не имеют они законного права посягать на тайну, спрятанную за тяжёлой металлической дверцей с замысловатым замком. Ухмыльнулись ей в ответ, показали бумагу, которая это самое законное право предоставляла, и потребовали ключи от сейфа. Татьяна Феликсовна лишь развела руками, ибо ключи от сейфа были только у хозяина кабинета. Не поверили ей, но все, до кого дотянулись с расспросами, подтвердили эту печальную для алчущих новость.

Стали они совещаться. Хотели дожидаться самого Гардези и заставили Татьяну Феликсовну дозвониться до него, чтобы позвать его в самое пекло. Но их ждало разочарование: не было его в городе и ещё два дня не ожидалось. Тогда захотели они позвать какой-то «эмчеэс», который обладал силой и умением достаточными, чтобы сокрушить все преграды…

Но не выдержала вдруг Татьяна Феликсовна и запричитала, что не нужно варварства и вандализма в лице грубого «эмчеэса». А вызовет она сейчас слесаря знакомого, который не раз ей по жизни помогал в трудных ситуациях. Засомневались предводители демонов, но порешили, что ничего не потеряют от такой любезности Железного Феликса, и разрешили позвать слесаря.

Татьяна Феликсовна дозвонилась до слесаря быстро да вот уговаривала долго. Уговорила. Появился тот слесарь в спецовке чистой да опрятной, в очках тёмных да фирменных, в перчатках специальных да тонких, с сумкой вместительной да полной инструментов всяческих. Мастер, одним словом! Подвели его к сейфу неприступному и стали наблюдать.

Слесарь что-то там высматривал, вынюхивал, выстукивал и наконец достал огромную связку ключей-отмычек. Позвякивал, выбирал, попробовал открыть. Раз неудачно, два неудачно, три неудачно… Предводители демонов уж роптать начали, «эмчеэс» поминать. Но с четвёртой попытки что-то щёлкнуло внутри дверцы бронированной, все замерли…

Вдруг вскрик раздался да следом грохот неописуемый возник. Все обернулись и увидели, что Татьяна Феликсовна поднос с посудой обронила. Пока извинялась она за неловкость свою, предводители демонов вновь обратили взоры свои на сейф поддавшийся…

Смотрят – слесарь со смеху покатывается. Что такое? Бросились к сейфу распахнутому. А там… Тьфу! Журналы глянцевые срамные с девицами голыми… Перерыли весь сейф, но ничего примечательного не сыскали: ни документов подмётных, ни бумаг ценных, ни знаков денежных… Ох как расстроились предводители демонов! Стали рыться в кабинете пуще прежнего, беспорядок развели страшный.

А слесарь ушёл, похохатывая.

А тот, кто в банке был главным по безопасности, незаметно подмигнул Татьяне Феликсовне.

Спрашиваете, чего он подмигивал? Да всякое говорят… Говорят, что журналы срамные в сумке своей вместительной слесарь принёс. Говорят, что зря предводители демонов не обыскали смеющегося слесаря, когда тот уходил. Говорят, что слесарь тот уж очень на хозяина кабинета был похож…

Говорят и говорят. На то и легенда!

Ко мне в кабинет зашёл Костя, начальник торгового отдела по ценным бумагам, и сказал:

– У нас проблема.

– А нельзя ли беседу начинать другими словами? – расстроился я. – Половина визитов ко мне начинается словами «у нас проблема».

– Половина – не так уж плохо… – попытался утешить меня Костя, проходя и усаживаясь напротив.

– Может быть, – ответил я. – Если бы при этом другая половина не начиналась словами «у меня просьба».

– У меня просьба, – немедленно отозвался Костя.

– Слушаю, – вздохнул я.

– Ты лучше посмотри.

Костя положил передо мной листок бумаги с распечатанной на ней таблицей. Таблица была сложная. Много всяких названий ценных бумаг и много всяких цифр. Очень мелким шрифтом.

– Издеваешься? – осведомился я.

– Это мне из финансового департамента прислали, – торопливо стал объяснять Костя. – Наш консолидированный портфель акций. Вот здесь маркером выделено…

– Акции ОАО «Интерсибирь», – прочитал я. – Погоди… Что-то я не помню… Откуда это у нас?

Костя замялся.

– Помнишь, однажды ты толкнул идею, что при таком тотальном росте котировок можно сделать несколько венчурных инвестиций…

– Да? – Я напряг память. – А! Было дело… Помнится, я ещё попросил аналитиков подобрать что-нибудь из акций небольших компаний… – Я спохватился. – Подожди! Я же потом эту авантюру отменил!

– Отменил, – не стал спорить Костя. – Но ты её отменил спустя три дня, а мы… э-э… как бы это сказать… за это время уже успели слегка воплотить её в жизнь.

– Красавчики! – вскипел я.

– Андрей, ты не волнуйся, мы сразу же быстренько всё распродали, причём даже с прибылью…

– С прибылью?

– Если в процентах годовых, то доходность получилась очень даже внушительная. Но этих «венчуров» мы купили немножко, так что в абсолютном выражении вышло несущественно… – Костя покряхтел. – Только вот эту сволочную «Интерсибирь» никак не можем слить…

– А много её у нас?

– Вот, посмотри… – Костя ткнул пальцем в таблицу.

– На двести тысяч долларов? – Я хмыкнул. – Да ладно, не бог весть что… Продай по текущим ценам. Даже если будет небольшой убыток, то квартал у тебя вроде бы удачный, так что есть чем покрыть…

Костя посмотрел на меня скорбным взглядом.

– Андрей, если бы всё было так просто, я бы тебя не беспокоил… Конечно, я бы продал – и дело с концом. Но рынок просто исчез.

– В смысле? – не понял я.

– Эту «Интерсибирь» никто у меня не берёт…

– Так уж и никто? – усомнился я.

Взгляд Кости стал ещё более скорбным.

– «Интерсибирь» попала под налоговые претензии, – сообщил он. – Говорят, она на грани банкротства. Так что неудивительно, что спрос отсутствует…

– Кр-р-расавцы! Повесили неликвид на мою голову… Ты же знаешь, как к этому относится финансовый департамент!

– Знаю, – уныло кивнул Костя. – Вчера имел беседу с Эммой Леонидовной. Хотя, если выражаться точнее, это она меня…

– Понял, понял, – прервал я его жалобы. – Значит, надо срочно, до конца квартала, убрать эти акции с баланса?

– С баланса банка их уже давно убрали, – заметил Костя. – Перевесили на нашу офшорную компанию. Но Эмме Леонидовне этого мало. Говорит, что мы всё равно этой «Интерсибирью» гадим ей в консолидированную отчётность по международным стандартам.