Бродя между могил, он пытался читать надписи, словно любопытный турист. Похоже, он много времени стал проводить в знаменитых некрополях. Дело в городе или в нем самом? Тут он заметил в галерее сотрудницу КГБ. Она стояла, заложив руки в карманы, и смотрела на могильную плиту.

И она была не одна. Ее приятельница, высокая брюнетка, держалась неподалеку, внимательно изучая надгробия, но отлично видела и Таню, и того, кто шел к ней. В пражском штабе ЦРУ имелось на нее досье: Надежда Федоровна Острохина. Надя.

Гейб замешкался. Он уже сообщил Фрэнку о недавнем контакте с Таней, и теперь требуется особая осторожность, раз придется писать об этой встрече отчет. Повторные контакты с одной и той же кагэбэшницей вызовут непонимание. Но встреча с двумя сотрудницами… И это только в шпионском деле. У Льда есть специальная баржа для таких, как он. Русские пришли сюда как шпионки, чтобы прищучить агента ЦРУ, или как ведьмы, желающие слопать волшебную пешку, или у них двойная цель?

Он повернул назад, сделал еще круг по кладбищу. Если у кагэбэшниц здесь еще сотрудники, он их не учуял. И все же он собирался отказаться от контакта. Отказался бы, но голос в голове помешал.

«Я могу снова стать прежним. Вернуть свою жизнь».

Его шаги эхом отдавались под сводами галереи. Как ни в чем не бывало он остановился перед мраморным бюстом. Таня положила розу на могилу Антонина Дворжака. Гейб узнал цветок, который оставил для нее на Карловом мосту, — тот заметно поистрепался. Она следила за ним краем глаза. Он слегка кивнул в сторону ее помощницы.

— А вы прямо две горошинки в стручке, — пробормотал он. Сотрудница КГБ нахмурилась. Но она была слишком упряма, чтобы признать, что не понимает фразу. — У нас есть поговорка: где двое, там третий — лишний.

— Очень жаль, — ответила она. Но бросила в Надину сторону не слишком дружелюбный взгляд.

«О, вот как. Тебе она тоже мешает. И как же сейчас обстоят дела в КГБ?»

И тут, заметая следы, она пояснила:

— Я не такая дура, чтобы встречаться с тобой наедине.

— Я тоже этому не рад, сладкая.

— Не я просила о встрече.

Он медленно приблизился к ней. Шепот пронесся по галерее. Гейб не знал, с чего начать.

— Мне нужна помощь.

Таня нахмурилась. Еще один голос произнес:

— Мы не занимаемся перебежчиками.

Он понял, что к ним присоединилась другая. Она опасна. Он вспомнил, как легко она обманула Джоша. Это была не простая маскировка в ту ночь, когда они следили за Таней и студенткой, — он уверен, что Надя использовала магию как приманку. Ее внезапность выбила его из равновесия.

Он выпалил:

— Во мне что-то сидит.

Его голос отозвался эхом. Несколько посетителей кладбища в тени базилики обернулись и посмотрели в его сторону. Три шпиона молча бродили среди могил национальных героев Чехии, пока не прошел этот неловкий момент.

— Выслушайте меня! Это длинная история.

Таня долго изучала его лицо и позу, прежде чем удостоить микроскопическим кивком. Великодушно.

— Все началось в Каире, — начал он. Он кратко описал свое египетское злоключение, опустив подробности про слежку за сотрудником «Моссада» (незачем давать КГБ информацию о разработках ЦРУ в Леванте), вместо этого сделав упор на предположении Джордан, что он сорвал крупный ритуал Пламени. Он решил, что это поможет ему заработать симпатию Ледяных ведьм.

Когда он добрался до ртути, Таня посмотрела на него так, будто у него выросла вторая голова. Надя взяла ее за локоть и потянула вбок. Они совещались шепотом. Но совещание быстро переросло в спор, обе по очереди бросали взгляды в его сторону. Спор становился все яростнее: они шипели друг на друга, как Медуза в свой худший день.

— Я вас не обманываю. Вы не представляете, чего мне стоило оторваться от напарника сегодня утром.

Надя отвернулась от Тани и взглянула на него.

— О да, мистер Томс. И как Джошуа нравится его первое заморское назначение?

«Ах ты пронырливая коммунистка». Но Гейб подыграл ей. Если они еще не заметили, что в город прибыл Доминик, Гейб им об этом не скажет.

— Джош не забыл, как ты вынудила его гнаться за призраками, если ты об этом. Он надеется пересечься с тобой рано или поздно.

Он не знал, насколько хорош их английский и улавливают ли они двойной смысл. Все к лучшему. Пусть немного поломают головы.

Однако Таню это не убедило. Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Безбилетник, — прошептал он. — Порой с ним я будто плыву.

Ее глаза расширились. Она поняла: безбилетник привел его на баржу. Она, в свою очередь, бросила быстрый взгляд на подругу.

«Любопытно. Так у вас размолвка по поводу любовной лодочки Льда?»

Надя сказала:

— Если ты говоришь правду, ты немедленно должен пойти с нами. Мы тебя защитим.

— Это предложение КГБ или Льда?

— Смотря кто ты, — сказала она, прикоснувшись к браслету. Прямо как Джордан, когда не хочет, чтобы ее слышали. — Ты сотрудник американской разведки или человек, страдающий от волшебной болезни?

Ложное противопоставление. Он подумал.

— Это существо опасно, — произнес он.

— Как и мы, — возразила Таня. — Как и ты.

— Не так. — И он рассказал им про голема.

На этот раз русская брань посыпалась на него. Он получил ее в двойном объеме. Таня, казалось, готова дать ему под дых. Надя, судя по досье — боксерша, сжимала кулаки. Он следил за ней. Он чуть выше, но она похожа на того, кто готов нанести подлый хук слева.

Надя хмурилась.

— Ты хоть представляешь, сколько неприятностей принес нам твой эксперимент? — Это она говорила как сотрудница КГБ.

— Нет, конечно. Ведь на моей работе никому дела нет до мертвых полицейских. Нас-то это как касается?

— Если мы поможем тебе избавиться от этой помехи, — сказала кагэбэшница Таня, — ты станешь более эффективным агентом. Нам это невыгодно.

— А как насчет Льда? Может, мне переметнуться к Пламени?

Он видел, что она задумалась. Склонила голову набок, сосредоточилась. Будто пробовала крючок. «Ну же», — думал он, словно мог ее мысленно убедить. Но вдруг ее взгляд зацепился вдали за какую-то точку, и поворот головы быстро перешел в жест отрицания. Остекленевшие глаза смотрели внутрь, не вовне. Она видела что-то, что он увидеть не мог. Но это напугало ее,