– Скажите, что я люблю его, – раздался рядом с Мэддиедва слышный шелестящий голос.

– Вы ему сами это скажете. Только держитесь.

Мэдди пыталась говорить бодрым тоном, но ничего неполучилось. Оптимизма у нее больше не осталось. Не хватало воздуха, она уженесколько раз теряла сознание.

– Я хочу, чтобы вы о нем позаботились вместо меня. –Некоторое время Энн молчала. – Я люблю вас, Мэдди. Спасибо, что вы оказалисьздесь рядом со мной. Без вас мне было бы намного страшнее.

Слезы потекли у Мэдди из глаз. Она наклонилась и поцеловаладевушку в щеку, думая о Лиззи.

– Я тоже люблю вас, Энн. Очень люблю. Нас спасут. Выправитесь. И я познакомлю вас со своей дочерью. Неожиданно Энн кивнула, словноповерила ей, и Мэдди почувствовала, что она улыбнулась в темноте.

– Мама называла меня Энни. Когда еще любила меня.

– Уверена, что она и сейчас вас любит. Она и Эндиполюбит, когда его увидит.

– Я не хочу, чтобы он жил у нее. Я хочу, чтобы вы взялимоего ребенка к себе. Обещайте мне, что будете его любить.

Мэдди с трудом подавила рыдания. Этого они сейчас не могутсебе позволить: воздуха и так не хватает. Она приготовилась ответить девушке,сказать что-то ободряющее, как вдруг услышала голоса. Мужские, сильные,громкие. Они выкрикивают ее имя!

– Мэдди! Мэдди Хантер! Мэдди... Вы нас слышите? Энн...Вы нас слышите?

Мэдди едва не задохнулась от волнения. Закричала что былосил:

– Мы вас слышим! Мы слышим! Мы здесь!!!

Голоса приближались. Мэдди быстро заговорила, обращаясь кЭнн:

– За нами пришли, Энн! Нас сейчас вызволят отсюда.Держитесь!

Однако Энн снова отключилась. Ребенок заплакал еще громче.От голода, от усталости и страха. Мэдди и сама испытывала те же чувства.

Голоса приближались. Вот они уже звучат совсем рядом. Мэддиеще раз назвала себя, как могла, описала место, где они находились, сообщила осостоянии Энн. Сказала, что сама она в порядке, что держит на руках ребенка.

– Ребенок очень пострадал?

Снаружи, по-видимому, пытались решить, какиеспециалисты-спасатели могут понадобиться.

– Точно не знаю. Кажется, нет.

Несмотря на все ее объяснения, спасателям потребовалось ещеполтора часа, чтобы до них добраться. Люди боялись рисковать, расчищали завалыи продвигались вперед очень медленно и осторожно, дюйм за дюймом. Оставаласьопасность, что, если они не будут достаточно осторожны, остатки бетонныхконструкций могут обрушиться.

Когда в глаза Мэдди ударил сноп света от фонаря – спасателипроделали в бетонной глыбе дыру величиной с блюдце, она громко вскрикнула иразрыдалась. Окликнула Энн, сказала ей, что они спасены. Та не отвечала.

Спасатели расширили отверстие. Мэдди смогла передать имЭнди. При свете фонаря она разглядела, какой он грязный. На личике засохлакровь от царапины на щечке. Но в остальном он, кажется, цел и невредим. И какойхорошенький со своими широко раскрытыми глазенками... Она поцеловала его,прежде чем передать наружу. Пара сильных мужских рук взяла ребенка и тотчасисчезла. Остались четверо других. Еще через полчаса они проделали достаточнобольшое отверстие, чтобы Мэдди смогла в него проползти. Она оглянулась на Энн,взяла ее за руку. Девушка лежала неподвижно. Кажется, она спала, слава Богу.Освободить ее спасателям будет намного труднее. Мэдди проскользнула вотверстие. Двое спасателей протиснулись внутрь за Энн. Третий потащил Мэддинаружу. Они продвигались ползком. У выхода сильные руки ее подняли и пронеслинад кучами развалин и мусора. В глаза ударил яркий дневной свет.

Ее освободили из-под обломков в десять утра, черезчетырнадцать часов после взрыва. Она попыталась выяснить у кого-нибудь, что смладенцем, однако вокруг все еще царил невообразимый хаос. Людей продолжаливыносить из развалин. Кругом лежали мертвые тела, плакали дети, люди ожидалиизвестий о своих родных... Ее никто не слышал. Спасатели что-то громко кричалидруг другу. В этот момент Мэдди увидела Билла. Он стоял и ждал. Такой жегрязный, как и она сама, оттого что всю ночь помогал спасателям.

Увидев Мэдди, Билл рванулся вперед, прижал ее к себе изадохнулся от спазма в горле. Так он стоял неподвижно, прижимая ее к себе, не всилах унять рыдания. Никакими словами не смог бы он описать ужас, которыйпережил за эту ночь. Для них обоих это был незабываемый момент.

– Слава Богу, – шептал он, еще крепче прижимая ее ксебе, прежде чем передать в руки медиков.

Каким-то чудом Мэдди оказалась почти невредимой. На секундузабыв про Билла, однако, не выпуская его руки, она повернулась к одному изспасателей:

– Как Энн?

– Ею занимаются врачи.

Этот спасатель за прошедшую ночь повидал слишком много, каки все остальные. Но каждого извлеченного из-под развалин человека онивоспринимали как победу и одновременно как дар судьбы, о котором все молились.

– Скажите ей, что я ее люблю.

Мэдди обернулась к Биллу. На одно ужасное мгновение в головеу нее мелькнула мысль, не наказание ли ей все это за любовь к нему. Однако онарешительно прогнала от себя эту мысль, как тяжелый булыжник, который мог бы еераздавить. Она этого не допустила там, в развалинах. Не допустит и сейчас.Теперь она принадлежит Биллу. Она это заслужила. Она выжила ради этого. Радинего. И ради Лиззи.

В этот момент ее посадили в машину «скорой помощи». Безмалейших колебаний Билл сел туда вместе с ней. Выглянув в окно, он увидел РафаТомсона. Тот смотрел на них и плакал от радости за обоих.

Мэдди привезли в больницу и поместили в травматологическоеотделение, где лежали остальные пострадавшие при взрыве. Она сразу же спросилао ребенке, об Энди. Ей сказали, что с ним все в порядке, он поправляется. Кудивлению врачей, у Мэдди не оказалось ни переломов, ни каких-либо внутреннихповреждений, ничего серьезного, если не считать небольшого сотрясения мозга,нескольких синяков и царапин. Билл не мог поверить своему – и ее – везению. Онсидел рядом с ней на больничной койке и рассказывал о том, что узнал. Покаизвестно лишь одно: какие-то воинствующие экстремисты взорвали бомбу. За час доэтого они передали послание президенту, в котором заявляли, что это ихпредупреждение правительству. Заявление напоминало послание безумцев. И этибезумцы убили триста человек, половина из которых – дети. Слушая рассказ Билла,Мэдди содрогнулась от ужаса.

В свою очередь, она рассказала, как на нее обрушилсяпотолок, и что она почувствовала, оказавшись в западне под развалинами с Энн имладенцем. Сейчас она отчаянно надеялась на то, что и матери, и сыну тожеудастся выжить. Она очень переживала за Энн, однако ее переживания не шли ни вкакое сравнение с тем, что испытал за прошедшую ночь Билл. Для него это былотак же ужасно, как тогда, когда похитили Маргарет. Мэдди ласково ему сказала,что дважды в жизни такое человеку не выпадает.