меня разводят, причем тупо и очевидно. Потому что вся наша «профессиональная команда» выглядит, как знаменитый фрик-парад в Арамболе — сумасшедше и чудаковато.

А, может, это просто заговор против меня?

«Так, когда я в последний раз выплачивал премию?» — пытаюсь вспомнить.

«Ох, не видать мне инвестиций,» — чует моя поехавшая материнская плата.

В этот самый момент в кармане брюк начинает вибрировать телефон. Аккуратно, стараясь не привлекать излишнего внимания, извлекаю телефон и смотрю на экран, в котором висит сообщение… черт!

Черт, черт, черт!

Перевожу взгляд на циферблат, и мне в которой раз за последние десять минут хочется завыть:

Богиня: Игнатов, если через полчаса ты не притащишь свою айтишную задницу, я не выйду за тебя замуж!

И смайлик такой злющий, а рядом нож.

Угроза выглядит вполне себе реальной, поэтому я не могу позволить себе опоздать на собственную свадьбу!

Мне приходится искренне извиниться и наврать с три короба о возникших чрезвычайных проблемах, требующих моего личного, такого незаменимого присутствия. За главного оставляю своего нового помощника Романа, и пулей вылетаю из конференц-зала.

Я прилетаю за пять минут к назначенному времени.

Бывшая жена взволнованно переминается около кабинета с папкой в руках. У меня есть парочка несчастных секунд, чтобы полюбоваться этой идеальной композицией: теплое белое платье чуть выше колена, удачно подчеркивающее небольшой округлый животик, стройные ножки в грубых ботинках, волнистые, изящно скрепленные крупным белым цветком-заколкой на один бок волосы и изысканный браслет из цветов на запястье.

Моя любимая Нимфа!

Богиня, Фея, Принцесса… Это всё она…

Агата замечает меня, недоверчиво всматривается и хмурит брови.

Снова не узнает?

— Это тебе! — протягиваю букет из нежно-белых пионов. Пришлось попотеть, что найти в это время года ее любимые цветы. — Выглядишь потрясающе! — Беру ее за тонкое запястье и невесомо притягиваю к себе.

Моя бывшая жена задирает голову, и мы долго внимательно разглядываем друг друга.

Нежная, бархатная, такая же утонченная, как эти великолепные цветы.

Моя Богиня. Только моя.

Наклоняюсь и целую свою бывшую любимую жену последний раз.

Потому что через пару минут я женюсь, и буду уже целовать свою настоящую законную жену. А сейчас мне хочется немного пошалить, пока я еще холост и свободен!

Утаскиваю за талию поплывшую Агату к противоположной стене, одной рукой придерживая ее затылок. Ее нетронутые химией губы блестят, а глаза сверкают ярче Полярной звезды. Большим пальцем поглаживаю тонкую шейку, а свободной рукой ныряю под короткое платье.

Агата вспыхивает точно новогодняя гирлянда и, мне кажется, что сейчас я отхвачу этим букетом по загривку, но моя беременная Богиня удивляет, расставляя ножки и предоставляя мне свободный доступ.

О-о-о…

А, может, ну ее, эту женитьбу?!

Че я там не видел? Уже бывал, потом вышел, и вот снова собираюсь войти.

Да я бы сейчас с превеликим удовольствием сгреб свою Богиню и утащил нас обоих на Олимп удовольствия.

Ее отчаянный стон тонет где-то у меня во рту, когда дверь напротив резко отворяется, и оттуда показывается немолодая женщина.

Мы с Агатой одновременно отскакиваем друг от друга, а следом, не сговариваясь, начинаем ржать!

Ну привет, старая знакомая!

— Леон и Агата! Вы? — уточняет женщина с медными волосами и оранжевой помадой на губах.

— Мы! — дружно отвечаем и смеемся.

Женщина непонимающе оглядывает нас и кивком головы призывает проходить.

Я пропускаю вперед пока еще бывшую жену, и мы вместе направляемся к большому столу в центре кабинета, того самого, в котором, по иронии судьбы, недавно разводились.

Переглядываемся с Агатой и прыскаем!

Две пары глаз смотрят на нас в недоумении.

Кажется, в их бюрократичных головах начинают усиленно ворочаться шестерёнки, пытаясь понять, где они могли видеть нас раньше. и почему наши лица им кажутся знакомыми.

Взгляд ржавогубой жалостливо проходится по мне, и я ее понимаю: я в том самом свадебном костюме от китайского Диор, в котором мне уже приходилось один раз жениться, один раз разводиться и вот настал очередной выход костюма в свет!

Я предусмотрительно приготовил костюм и оставил его в машине. Кое-как переоделся в брюки и пиджак, а рубашка, к счастью, была на мне.

Права была Агата, когда в день нашего развода, советовала его не выбрасывать! Ведь действительно пригодился! И я даже не смею предположить, везучий этот костюм или проклятый! Но я определенно больше не собираюсь его хранить, второй брак будет окончательным, последним и стопроцентно осознанным!

К тому же, в четвертый раз я в него точно не влезу: на пиджаке швы трещат по бокам, рукава стали практически три-четверти, а молнию на брюках и пуговицу я вообще не смог застегнуть. Прикрыл рубашкой навыпуск.

Уверен, у меня вид, будто этот костюм я одолжил у младшего брата-выпускника школы! Или у бомжа.

Агате тоже смешно и весело, хотя поначалу я заметил ее хмурый, недобрый взгляд.

— Присаживайтесь, — говорит вторая женщина. Прошлый раз она мне показалась более приятной, чем в этот. Всё-таки повод, по которому мы в очередной раз здесь собрались, чрезмерно влияет на восприятие! — Прошу ваши паспорта.

Мы с Агатой смиренно сидим и смотрим на женщину, которая что-то пишет, перекладывает с места на место документы, усердно всматривается в экран компьютера, а затем невозмутимо спрашивает:

— Быстро регистрируемся без торжественной речи?

Переглядываемся с Агатой, и я уже готов согласно кивнуть, как моя бывшая меня удивляет:

— Нет! — упрямо задирает подбородок и кладет букет на стол. — Я выхожу замуж и хочу всё по-настоящему.

О-о-о… ну окей…

Ржавогубая недовольно хмыкает, как будто у нее закончился рабочий день, а мы ее заставили работать сверх нормы.

Подходит к столу, выдвигает ящик и достает оттуда крохотное зеркальце и помаду.

Открывает колпачок, вытягивает губы овальной баранкой и жирно несколько раз обводит свой рот ядреной оранжевой помадой.

Агата морщится, хватает со стола букет и прикрывает им свое угорающее лицо. Мне прикрыться нечем,