Отец улыбнулся и, потрепав ее по голове, вышел из комнаты.

После него пришла Сольдан.

– Тоже будешь читать нравоучения? – буркнула Кымлан. Она и сама не понимала, почему так боится встретиться с Ансоль. Может быть, потому, что где-то в глубине души она надеялась, что и принц, и принцесса все еще любят ее? Ей было страшно увидеть в глазах некогда лучшей подруги равнодушие.

– Хочешь, мы пойдем с тобой? – спросила Сольдан, присев напротив. – Господин Чильсук прав: ты должна узнать все наверняка. Если с принцессой вас больше ничего не связывает, тогда можно будет со спокойной совестью вычеркнуть ее из жизни. Но если она по-прежнему ждет тебя, то нельзя терять такого человека. В конце концов, ты не одна, мы всегда тебя поддержим! Положись на нас, как мы полагались на тебя все это время.

Кымлан посмотрела в чистые глаза подруги, и ей стало немного легче.

– Спасибо.

На следующий день, с первыми лучами солнце, Кымлан собралась с духом и вместе с подругами отправилась к храму. В перерывах между тренировками они успели перешить весь ее женский гардероб, и теперь без труда взбирались на гору, лишь изредка цепляясь длинным подолом за ветки и торчащие из земли корни.

Кымлан смотрела на спины Акин и Юнлэ, заметив, как ловко они спрятали в волосах, на поясе и в высоких черных сапожках оружие. Со стороны никто бы не догадался, что три изысканно одетые девушки могут дать отпор любому, кто попытается на них напасть.

Поговаривали, что в этих краях участились грабежи, и поэтому Кымлан на всякий случай взяла с собой меч, колчан со стрелами и два лука: для себя и Юнлэ, которая стреляла лучше всех из ее учениц.

Буддизм в Когурё был распространен слабо, и принцесса Ансоль являлась одной из немногих его последовательниц. Специально для нее Владыка возвел на скале Чанхо красивейший храм.

Они медленно поднимались по склону, время от времени выныривая из густо поросшего леса на небольшие возвышенности. Солнце припекало, и выпавший за зиму снег почти растаял, из-за чего дорога превратилась в кашу. Комья грязи налипали на сапоги, мешая двигаться. Привал они сделали всего несколько раз, когда очень устали. Но сливовая настойка Сольдан и рисовые лепешки значительно подняли угасающий дух путешественниц.

Наконец, преодолев большую часть расстояния, девушки услышали напевы сутр[10] и звон колокольчика. Мохэски, которые ни разу в жизни такого не слышали и не знали о буддизме, испуганно замерли. Только когда Кымлан объяснила, что это просто вид молитвы, они двинулись дальше.

Через некоторое время они разглядели на краю отвесной скалы храм, который будто парил в облаках, а изогнутые края крыши устремлялись в небо. Подруги восторженно ахнули, увидев, как маленькое здание храма красиво вплетается в скалистый пейзаж, будто зависая над пропастью. С такой высоты Куннэ открывался как на ладони, и при виде такой крошечной столицы Кымлан почувствовала охвативший ее восторг.

– Я в жизни не видела такой красоты! – прошептала Акин, не решаясь идти дальше.

Кымлан улыбнулась и приобняла ее за плечи, подталкивая ко входу в храм, где утренние молитвы уже подходили к концу. На деревьях возле входа покачивались белые и красные ленты с уже стершимися надписями. Вероятно, это были надежды, чаяния и мечты тех, кто приходил сюда. Кымлан сразу вспомнила ленты на ветвях Дерева рода и задумалась, сколько людей делилось здесь своими сокровенными желаниями. Исполнились ли они?

Им навстречу вышел монах в повязанном через плечо оранжевом одеянии. Не выказывая удивления, он поклонился незнакомкам, сложив ладони на уровне груди.

Кымлан неумело повторила его жест и сказала:

– Мы пришли увидеться с принцессой Ансоль.

– Ее Высочество еще не прибыла в храм. – Лицо монаха не выражало никаких эмоций. Он равнодушно смотрел на девушек и уже собирался уйти, но Кымлан остановила его.

– Но она должна была прибыть еще вчера, – удивленно произнесла она, прикидывая в уме, сколько времени могло понадобиться принцессе на дорогу, раз ее до сих пор нет.

– Мы тоже ждали ее вчера к вечеру.

Кымлан встревоженно переглянулась с подругами.

Это было странно. Да, путь до храма не близкий, но они даже пешком добрались всего за несколько часов. В душу закралось нехорошее предчувствие.

– Не волнуйся, она скоро приедет, – попыталась успокоить ее Сольдан. – Принцесса наверняка поехала в паланкине, а по горе, да еще и в распутицу, это занимает много времени, сама знаешь.

– Подождем немного, а потом отправимся на поиски. – Кымлан напряженно вглядывалась вниз, в безлюдную дорогу, ведущую к горе. Вероятно, девочки правы, и не стоит сразу паниковать.

Прошло еще несколько часов, солнце начало клониться к закату, а принцесса так и не появилась в храме. Не на шутку встревожившись, Кымлан собралась идти на поиски. Она нутром чувствовала, что что-то случилось.

– Оставайтесь здесь, – велела она подругам, на что получила бурные возражения.

– Одна ты никуда не пойдешь! – категорично заявила Юнлэ.

– Мы не такие уж и хорошие бойцы, но четверо всяко лучше, чем один, – кивнула Акин.

– Хорошо, только пусть кто-то один останется в храме на случай, если принцесса приедет, и мы разминемся, – согласилась Кымлан.

После долгих протестов было решено оставить Сольдан, а другие девушки отправились в путь. Они кинулись вниз по склону, ища следы королевской процессии. Им нужно было торопиться, пока не стемнело.

Через какое-то время Кымлан заметила поломанные ветки деревьев и кусты, а еще через несколько шагов они, к своему ужасу, обнаружили перебитых королевских стражников, поломанный паланкин и несколько трупов простолюдинов с черными повязками на лицах. Сердце Кымлан на миг остановилось. Она чувствовала, что что-то не так. Нужно было бежать на поиски раньше, а не ждать! У нее кровь стыла в жилах от одной мысли, что принцесса могла погибнуть.

Акин и Юнлэ испуганно переглядывались между собой и молчали.

Повсюду была кровь и мертвые люди.

Кымлан без особой надежды заглянула в брошенный паланкин, но никого там не обнаружила. Она несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь подавить панику, и еще раз внимательно осмотрелась. Судя по следам борьбы и разбросанным телам, разбойники ушли на запад. А если учесть, что среди убитых нет ни одной придворной дамы, женщин решили оставить в живых и увели с собой. Одни Небеса ведают, что негодяи сделают с невинной принцессой и ее служанками!

Кымлан подала подругам знак и двинулась по следу, то и дело останавливаясь или возвращаясь на пару шагов назад, чтобы удостовериться, что они идут в правильном направлении. Опустившиеся на лес сумерки окутывали их со всех сторон, сбивали