окраине поселения коптил небо колесный трактор, испачканный свежей грязью по самую крышу. На прицепе за собой он притащил из леса несколько бревен. Максим не удивился бы известию, что в общине есть лесопилка. Раз у них до сих пор ходили трактора, что говорило о хозяйственной жилке местного населения, то и в остальном можно было ждать высокого уровня технического оснащения.

— Откуда они соляру таскают? — удивился Макар. — С железки, наверное, — ответил он сам себе.

Железная дорога многим служила источником полезных вещей. Найти бесхозную цистерну на запасных путях и потихоньку доить ее — было большой удачей. Обычно из-за топлива начинались войны, как в старые добрые времена, и маленьким общинам на этой войне делать было нечего.

— Трактора у нас на рапсовом масле ездят, — ответил из-за спины вооруженный мужчина, неприметно сидевший у коровьих яслей.

— Как это — на масле? И мотор его жрет? — удивился Макар.

— Жрет, и еще как.

— А рапсовое масло откуда? — спросил Максим.

— Сами выращиваем. До этого тут деревня одна им занималась, семян осталось дохренища, никому не нужные, пока не нашелся один мужичок, который нам все разжевал про этот рапс. Теперь мы его едим, пьем и в машины заправляем. А еще пасеку ставить начали с прошлого года. Медонос офигенный.

— Надо же, а я и не слышал ничего сроду про этот рапс, — признался Максим. — А что, может, устроите с нами бартер на что-нибудь?

— Не ко мне вопрос. Это к главе нашего сельсовета.

— Ясно. Разберемся. Парни, собираемся. Где тут у вас можно умыться?

— В ручье, — мужчина указал стволом автомата в нужном направлении. — Там помост, только все сразу не забирайтесь на него, не выдержит.

Отряд собрался быстро, вышел из-под навеса на влажную землю, с сочным звуком расступающуюся под обувью. Народ, заприметивший их, отвлекался от дел и с любопытством рассматривал. Видимо, чужаки здесь появлялись нечасто. Максим помахал им. Некоторые помахали в ответ.

— Напряженные. Не доверяют, — шепнул в спину Толик.

— Дичают понемногу, — решил Максим. — Надо ставить еще один блокпост ближе к ним, и открывать совместное патрулирование, иначе они вообще решат, что им никто не нужен.

— Выродятся, если не будут контачить.

— Да погибнут раньше. Даже волкособы их не успеют предупредить, — буркнул Макар.

— Да, вероятность такого исхода высокая. Они как суслики, которые зорко смотрят за тем, не летит ли орел, не бежит ли лиса, а потом получают бампером по морде, — вспомнил Максим давнюю шутку из прошлой жизни.

Они дошли до ручья, шумно журчащего грязной водой, ставшей такой после ночного дождя. Постояли немного, и решили, что умываться грязной водой не стоит. Максим выпил из термоса перезаварившегося в нем травяного настоя, пополоскал рот, горло и выплюнул.

— Надо дорогой поинтересоваться у местных, — произнес он. — Чую, сами они услуги проводника не предложат. Оставайтесь здесь, держите мой автомат, пойду пообщаюсь.

Максим отдал автомат Макару и пошел в сторону землянок налаживать контакт. Народ трудился на своих наделах, реально занимаясь выращиванием пропитания, а не каким-то хобби, которым оно было до катастрофы. Он выбрал женщину с мотыгой, которая несколько раз бросила взгляд в его сторону, но не успел дойти. Его окликнул тот самый бородатый, который встретил их отряд ночью.

— Максим, у меня разговор есть.

К облегчению женщины, он сменил маршрут.

— Доброе утро, — поздоровался Максим и протянул руку. — Вы не представились.

— Иван. Васильевич. Я тут за главу пока.

— О, царь Иван Васильевич Грозный, очень приятно, — не удержался Максим от сравнения с суровым тезкой. — Почему пока?

— Да у нас тут сейчас трения появились, община раскололась на два лагеря. Если дело дойдет до серьезного, а мне кажется, все к тому и идет — я просто откажусь от своего поста. Нахрен мне нужен этот геморрой.

— Жаль. Я хотел предложить вам взаимовыгодное сотрудничество. Причем, выгодное больше для вас в экономическом плане. Мы же мыслим стратегически. Нам нужна территория, населенная лояльными общинами. Мы даем гарантию безопасности, помощь в случае неурожая, обмен знаниями, а вы придерживаетесь наших инструкций, участвуете в совместном патрулировании, вылазках во внешку, возможных боевых действиях. Вы же понимаете, что вам в одиночку не выжить, кого бы народ ни выбрал.

— Мы думали о вас, но вы слишком далеко. В случае опасности успеете только к погребению.

— Так было раньше. Мы поставим рядом с вами блокпост, откроем систематическое патрулирование. О любой опасности будем знать заранее. У вас есть время подумать и убедить людей в этом. Скажите им, что наша политика не строится на влезании во внутренние дела общин. Живите, как жили. Только сотрудничество.

— Ох, не знаю, одичали мы, что ли, — Иван потеребил бороду. — В социофобов превратились.

— Я заметил, — честно признался Максим. — Народ очень подозрительно отнесся к нам.

— Я сам такой. В каждом незнакомце вначале вижу врага, пока меня не переубедят в обратном.

— Я переубедил?

— Ну, ты-то… я помню, как ты со своим товарищами жизнью рисковал. Только времени сколько прошло, и ты сам мог сто раз измениться. Кто вчера был другом, сегодня запросто может стать врагом.

— Я все тот же, и цели те же. Не буду принуждать, думайте сами, только помогите дорогу выбрать, чтобы не тащиться по грязи. Кстати, о чем вы хотели поговорить? — Максим вспомнил, что Иван позвал его на разговор.

Глаза у главы забегали, словно он потерял уверенность в том, о чем собирался рассказать.

— Отойдем, — предложил он Максиму.

— Давайте, — согласился Максим удивленно. На расстоянии слышимости все равно никого не было.

Они отошли от первой линии землянок шагов на пятьдесят. Иван Васильевич нервно покрутил на пальце кончик бороды.

— Тут люди были недавно, — сообщил он скороговоркой.

— Люди? Откуда?

— Не знаю, они не сказали.

— Чего хотели?

— Реестр какой-то составляли. Пересчитали всех людей, скотину, оружие. Для чего, не сообщили.

— И вы их так просто пустили?

— У них техника была. Тачанки с пулеметами, с зэушками (зенитными установками ЗУ-23-2), особо не запретишь. Приехали, как хозяева, мы и ахнуть не успели. Все мужики на работе были, да признаться, мы немного потеряли хватку, расслабились в своих мирных заботах. Я это к чему, Максим, не хотелось бы вставать между вами и ими. Если вам интересно наше сотрудничество, сделайте так, чтобы они больше не появлялись, и тогда добро пожаловать.

— Это, конечно, в корне меняет мое предложение. Теперь нам надо будет посчитать равноценность размена жизнями жителей Миролюба в случае войны на такой приз, как ваша община. Хотелось бы больше подробностей об этих людях, — Максим тоже решил быть прагматичным. — Не было ли у них чего-нибудь,