или кого-то – но различаем лишь звук восьмидесяти часов в коридоре и крики нескольких чаек.

– Думаю, он ушел, – шепчет Роуз, а затем смотрит на Трикси. – Вода должна была уже отступить достаточно, чтобы мы смогли добрести до берега. Нам просто нужно добраться до входной двери. Может, нам нужно набраться смелости и выглянуть?

– Тебе не нужно разговаривать со мной как с ребенком, – шепчет Трикси в ответ, звуча и выглядя именно так.

– Или лучше подождать? – предлагаю я. Смелость никогда не была одним из моих сильных качеств.

Роуз не обращает на меня внимания – словно она знает что-то, неведомое мне – и в последний раз оглядывается на Стену достижений. Кажется, она читает мое стихотворение. Затем она произносит слова, которые мне настолько сложно осознать, что я не могу ответить.

– Я спрошу только один раз. И мне это кажется глупым и постыдным. Но это твоих рук дело, Дейзи?

Я смотрю на нее долгое время, но она даже не смотрит мне в глаза. Я не знаю, как или почему она могла такое подумать.

– Нет, – говорю я, вытирая слезу со щеки. Роуз смотрит в пол, словно сожалея. Но к словам не прилагаются чеки, их нельзя вернуть в магазин.

– Дейзи никогда бы так не поступила, – шепчет Трикси, и я рада, что кто-то в этой семье видит меня настоящую.

– Что бы ни произошло, я хочу, чтобы ты оставалась позади меня. Ладно? – говорит Роуз, поворачиваясь к ней. Моя племянница кивает, а я стою абсолютно неподвижно, буквально оцепенев от страха. Роуз крадется к двери библиотеки, не оставляя мне выбора, кроме как пойти следом. Поппинс пытается сделать то же, но моя сестра отгоняет ее.

– Нет, Поппинс. Побудь пока здесь. Нам нужно вести себя очень тихо.

Собака смотрит на Роуз, словно понимает каждое слово и садится на коврик.

Роуз медленно поворачивает ключ, дверь со щелчком открывается и я вижу, что ее рука дрожит. Потом она быстро распахивает дверь, словно за ней может кто-то прятаться, но там пусто.

– Подожди здесь, – шепчет она через плечо, выходя в холл. Я наблюдаю с порога, как она прокрадывается к чулану под лестницей. Уже зная, что внутри она найдет что-то, чего никто из нас не хочет видеть. Роуз тянется к ручке, колеблется, но потом открывает дверь чулана.

Со своего места я не вижу, что видит она, но язык ее тела не обнадеживает.

– Подожди здесь, – шепчу я Трикси и она кивает. Я выхожу в коридор, чтобы заглянуть Роуз через плечо, и увиденное шокирует меня больше всего прочего. Тело Лили усажено на пол, ее голова свисает, словно она смотрит в зеркало, привязанное к ее руке. Ее оставили возле бабушки, отца и Нэнси. И Конора. Его шея выглядит сломанной и вокруг нее намотано йо-йо. В рот ему затолкали что-то похожее на газетную страницу, закрепленную красной лентой. Мне приходится отступить на шаг и отвернуться, когда я его вижу.

– Он умер, подавившись собственными словами, – шепотом говорит Роуз.

– Что? – говорю я.

– Разве не это значит его же статья, засунутая ему в рот? – Я отступаю еще на шаг, уже неспособная справляться с ужасом, увиденным сегодня. Думаю, меня стошнит. Я спешу на кухню и наклоняюсь над раковиной, но ничего не происходит. Потом я смотрю на стену и вижу, что поэма снова изменилась.

Родные Дейзи Даркер темнее других были.

Когда одна умерла, вся семья солгала,

                            на смерть глаза они закрыли.

Бабуля Дейзи Даркер хоть старше,

                            но не мудрее их.

От ее завещания всех замутило,

                            этим смерть она себе заслужила.

Отец Дейзи Даркер всю жизнь

                            под свою песню плясал.

Его эгоизм, его пианино,

                            свели его в гибельную трясину.

Мать Дейзи Даркер была актрисой

                            с сердцем изо льда.

Не всех детей своих любила,

                            роль потерять она заслужила.

Сестра Дейзи Даркер, Роуз, была старшей из трех.

Тихой, красивой и умной, но умрет она одинокой.

Сестра Дейзи Даркер, Лили,

                            была самой тщеславной из них.

Эгоистичной, избалованной, самодовольной

                            ведьмой, смерти достойной.

Племянница Дейзи Даркер была

                            развитым не по годам ребенком.

Но и неспособным выжить

                            в дикой природе брошенным утенком.

Тайную историю Дейзи Даркер

                            кто-то должен был рассказать.

Но ее сломанное сердце —

                            лишь начало того, что нужно узнать.

Семья Дейзи Даркер лгала

                            слишком много лет напролет.

Свои последние часы перед смертью

                            они провели, получая свое.

– Почему вычеркнуто имя Роуз? – шепчу я. – Она не умерла.

– Я вижу, как ты дышишь, – слышу я голос Роуз, доносящийся из коридора.

Я выбегаю из кухни, но не успеваю увидеть, с кем она говорила. Когда тишину разрывает звук выстрела, меня охватывает тошнотворная растерянность. Я с ужасом смотрю, как Роуз падает на пол, и мне кажется, что не только мое сердце, но и весь мир разбивается.

Сорок четыре

31-е октября 06:00 – отлив

Я спешу к Роуз и отпускаюсь на колени возле нее. Столько крови, слишком много, я не знаю, что делать. Но я не думаю, что если бы знала, это имело бы значение. Я пытаюсь сконцентрироваться на красивом лице Роуз, а не на красной луже, расползающейся под ней. Часы в коридоре хором отбивают шесть утра и я хочу, чтобы они прекратили. Я хочу, чтобы все это прекратилось. Время никогда не исцеляет ничего в этом доме, только делает хуже. Я уверена, что Роуз умерла, но потом она открывает глаза, смотрит на меня и хмурится.

– Дейзи? – шепчет она.

– Я здесь, Роуз. Все будет хорошо, – говорю я.

Она улыбается, но этого недостаточно, чтобы скрыть ее боль.

– Ты никогда не умела врать.

Потом она закрывает глаза, ее голова падает набок и я знаю, что она мертва.

– Почему? – кричу я, больше не боясь. – Что ты наделала? – Я встаю и поворачиваюсь к человеку, застрелившему мою сестру, уже не переживая, что сделают со мной. – Тебя всегда все любили. Я любила тебя больше всех на свете. Почему ты застрелила Роуз? Отвечай!