Аварра любил говорить, что однажды и в середине Эмеша может выпасть снег.

Что ж, они все получат то, чего не ждали.

Эш вырежет всех их дингиров, и явится во Внутренний круг, чтобы пройти настоящим царским путем, укладывая себе под ноги мертвые тела этих тварей.

Он заставит жирующих носителей акад вступить в войну, от которой они отгородились живым щитом из городов и деревень. Потому что эта война станет и их войной тоже.

Эш резко поднялся на ноги и принялся спешно снимать с веревок двух других малышей, как будто петля все еще могла причинять им боль. Бережно уложив их на полу рядом с матерью, Эш вышел во двор, и там столкнулся с Даром и Шедой. Не слушая их расспросов, Эш потребовал у девушки десять мин, велел Дарию сообщить страже об убийстве Верры и отправился в город, не оборачиваясь на оклики.

Впервые в жизни он хладнокровно хотел убивать.

Вот только для того, чтобы расправиться со своими врагами, Эш должен был стать сильнее, чем сейчас.

Гораздо сильнее.

И способ для этого был, вот только Эшу он не нравился. Но другого он придумать не мог.

Ничего не поделаешь — все на свете имеет свою цену.

Первым делом Эш зашел в лавку оружейника.

Внутри приятно пахло свежей стружкой и лаком. Мастер Инар, седобородый и коренастый, сонно зевал, наблюдая за тем, как двое взрослых сыновей готовятся к новому торговому дню.

Приблизившись к прилавку, Эш принялся рассматривать товар. Конечно, метательных ножей здесь не было — такое специфическое оружие не пользовалось спросом и делалось на заказ под определенную руку.

Но зато обычных охотничьих и боевых клинков имелось множество. Сыновья Инара бережно вынимали их из ножен и аккуратно раскладывали рядами на кожаные лоскуты, покрывавшие весь прилавок.

Самый подходящий для себя клинок Эш увидел сразу — выкованный из отличной стали, длиной чуть больше ладони. Примерно такого же размера была и рукоять — удобная, с упором и выемками под пальцы и обмотанная кожаным шнуром.

Эш взял нож в руки — и огорченно вздохнул. Правда, осязание вернулось к нему еще не до конца, но даже так было ясно, что оружие выглядело куда лучше на прилавке, чем ощущалось в руке. Не скрывая своего разочарования, Эш все еще продолжал его разглядывать, перекладывая из ладони в ладонь, ощупывая рукоять и взвешивая клинок.

Седобородый Инар, казалось, проснулся. Он с интересом поглядывал на Эша, в то время как один из сыновей грузил на тележку товар для рынка, а другой тоже поглядывал на юношу, но с плохо скрываемым недовольством.

— Это очень дорогой нож, — как бы между прочим сказал он.

— Для очень дорогого у него баланс кривоват, — заметил Эш.

— А может, просто у тебя карманы пустоваты? — хмыкнул молодой торговец.

— А ну цыц! — одернул сына Инар. Искоса взглянув на Эша, мастер поднялся со своей лавки, подошел к прилавку и выдвинул один из множества ящичков, расположенных с внутренней стороны. И вытащил оттуда еще один нож, длиннее предыдущего, в добротных ножнах.

— Ну, если тот тебе кривоват, на этот погляди, — сказал он, буравя Эша внимательным взглядом из-под мохнатых бровей. — Может, оценишь.

Эш вынул клинок из ножен и чуть не ахнул.

Это был обоюдоострый сиппарский нож из настоящей змеиной стали — серой, тусклой и будто слепленной из множества маленьких круглых чешуек.

Наставник Эша говорил, что змеиная сталь не ломается и не ржавеет, потому что ее выковывают не столько молотом, сколько силой воли. От пролитого пота мастера она темнеет, как темнеют человеческие лица от пролитых слез, но от крови врагов со временем приобретает красноватый отблеск.

Нож лег в руку, будто был создан специально для Эша. Абсолютно все, от формы рукояти до баланса, подходило ему идеально.

У Эша загорелись глаза.

— Ты — настоящий мастер! Сколько хочешь за него?

— Я выковал его больше года назад, но заказчик за ним так и не вернулся, — проговорил Инар, хитро прищурившись. — А когда я выставил его на продажу, каждый второй донимал меня вопросом, куда ушла из дома моя совесть, что я прошу такую цену за мутный и старый клинок…

— Так сколько? — нетерпеливо перебил его Эш.

— Мой заказчик собирался купить его за десять мин. Я готов тебе сбавить до семи. Но дешевле даже не проси — лучше уж я тогда себе его оставлю…

— Я согласен.

Молодой торговец удивленно вытаращился на юношу, в котором в жизни не заподозрил бы богача, способного выложить за какой-то нож такие деньги. А мастер Инар только одобрительно хмыкнул и хлопнул ладонью по прилавку, предлагая тем самым отсчитать деньги.

Эш, не жалея, выложил семь монет.

И если бы Инар запросил больше, он точно так же отдал бы всю стоимость, не торгуясь.

Найти такое оружие он и не мечтал.

И вот теперь, получив отличный нож и повод заглянуть к нечаянному знакомцу Магуру на службу, Эш подошел к первому попавшемуся стражнику и спросил, как пройти к могильнику. А потом, беззаботно сунув руки в карманы и насвистывая, двинулся в указанном направлении.

Дважды он почуял за спиной знакомые запахи — это наблюдатели дингира присматривали за ним с расстояния, полагая, что останутся незамеченными.

Эш заставил себя никак не реагировать на их присутствие, хотя мысленно уже всадил свой новый нож уже десяток раз в каждого из них.

Твари.

Что ж, время покажет, кто доживет до следующего утра.

Проходя мимо питейной на углу, Эш отметил про себя, что Дарий уже успел забрать Полудурка, о котором он сам напрочь забыл позаботиться…

Позаботиться.

Эш остановился.

Обернувшись, он взглянул на дом Бэл, где окна все еще были прикрыты красными занавесками.

И прислушался к проснувшемуся городу вокруг.

Судя по всему, его пока оставили в покое. Возможно, решили немного отдохнуть после бессонной ночи.

В конце концов, Эш и так ведь постоянно находился под контролем дингира.

Резко развернувшись, Эш стремительно подошел к знакомому крыльцу и настойчиво постучал в дверь.

Как всегда, ему открыла Мими, немного смущенная и напуганная.

— Здравствуйте, господин!.. Мне очень жаль, но…

Не дослушав девушку, Эш втолкнул ее в дом и вошел сам, затворив за спиной двери.

— Позови госпожу, — негромко потребовал он.

— Я не могу!.. — приглушенным голосом сообщила ему Мими.

— Загляни в спальню и…

— Но она занята! — возмутилась Мими, поражаясь неделикатности и недогадливости настойчивого клиента. — Вы же ушли…