– Что?! Она круглый год такая ледяная?

– Ага.

Надя крепко задумалась о том, что за люди вырастают в этом суровом краю. Они даже искупаться не могут по-человечески – только закаляться. Да, невозможно мальчику родиться здесь и не стать суровым сибирским мужиком...

Они развели небольшой костер, чтобы погреться, поиграли в «Крокодила», выпили еще немного, и Наде вдруг стало так легко, так хорошо. Она сидела на одном бревне с Васей, почти прижимаясь к нему боком и бедром, он обнимал её рукой за плечи – чтобы согреть, и казался самым близким человеком на свете. Они говорили про учёбу, про будущее, про планы на жизнь.

- Знаешь, твоя мама права, - доверительно сообщила Надя соседу по бревну, с удивлением прислушиваясь к тому, как заплетается её язык. – Нечего тут делать всю жизнь. Побыть, набраться здоровья – и в мир. Там так много всего, не сошёлся ведь клином свет на этом захолустье…

Вася слушал, её нахмурившись, как будто не верил или опасался чего-то.

- А как же твой муж? – спросил он напряжённо. – Я думал, он хочет жить здесь, с родителями…

Надя вдруг, поддавшись секундному импульсу, почти прижалась губами к Васиному уху и шепнула:

- Он мне не муж. Ты всё правильно догадался. Мы женаты только на бумаге.

Парень замер, побледнев в один миг, и долго молчал.

- Это правда? – спросил он наконец хриплым голосом.

Надя безнадёжно кивнула головой.

- Почему ты мне раньше не сказала?

- Об этом знают только самые близкие люди.

- А зачем вы поженились?

- Так надо. Так решил мой папа.

- И вы… не любите друг друга?

Надя отрицательно покачала головой.

- Врёшь! – неожиданно заявил Вася. – Не знаю точно, как ты к нему относишься, но он за тебя убить готов.

Надя фыркула и развела руками:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Это он так обо мне забооотится.

Она вдруг почувствовала острый прилив желания снова попробовать свои силы в суровой Алтайской забаве. Встала с бревна, принялась расстёгивать кофточку.

- Куда собралась? – почти грубо окликнул её Вася.

- Купаться пойду.

- С ума сошла? Ну-ка сядь!

- Иди к чёрту! – разошлась Надя. Она чувствовала такую усталость от того, что все вокруг пытаются ею командовать…

Вася, кажется, понял её состояние – тоже встал и схватил её за руку:

- Я с тобой!

– Нет уж, я сама! – вырвалась она. Хватит с неё опекунов!

Глубоко вдохнула, напряглась всем телом и ступила в ледяную воду. Вася, конечно, все равно был рядом, да и другие мальчишки выразили желание еще разок окунуться. Только девчонки смотрели на купающихся, как на сумасшедших.

В этот раз кинжалы врезались не так болезненно, ноги меньше немели. Достигнув глубины по колено, Надя быстро присела на корточки и, черпнув горстями, облила плечи.

– Какая ты бесстрашная! – восхищенно воскликнул Вася.

– С-сейчас умру от х-холода! – трясущимися губами прошептала Надя.

Без лишних слов Вася подхватил ее на руки и понес, но примерно на середине дороги он вдруг охнул и чуть не уронил свою дорогую подругу в воду. Кое-как встав на ноги, она обеспокоенно спросила:

– Что такое, Вась? Ты в порядке?

– Да, да, все нормально, просто немного не рассчитал нагрузку...

– Нога? – ахнула Надя.

– Угу...

– Обопрись на меня!

– Вот черт! – выругался он, но её послушался.

Вместе они кое-как, прихрамывая, выбрались на берег, Надя усадила Васю на нагретый солнцем камень, стала рассматривать поврежденный сустав в неверном свете сумерек. Но что она могла там увидеть?

– До площади дойдешь? – обеспокоенно спросила она.

– Ну конечно! – храбрился парень. – Пацаны мне помогут!

Все засуетились, стали одеваться, тушить костер. Надя вызвала скорую на площадь, пошла провожать друзей. Вот и отпраздновали... Но и Шехонин хорош! Разве можно совершать такие подвиги, когда только-только из гипса выбрался?!

Медики забрали Васю, Надя еле успела попрощаться с ним и взять с него обещание, что он позвонит или напишет ей, как только узнает результаты обследования.

– Пойдем ко мне, хоть чаю с тортиком попьем? – предложила она Тане, но та отрицательно покачала головой:

– Спасибо, Надь, я что-то устала... Поздравляю тебя.

Они обнялись, поцеловались и разошлись в разные стороны.

Дома Надю ждала вся семья. Алёша пораньше пришел с работы, баба Зина накрыла праздничный стол, дед Иван надел свою лучшую рубашку. Поначалу все шло замечательно: они говорили Наде столько нежных и теплых слов – даже Алёша не стеснялся выражать свои чувства и открыто признавался в любви. Все думали, что она была сродни отеческой, но Надя знала, что это не совсем так... а впрочем, возможно, он излечился от своей "болезни".

Однако, когда дело дошло до чая с тортиком, она почувствовала неприятную головную боль и тяжесть. Ей захотелось лечь, а десерта не хотелось. Алёша проводил ее в комнату, потрогал лоб губами.

– Где вы гуляли сегодня? – нахмурился он.

– На стрелке.

– Погода еще обманчивая, ты, похоже, простыла...

– Да, я... искупалась немного.

– Искупалась?! – придушенным шёпотом переспросил Алёша. – Ты серьезно? Где?

– В Коксе.

Он тяжело вздохнул.

– Надя, взрослая жизнь не означает, что ты можешь творить все, что в голову взбредет, не думая о последствиях. Наоборот, взрослый человек тем и отличается от ребенка, что соизмеряет свои желания с возможностями.

– Как ты?

– Я не самый удачный образец для подражания...

– Тогда почему я должна тебя слушать?

Алёша снова вздохнул:

– Человек набирается мудрости не тогда, когда он поступает правильно, а когда совершает ошибки. Я не всегда вел себя должным образом, но благодаря этому узнал, к каким последствиям это приводит. Так что послушать меня можно. Но я тебя не заставляю.