***

Три ночи спустя двое шпионов сидели в темной машине. Любопытный прохожий, взглянув на запотевшие стекла, решил бы, что это влюбленная парочка на тайном свидании.

Но напряжение между ними было отнюдь не сексуальным. Они чувствовали себя уязвимыми, так как добровольно открылись врагу. Это была напряженность из-за нежеланного сотрудничества.

Ничто не спасло бы Таню, если бы ее обнаружили в машине установленного сотрудника ЦРУ. Близость к Гейбу ощущалась тошнотворным комом в желудке.

— Покажи.

Гейб сорвал покрывало с вещицы на заднем сиденье.

— Та-дам. — Он смотрел на ее лицо в лунном свете. — Скажи, что похоже.

Она покачала головой.

— Нет. — А затем потянулась в карман и достала нож.

Он поднял руки:

— Эй! Потише.

Она перевернулась на сиденье, потянулась мимо него, достала радио и поставила его себе на колени. Пена для бритья у Гейба пахла лимонником. Таня сжала веки и сосредоточилась.

Прошло несколько минут. Гейб нарушил тишину, напугав ее.

— Что бы ты ни пыталась сделать, заклинание не работает. Иначе безбилетник уже нарезал бы круги в своей клетке. В смысле, в моем черепе.

Американцы. Как же они любят звук собственного голоса.

— Ты всегда так много болтаешь? — Она снова открыла глаза. — Я не творила заклинание. Я вспоминала.

Она прижала кончик лезвия к одному из верньеров и очень медленно вырезала кусочек пластика. Затем с зубодробительным скрежетом протащила лезвие по металлической пластине, чтобы воспроизвести глубокую царапину.

— Вот, — проговорила она, сложив нож. — Теперь получше.

— Получше?

— Здесь пластик пожелтел, — указала она. — И здесь. Но я не знаю, как это воспроизвести.

— Я знаю. — Теперь была его очередь лезть в карман. Он достал пузырек с йодом, которым мажут синяки и порезы, а также горстку ватных шариков.

— Зашел вечером по дороге домой в аптеку. — Она нахмурилась, он пожал плечами. Почти извиняющимся тоном добавил: — Дешевый советский пластик известен своей недолговечностью.

На ум пришло с полдюжины всяких «что?». Но она сдержалась. Вздохнула:

— Находчиво.

— Йод впитается минут за двадцать. Въестся почти навсегда, если оставим его так на ночь. — Гейб прочистил горло. — По крайней мере, так говорят.

Таня взяла пузырек. Откупорила его, и легкий запах моря наполнил машину.

***

Вторая проблема: Таня не знала, где Саша хранит оригинал. Возможно, он забрал его домой. Тогда потребуется целая команда. Но Гейб не собирался просить у Фрэнка разрешения на проникновение в дом своего коллеги из местного штаба КГБ. Само упоминание об этом деле равнялось профессиональному самоубийству. Даже хуже, если Кометский держал радио в кабинете в советском посольстве. Разрешение на такую операцию потребовало бы одобрения начальства намного выше Фрэнка. Им придется выманить Сашу наружу с радио в руках.

***

Робкий стук отвлек Сашу от размышлений над расшифровкой недавней встречи комсомольцев. Приятное вторжение. Если только это не Казимир в очередной раз пришел обсудить теорию заговора о том, что НАТО манипулирует ценами на пшеницу.

— Прошу, входите.

Это не Казимир, это Таня.

— Шеф, можно с вами поговорить?

— Конечно. Всегда пожалуйста. — Он отложил расшифровку, обратив все внимание на Таню. Она закрыла дверь. — Как я могу помочь тебе защищать родину?

Она переминалась с ноги на ногу. Смотрела в пол, на свои ботинки, будто не могла выдержать его взгляд.

Наконец она произнесла:

— Недавно вы… нашли кое-что.

Ага. Стратегический подход сработал. Он был прав, придержав Zwischenzug. Саша постарался, чтобы его лицо выражало чрезвычайную искренность. Улыбка грозила растянуть уголки его рта, и он прогнал ее прочь.

— Откуда такая мрачность, Татьяна Михайловна? Я говорил тебе, что решу проблему, и я решил. Тебе не нужно беспокоиться о том, что кто-то неверно неверно расценит это невинное недопонимание.

— Разумеется, шеф. И я очень вам благодарна. — С заметным усилием она перестала вертеться. Подняла взгляд. — Вскоре после вашего визита генерал Быковский встретился со мной лично. Он хотел убедиться, что прибор в целости и сохранности. Я подумала… Ну, я вспомнила, что вы мне сказали, и подтвердила это. Я дала ему понять, что он все еще у меня.

— Откуда он узнал, что прибор у тебя?

Ее плечи вздрогнули. Выглядело так, будто она вот-вот расплачется.

— Москва-Центр приказал мне взять его в Прагу, где его у меня заберут, и не сообщать никому об этом. Я не знала, что придется ждать так долго. Сначала я думала, что этот человек — вы. Но когда он спросил… я побоялась признаться, что у меня его нет.

Саша сжал пальцы. Наклонился вперед. Медленно кивнул. Похоже, он весь внимание. Это ее воодушевило. Она продолжила.

— Несколько дней спустя он потребовал, чтобы мы вместе доставили прибор к машине, припаркованной возле Prašná brána. — Пороховой башни. — К зеленому «москвичу». Я не знала, что делать.

«Поэтому ты ускорила отбытие моего старого друга, Татьяна Михайловна? Или ты наконец-то присоединилась к моей шахматной партии?»

— Ясно, — сказал Саша. Погладил подбородок. — И что же ты сделала, Таня?

— Ничего. Это был его… неудачный день. — Она вновь опустила взгляд. — Мне стыдно сказать, но я почувствовала глубокое облегчение, узнав о его неприятностях. Предпочла притвориться, что он не говорил мне о доставке.

Саша кивнул.

— Понимаю. Ты оказалась в трудной ситуации. И зачем ты сейчас мне это рассказываешь?

— Я проходила мимо Prašná brána сегодня утром. Машина там, шеф. Зеленый «москвич», как он и говорил.

«О, Таня. — Он гладил подбородок, наблюдая за ней. Слезы — отличный ход. — Это твой гамбит? Предлагаешь завершить задание? Нужно доставить радио? А вскоре после этого, когда старик Саша решит, что дело улажено и радио исчезло, оно втайне вернется к тебе».

— И что ты предлагаешь сделать?

— Не знаю. — Она выровняла дыхание. — Но учитывая его взаимодействие с тем иностранцем, я беспокоюсь. Вдруг это задание придумано нашими врагами?

Саша не мог скрыть улыбку. Никакого очевидного гамбита от малышки Тани. Она играла свой Zwischenzug. Этого он не ожидал. Умно.

Он постарался зажечь в своих глазах отеческий блеск. Все еще улыбаясь, произнес:

— Думаешь, нам стоит использовать радио как приманку и посмотреть, кто его примет?

Она пожала плечами.

— Не будь я лично вовлечена в это, я бы порекомендовала поступить именно так. В данной ситуации… Что ж. Я должна полагаться на ваше решение, шеф.

***

Прятаться в багажнике автомобиля Гейбу