столом эти двое влюбленных сели чуть отдельно от нас, что тоже было понятно — виделись они, как я понял, не так часто, как им хотелось бы. А я достался на уже привычное растерзание Долгорукой, Юсуповой и Шереметьевой, о чем, впрочем, не особо и жалел, — большую часть ночи наши красавицы, в том числе и великая княжна, проскакали на импровизированном танцполе рядом с нашими диванами. Мария даже умудрилась вытащить на танцульки тех двоих женщин-охранников, которые пытались не пустить меня к бильярдному столу Долгорукого. Мы с ним постоянно оставались одни, и Андрей в один из таких моментов меня поблагодарил:

— Леха, спасибо огромное за цветы и «колбасу»! За «колбасу» особенно! Машка же реально слабее нас играет, а ты умудрился очень красиво партию слить, она даже и не заметила!

— Все для вас, Андрей Анатольевич! — улыбался я. — Обращайтесь!

— Это ты обращайся! — отмахнулся он. — В следующий раз моя очередь под столом ползать! И не забывай, турнир начнется уже на следующей неделе, жеребьевка в эти выходные.

— Помню, Андрей, помню, — кивнул я.

— Ты же нашим девушкам обещал тренировку? Вот под это дело мы с тобой вдумчиво и поиграем, — поставил он меня перед фактом.

— Я только за, Андрей, на неделе определимся, — заверил я его.

Медляки я танцевал по установленной девушками очереди, однако когда пошел «второй круг», вмешалась Мария, объявив белый танец, и пригласила меня. Я демонстративно посмотрел на Долгорукого, который мне с улыбкой кивнул, и повел девушку танцевать.

— Алексей, а где ты так хорошо научился играть на бильярде? — спросила она меня, когда мы, прижавшись друг к другу, качались в танце.

— Прохор, воспитатель мой, научил, а потом у «каталы» одного уроки брал… — Я почему-то не смог ей ответить неправду.

— За то, что сегодня так красиво проиграл, спасибо! — усмехнулась великая княжна. — И что Андрея «грузить» не стал, тоже спасибо.

— Мария, я не…

— Я все видела, все эти твои так называемые «промахи» и «ошибки», — остановила она меня. — Мне отец, и не только он, все эти приемы показывал и объяснял, зачем они нужны. Может, как-нибудь еще раз в «колбасу» сыграем, но уже в полную силу?

— Давай, — отлегло у меня. — Мы как раз с Андреем договорились на неделе потренироваться перед турниром, приезжай, я буду только рад.

— Если получится, обязательно приеду! — пообещала она. — С вами весело! А я вам не помешаю?

— Если готова залезть под стол, то нет, — усмехнулся я.

— Ах ты!..

Когда мы вернулись за стол, Инга Юсупова как бы между делом сказала:

— Я смотрю, вы с Машей нашли общий язык!

Долгорукая с Шереметьевой, в свою очередь, сделали вид, что их все происходящее не особо и волнует, но ответа моего ждали.

— Да, — кивнул я. — На почве любви к бильярду. — И взял бокал с вином.

Девушки переглянулись, и продолжила уже Аня Шереметьева:

— Лешенька, а подробнее? Если можно… Я хмыкнул.

— Договорились, что если Мария найдет время, то снова поиграем все вместе — я, она и Андрей.

— Ну, тогда ладно! — погладила меня по руке Шереметьева. — С Андреем мы тебе разрешаем. Да ведь, девочки?

Девочки дружно кивнули, полностью согласные с Аней.

Дома я был уже под утро, душ проигнорировал, решив помыться, когда встану, и завалился спать.

К моему удивлению, когда вышел из спальни в гостиную, Прохора не обнаружил, а увидел записку на журнальном столике: «Буду к двум, уехал по делам. Обед в холодильнике». Время подходило к часу дня, значит, воспитателя осталось ждать не так и долго. Разогрев еду, я пообедал, попил чай и включил телевизор. По всем каналам шли какие-то игровые шоу, с помощью которых я убил время до прихода Прохора, который не заставил себя долго ждать. Раздевшись, он прошел в гостиную и заявил мне:

— Тренировка там же, на территории университета.

Собирайся, гулена, нас ждут великие дела!

На этот раз я подошел к тренировке более осторожно, решил все делать плавно и аккуратно. Реализовать это у меня получилось только отчасти: этап ощупывания я пропустил, а сразу попытался настроиться на ментальный доспех Прохора. Получилось это чуть легче, чем в четверг. Сначала преобладало ощущение холодной бетонной стены, но потом доспех потеплел, как бы отзываясь на мой зов. В этот момент для меня защита моего воспитателя стала представлять некое хаотичное переплетение энергетических жгутов. Ощущение того, что я так ярко увидел все это, вызвало восторг, который несколько заглушил мои неприятные ощущения подташнивания и головокружения. Действуя только на интуиции, я попытался поправить эти жгуты, руководствуясь только мне понятным и непонятно откуда взявшимся преставлением о правильности их расположения. И мне это даже удалось — энергетическая структура ментального доспеха моего воспитателя начала меняться в сторону геометрически правильной решетки. В какой-то момент моральная усталость перекрыла доступ к ментальному доспеху Прохора, и я, с трудом сдерживаясь, сумел остановиться и прекратить тренировку. На лице моего воспитателя блуждала улыбка, он не обращал на меня никакого внимания, погруженный в созерцание каких-то своих ощущений и эмоций.

— Прохор! — позвал я его. А в ответ была тишина… — Прохор! — сказал я уже громче.

— А… Это ты Алексей! — Мой воспитатель попытался сфокусировать на мне свой взгляд. — Все хорошо?

— Все просто обалденно! Как ты себя чувствуешь?

— Готов горы свернуть! — прозвучало это так, что не оставалось сомнений, что это сейчас же будет исполнено.

Прохор, стоящий напротив меня, просто разрывался от энергии, переполняющей его. Слава богу, что у моего воспитателя хватало мастерства сдерживать эту свою силу. В конце концов он просто сбросил ее излишки в землю, отчего та зашипела и обуглилась.

— Лешка, заканчиваем на сегодня, иначе за последствия не отвечаю! — Прохор махнул мне рукой в сторону дома.

Пока шли домой, мой воспитатель еще два раза останавливался и сбрасывал излишки силы.

Поговорить мы с ним смогли только к вечеру, когда я, да и Прохор несколько пришли в себя.

— Садись! — указал мне мой воспитатель на диван гостиной, опять настроив этот прибор, в конце концов загоревшийся зеленым огоньком. — Что сегодня было?

— Сначала ты