Справа от фасада церкви начинается калле дель Абация (calle de l’Abazia, «улица Аббатства»). Пройдите ее и поверните налево, на рио тера деи Катекумени (rio terà dei Сatecumeni, «улица Оглашенных»). Как следует из названия, здесь начиная с 1571 года, то есть после битвы у Лепанто, проживали пленные турки, изъявившие более-менее добровольное желание перейти в христианство. Перейдите теперь понте де ла Салюте – и вот вы уже перед восхитительной церковью Мадонна-де-ла-Салюте (chiesa de la Madonna de la Salute, «Богоматери, дарующей здоровье»).

Сооружение церкви де ла Салюте началось 22 октября 1630 года по специальному указу Яснейшей. Сенат повелевал выстроить большой храм и освятить его в честь Мадонны, в знак благодарности за избавление Венеции от ужасной эпидемии чумы, поразившей город – как, впрочем, и бóльшую часть Европы. Из одиннадцати представленных на конкурс победил проект Бальдассаре Лонгены, в ту пору едва достигшего двадцатишестилетия. Ему было предложено немедленно начать работы, но освящен храм был только 9 ноября 1687 года, через пять лет после смерти архитектора.

Каждый год, 21 ноября, в день Введения во храм Пресвятой Богородицы, дож прибывал сюда во главе пышной процессии, чтобы отпраздновать избавление от чумы. Его кортеж отправлялся с Сан-Марко и пересекал Каналь Гранде по двум понтонным (то есть лодочным) мостам, соединявшим Сан-Моизе (San Moisè) и Санта-Мария-Зобениго-о-дель-Джильо (Santa Maria Zobenigo o del Giglio) с противоположным берегом. И сейчас одна из самых чтимых венецианцами традиций жива: по-прежнему в этот день лодочный мост соединяет калле дель Трагетто и Санта-Марию-дель-Джильо с Сан-Грегорио.

Праздник Христа-Избавителя (festa del Redentore) – не столь «домашний», но, безусловно, более впечатляющий. На него тоже выстраивается длиннейший понтонный мост, от набережной Заттере алло Спирито-Санто (Zattere allo Spirito Santo) до церкви дель Реденторе на Джудекке. Ее возвел Андреа Палладио в знак избавления от другой чумы – 1577 года. Этот красочный праздник проходит в третье воскресенье июля. А накануне, субботним вечером в Бачино Сан-Марко не протолкнуться от специально украшенных лодочек – с них венецианцы и их гости любуются фейерверками, сделавшими этот праздник известным на весь мир.

Но обратимся к величественной церкви де ла Салюте и к тому месту, на котором она возведена. Потому что само это здание содержит немало любопытных секретов.

16 апреля 2010 года британский турист Чарльз Вордсворт сфотографировал пасмурное небо над церковью де ла Салюте. В следующее мгновение, взглянув на экранчик, он обратил внимание, что просвет в облаках выглядит как дьявольская личина с острой бородкой, косо ухмыляющаяся из туч. Он показал фотографию брату, и оба они нашли это очень странным. На следующий день, возвращаясь домой, они обнаружили, что все рейсы в Великобританию отменены: сутками раньше исландский вулкан Гримсвотн извергнул в небо над Северной Европой огромное облако пепла.

Последний приют для чумных

Старик не спускал с нее тяжелого взгляда вот уже несколько минут. Но и он, и та, на кого он смотрел, не двигались, застыв посреди калле, ведшей от Сан-Грегорио на Тринитá. Что касается Элизабетты – она застыла от ужаса. Луна давала достаточно света, чтобы убедиться: этот старик – призрак. Сквозь его худое и вытянутое тело виднелись камни стены, перед которой он стоял. Женщина боялась пошевелиться. Вдруг издалека послышались голоса. «Помогите! Помогите!» – закричала она, непроизвольно повернув голову. А когда снова взглянула на старика, он уже исчез.

Дело происходило в 1636 году, подобные случаи были нередки – и почти всегда они касались тех, кто имел какое-то отношение к проходившему тогда строительству базилики де ла Салюте, как Элизабетта, которая, была женой старшего мастера. Случаи эти были самые разные. К детям рабочих подбегали какие-то ребятишки, предлагая поиграть, и вдруг бесследно исчезали; кто-то слышал по ночам непонятные вздохи и рыдания; на других начинали скалиться черные собаки, тоже пропадающие из виду, стоило показать им палку.

Но эти относительно невинные происшествия быстро сменились еще менее приятными: звоном оконных стекол, хлопками дверей, скрежетом когтей, а порой – глухим рычанием, словно где-то дерутся две собаки. Еще слышались стуки и шумы, словно где-то всю ночь переставляют мебель. Наконец эти необъяснимые феномены стали напрямую затрагивать людей: кто-то (или что-то) сдергивал одеяла со спящих прямо посреди ночи, дергал в темноте женщин и детей за волосы, а тому, кто пытался дать сдачи, невидимая рука немедленно отвешивала оплеуху. Дело дошло до того, что рабочие, опасаясь за своих родных, увольнялись со стройки – но это не избавляло их домашних от преследования, а семьи вновь нанятых попадали в то же самое положение. Ситуация стала критической и потребовала вмешательства Совета Десяти.

Первое предположение – что речь идет о душах покойников, захороненных на старом кладбище больницы делла Тринита, пришлось сразу отбросить после того, как целая череда месс, отслуженных в их память, не принесла результата. А поскольку больница шла на слом, чтобы освободить место для творения Лонгены, все захоронения решено было перенести.

Чем больше торопились рабочие покончить с этой неприятной работой, тем заметнее делалось еще одно необъяснимое явление: шум, какое-то жужжание на стройплощадке, сначала едва различимое, но становящееся все громче и громче. За насколько дней это жужжание превратилось в гомон, перекличку голосов, все более и более явственных. Стройплощадку пришлось закрыть и выставить полицейское оцепление. Им руководил Джироламо Сартори, опытный командир.

На третью ночь послышался странный голос – как будто мужчина и женщина одновременно говорили одно и то же. Старый командир зашел церквушку, от которой остались уже одни только стены, и решительно спросил: «Кто ты?» Необыкновенный голос замолчал, а потом произнес: «Я дух, явившийся отовсюду… с неба, из ада, с земли… я появился миллионы лет назад, вот и все, что я могу сказать». «Чего же ты хочешь?» – продолжал настаивать бравый Сартори. Но ответа не последовало. И вдруг – леденящий тысячеустый вопль разорвал печальную тишину ночи, кровь потоком начала заливать пол старого монастыря, а на стенах сами собой выступили непонятные надписи: «Пожалуйста, помоги нам заполучить свечи, мессы, молитвы».

Перепуганные полицейские не знали, что предпринять. Они бегали туда-сюда, с трудом удерживаясь от желания просто убежать подальше. Кто-то даже пальнул из мушкета. А потом наваждение исчезло, не оставив никакого следа. Старый командир был так потрясен, что не стал дожидаться наступления дня. Он раздал своим людям заступы и лопаты и велел им копать. И через несколько часов в свете факелов предстала ужасающая картина: несмотря на то что все кресты и надгробные плиты были унесены, все захороненные тела оставались на своих местах. Похоже, за рабочими никто